Юлия Леонова - Не говори мне о любви Страница 36

Едва забрезжил рассвет, Елецкий поднялся и бесшумно вышел из комнаты. Не прибегая к услугам Никифора, он оделся и поспешно покинул дом. Выехав за ворота усадьбы, Ник пустил жеребца шагом. Утро выдалось холодным, но ясным, предвещая хорошую погоду. Вот-вот должны были ударить первые заморозки, но пока природа словно замерла в ожидании зимы. Деревья, уже расставшиеся с ярким осенним убором, теперь простирали к блеклому голубому небу голые ветви. Спустя пару часов Ник уже въезжал в ворота усадьбы графини Блохиной. Я только посмотрю на нее, - уговаривал он сам себя, - только скажу, что между нами все кончено. Спешившись, он бросил поводья подбежавшему к нему конюху, поднялся на крыльцо, и на какое-то бесконечное мгновение замер перед входной дверью, не решаясь постучать. Может, не стоит, ворошить прошлое, просто развернуться и уйти, навсегда перевернув эту страницу, вычеркнув Катрин из своей жизни? Глубоко вздохнув, Ник поднял руку и постучал.

Дверь ему открыл пожилой дворецкий.

- Могу я видеть Екатерину Владимировну? – чопорно обратился к нему Елецкий.

- Как прикажете доложить? – поинтересовался Семен, подслеповато щурясь и пытаясь разглядеть гостя, стоящего в аккурат против света.

- Князь Елецкий, - ответил Ник.

- Извините, Ваше сиятельство, не признал Вас.- посторонился Семен. – Батюшка-то Ваш у нас бывает иногда с визитами, а вот Вас давненько не видели.

Проводив гостя в малый салон, Семен отправился с докладом к Катерине, раздумывая по пути, доложить ли графине о приезде молодого Елецкого или не будить пока хозяйку. Барышня-то, ранняя пташка, уже встала, он видел, как она спускалась в столовую, и сейчас, должно быть, на прогулку собирается. Постучав в двери ее покоев, Семен дождался бодрого «Войдите» и только после этого открыл двери.

- Доброе утро, Екатерина Владимировна, - с поклоном приветствовал ее Семен. – К Вам с визитом князь Елецкий пожаловали.

- Господи, что еще ему от меня нужно? – вздохнула Катрин, надевая шляпку для утренней прогулки.

- Это… Николай Сергеевич приехали, - запинаясь, добавил Семен.

- Ник! Ник здесь!

Бросив шляпку в кресло, Катя, путаясь в подоле юбки, невзирая на свое положение заспешила вон из комнаты. Дойдя до лестницы, она убавила шаг, и, взявшись одной рукой за перила, а другой подобрав подол, начала осторожно спускаться. Ник, не дождавшись ее в салоне, вышел в холл и замер: Катя, держась за перила, осторожно спускалась по лестнице. Она же, почувствовав на себе чей-то взгляд, подняла голову и остановилась. От увиденного перехватило дыхание. Кате казалось, что он стал еще красивее, чем тогда, когда они виделись в последний раз, красивее, чем она помнила его.

- Ник! – выдохнула она и шагнула ему навстречу, забыв о ступеньках.

Она непременно бы оступилась и упала, если бы он не подоспел вовремя и не подхватил ее за локоть.

- Боже! Ник! Ты здесь! – дрожащими пальцами она осторожно коснулась его щеки, будто желая убедиться, что это не сон, не видение, и что он не исчезнет, растаяв, словно дымка.

- Как видите, сударыня, - через силу улыбнулся Николай, отступая на шаг и отводя ее руку от лица.

- Я так рада видеть Вас, - перешла на «Вы» Катрин, почувствовав его отчуждение. – Мне очень не хватало Вас.

