Кристина Дорсей - Море огня Страница 35

— Вот вы где, капитан. Нашли ее.

— Да, — Джек хотел поддержать ее за талию, но раздумал и взял за руку. — Она пошла прогуляться, чтобы собрать… как это называется?

Миранда посмотрела на него своими синими глазами, и Джек почувствовал, что кровь приливает к его лицу. О чем она думает? Черт, хотелось бы знать, что она скажет, пока у нее еще не было возможности вставить слово. Одно ее слово, и Шрам, и Фин… Кровь Христова! А что они будут делать? Впрочем, что бы они ни сделали, это ничто по сравнению с отцовским чувством Генри. Только одно слово.

Но Миранда ничего не сказала, напротив, она нежно улыбнулась Шраму и Фину:

— Образцы. Я собирала образцы, чтобы изучать их под микроскопом.

Взглянув на руки Миранды, Фин спросил:

— А где же они?

— М-м… — Миранда взглянула на песчаную дорожку и покраснела. Все листья и цветы валялись там и были скомканы. Не надо долго думать, чтобы догадаться, что она лежала на них, когда они с капитаном…

— Она их выронила, когда я подошел сюда. Боюсь, я испугал ее, хотя это невысокая цена за побег, — Джек остановился и откашлялся. Господи, он смущен как юнец, которого застукали со служанкой.

— Ваша милость, мы со Шрамом поможем вам собрать их.

Фин хотел опуститься на колени, но рука Джека остановила его:

— Это необязательно. Нам нужно вернуться на «Морской ястреб».

Миранда хотела возразить, но капитан, видно, почувствовал это и бросил на нее такой взгляд, что она сразу передумала. Удивительно, но она молчала всю дорогу, пока они возвращались, Фин со Шрамом впереди, затем Миранда, за ней капитан. Миранда чувствовала, что Джек все время смотрит ей в спину, но ни разу не обернулась. Она не ответила и на его взгляд, когда он помог ей сесть в лодку, хотя от его прикосновения у Миранды замерло сердце.

Когда они вернулись на корабль, Миранда укрылась в капитанской каюте и была рада остаться наедине со своими мыслями, которые находились в полном беспорядке.

Джек глубоко вздохнул и постучал в дверь. Черт подери, он нервничает, входя в собственную каюту. Но когда он услышал мягкое «войдите», то вынужден был сделать усилие, чтобы не сбежать.

Миранда подняла глаза, когда он вошел, и Джек заметил, что она порозовела от смущения, что очень ей шло. Быстро отогнав эти мысли, он закрыл за собой дверь.

— Я подумал, что нам нужно поговорить. Но если сейчас не до меня, то я приду позже.

— Я… нет… пожалуйста, — запиналась Миранда. Она хотела подняться, но, когда он приблизился, упала обратно на стул. Сидя одна в каюте, Миранда пыталась собраться с мыслями и как-то оценить случившееся. Она пришла к выводу, что ее прежние поступки были абсолютно неправильными и нелогичными. Все было ею разложено по полочкам, но, как только она увидела капитана, она сразу забыла свою решимость и почувствовала то же странное сжатие внизу живота, которое всегда испытывала при виде капитана. Она могла бы еще объяснить это, если бы на нем были бы надеты только парусиновые штаны. Но он, напротив, был похож на придворного, в белоснежной рубашке и сюртуке из тонкого синего шелка. Даже серьги в ухе не было. Если бы не блеск его глаз, можно было бы забыть, что он пират.

— Почему такой напуганный вид? Я не причиню зла.

Боже, он чуть было не сказал: «опять».

— Я никого не боюсь.

Джек, не зная, чем себя занять, подошел к кормовым окнам и стал смотреть на зеленый берег. Скоро будет прилив, и им можно будет сниматься с якоря. Скоро «Морской ястреб» отправится в Чарлз-Таун. Ему было наплевать, что они вернутся в гавань раньше, чем на две недели, которые он обещал Генри. Если Миранда пойдет к сборщику податей, а она это сделает, он не будет ничего предпринимать, чтобы остановить ее. Конечно, он не будет дожидаться, пока за ним придут.

— Мы уходим с вечерним приливом. Джек бросил на Миранду взгляд украдкой и с неудовольствием заметил, что она наблюдает за ним.

— В Чарлз-Таун?

—Да.

По ее лицу было видно, что она не верит, и Джек с сожалением признался, что она имеет на это право. Он обещал, что не причинит ей зла, но гнев все равно поднимался в нем.

— Мы выходим сейчас же и придем туда через два-три дня.

— Почему сюда мы добирались почти неделю, а на обратный путь нам понадобится всего два дня?

Джек заскрежетал зубами. Он хотел подбодрить ее и, как всегда, получил вопрос за свою любезность.

— Так получилось, что я не спешил в бухту. — Лучше бы он поторопился. Если бы он знал, что его ждет Нафкиби и что ему скажет, он бы шел на всех парусах и, кстати, успел бы очистить днище.

— Но теперь надо поскорее вернуться в Чарлз-Таун?

—Да!

— Чтобы избавиться от меня? — Миранда сама не поняла, как это сорвалось с ее уст. Ведь нет же никакой разницы, почему он возвращается в Чарлз-Таун, он это делает, и все. Больше ее ничего не должно волновать. И чем скорее, тем лучше.

— Нет, — ответил Джек, затем, решив быть честным до конца, добавил: — Не только поэтому.

Он опять подумал о записке, которую передал ему Нафкиби, о записке дяди. Руки его сами собой сжались в кулаки, глаза сузились, когда он вспомнил слова Нафкиби о де Сеговии.

— А как же выкуп?

— Выкуп? — переспросил Джек, подняв голову, — она вернула его к действительности своими словами. Сначала он не понял, о чем она, в его ушах снова звучали давние крики родителей, сестры, его собственные. — Ах да, выкуп. Никуда он от меня не денется. Чадвик мне заплатит.

— Но совсем недавно…

— Довольно. — Капитан обжег ее своими зелеными глазами, да и тон его был таким суровым, что Миранда на какое-то время замолчала. Кроме того, Джек никак не мог точно вспомнить, что же он говорил ей. Что-то о том, что должен встретить гонца, но тот не появился.

Ложь была ему, можно сказать, привычна. Он лгал и раньше, и, безусловно, довольно удачно, лгал всем, начиная с горожан и сборщиков податей и кончая знакомыми женщинами, когда шептал им пустые слова о любви. Иногда Джек думал, что вся его жизнь — сплошная ложь, вернее, была ложью с тех пор, как он встретил де Сеговию.

Но лгать Миранде Чадвик было занятием не из легких. Она ничему не верила на слово. Ничего не упуская, задавала вопросы до тех пор, пока не обнаруживала брешь в заслоне из лжи, и тогда уже не отступала. Это была ее самая неприятная черта. И в то же время это его восхищало.

Но не только это. Ему очень нравились ее глубокие синие глаза, изящная линия шеи, облако чудесных черных волос и вкус полных губ. Джек с трудом остановился. Кровь Христова! Что у него опять в голове? Именно такие рассуждения уже привели его однажды к тому, что он овладел ею прямо на песчаной тропе.

Вот настоящая причина, по которой он здесь. Вот почему он мямлит что-то, не в силах подобрать слова, как незрелый юнец. Он опять взглянул на нее и увидел на лице смесь тревоги и вызова. Ему показалось, однако, что это ложная бравада.