- Катрин, мне жаль…, - запнулся Ник. - Мне не следовало оставлять Вас одну после той ночи. Видит Бог, я хотел, чтобы Вы стали моей женой, потому и помчался тогда к отцу. Но все переменилось…. Я женат, Катрин. И хочу просить Вас не искать встреч с моей супругой, не пытаться преподнести ей правду о моем якобы отцовстве. Что бы между нами ни было, Натали ни в чем перед Вами не виновата.

- Да я и не собиралась! – начала Катя, - Но… Но он и в самом деле Ваш, - закончила она еле слышно

- Довольно, сударыня! Я знаю, Вы не очень-то горевали в то время, когда я Вас считал умершей.

- Но при чем тут это? Вы не верите мне?! – ахнула Катя. – Считаете, что я лгу?!

- Именно так! – подтвердил Николай.

- Не беспокойтесь, Ваше сиятельство! Я уже имела удовольствие видеться с Вашим отцом, и он поставил меня в известность о счастливом изменении Вашего семейного положения, - Катя перевела дух. – Будьте счастливы, Николай Сергеевич. Я не побеспокою ни Вас, ни Вашу супругу. А теперь извините, мне нужно идти.

От сильного волнения сдавило грудь, ком в горле мешал дышать. Она резко развернулась, намереваясь уйти, но неожиданно сильная боль обручем охватила поясницу. Охнув, Катя вцепилась в рукав его сюртука, чтобы не упасть.

- О Боже! – выдохнула она.

- Что с Вами? – обеспокоенно спросил Елецкий, увидев, как сильно она побледнела и едва не до крови закусила губу.

- Семен! – крикнула Катя, отпустив его рукав и вцепившись в перила. – Проводи его сиятельство! – а затем еле слышно добавила, - И пошли, пожалуй, кого-нибудь в деревню за повитухой. Бабушка с ней договаривалась.

- Катрин! – метнулся к ней Николай, но она остановила его одним только ледяным взглядом.

- Уходите, Ваше сиятельство, нам с Вами больше не о чем говорить.

Подоспевший Семен тронул его за плечо:

- Идите, Николай Сергеевич, не до гостей нам сейчас.

Подойдя к двери, Николай обернулся. Катя медленно поднималась по лестнице, поддерживаемая под руку горничной. Мимо него пробежал мальчишка лет двенадцати, которого отправили с поручением в деревню. Господи! А что, если и вправду это его ребенок?! Тряхнув головой, Ник вышел на свежий воздух и глубоко вздохнул, пытаясь унять волнение. Его жеребец стоял у крыльца. Уже по дороге домой, немного успокоившись, Николай произвел нехитрый подсчет. Сейчас начало ноября, - думал он, - когда Катрин пришла к нему просить за своего брата, было начало февраля. Матерь божья! Ник натянул поводья, останавливая жеребца. Он и в самом деле может быть отцом этого ребенка! Ник всегда был осторожен в амурных делах, не собираясь плодить бастардов, но только не в тот раз. Тогда он совсем потерял голову, а может, подсознательно даже желал этого. Жеребец, волнуясь, тихонько заржал, и Ник обнаружил себя стоящим посреди дороги; обернувшись, он с тоской глянул на виднеющийся за деревьями графский дом, но вернуться не решился.

Приехав в Отрадное, Николай застал свою жену в будуаре у матери за чаепитием, и едва взглянув на него, Наталья каким-то шестым чувством догадалась, где он был. Он выглядел задумчивым и даже потерянным. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, какие думы терзали сейчас его. Натали мысленно ругала себя за то, что завела вчера этот разговор, вызвав в нем ненужные воспоминания и подтолкнув к встрече с бывшей пассией, но вслух не произнесла ни слова.

Елецкий весь день не находил себе места, отвечая невпопад, когда к нему обращались или вообще игнорируя все вопросы. Ночью он тоже не спал, ворочаясь с боку на бок, а Натали только делала вид, что спит, боясь, что он узнает о ее догадках. О, как же больно было понять, что не она владеет его помыслами, что другая стала причиной бессонных ночей и душевных терзаний! Зачем он сделал ей предложение, если любит другую, ведь это так очевидно?!