Хелен Диксон - Падение мисс Кэмерон Страница 36

— Я с удовольствием принимаю предложение.

— Отлично. Мы пообедаем в «Голове сарацина», в гостинице, известной на побережье, там готовят лучшую еду по эту сторону реки, она находится в нескольких милях от Пенрина.

Тихое ясное утро предвещало прекрасный день, с моря дул легкий бриз. Она выбрала для поездки своего любимого чалого. Стивен подошел подсадить ее на высокого жеребца. Она положила руки ему на плечи, он крепко обхватил ее за талию и, заглянув в глаза, удивленно спросил:

— Я никогда не видел тебя в седле. Ты хорошо ездишь верхом?

— Как все вокруг. Сам сможешь скоро убедиться.

Они не спеша поехали вдоль моря, вдыхая запах соли и водорослей. Она искоса поглядывала на мужа, невольно восхищаясь его выправкой, он прямо сидел на огромном черном жеребце, конь и всадник были олицетворением мощи, силы и грации, являя собой великолепную картину.

Стивен тоже восхищался женой. И когда она умело послала лошадь и прыжком преодолела глубокую канаву, он усмехнулся, довольный. Оказывается, его жена очень уверенно держится в седле. Выехав на проселочную дорогу, Дельфина пришпорила чалого, тот перешел на галоп, и она понеслась вперед. Выбившиеся из-под шляпы волосы развевались за ее спиной, он услышал радостный смех. Скорость и воздух пьянили, настроение поднялось, она ожила и впервые после приезда мужа вновь радовалась жизни.

Они проскакали несколько миль, и Стивен направил лошадь на середину утеса, откуда открывался великолепный вид на море. Он спешился, потом подошел и снял Дельфину с седла.

— Поездка явно пошла тебе на пользу. — Он смотрел на ее розовые щеки и весело блестевшие глаза.

— Я обожаю ездить верхом. И часто совершала прогулки вдоль берега этим же путем, когда тебя не было, а иногда поворачивала в глубь материка, на болота.

— Ты правильно делала, надо было взглянуть собственными глазами на свои владения. Я уверен, что ты не осталась равнодушной к Корнуоллу и скоро полюбишь его, как я.

— Ты прав, я уже полюбила этот край. Особенно море. — Она улыбнулась. — Знаешь, мне все сразу понравилось здесь. Особенно я люблю Тамару. И мне нравятся люди в этом краю. Это настоящие труженики, очень приветливые. Когда ко мне привыкли, приняли охотно и все были ко мне очень добры.

— Ты и здесь отыскала беспризорных детей и бедняков, которых станешь опекать?

Она чуть сдвинула брови.

— В любом месте всегда есть сироты и бедные дети, из семей, которые нуждаются. Нищеты много, особенно среди рудничных рабочих, которым тяжело живется. Трудно смириться с мыслью, что дети и женщины работают наравне с взрослыми мужчинами. Я делаю что могу, чтобы облегчить их положение.

— Я был уверен в этом. Но, видишь ли, Дельфина, такова жизнь здесь — они должны чем-то зарабатывать, чтобы выжить. Конечно, это нелегко, возможно, со временем такое положение изменится к лучшему.

Он задумчиво нахмурился, отошел от нее, встал у края обрыва и задумался, глядя на море.

Она расстроилась, ей стало неприятно, что он с такой легкостью оставил ее и, кажется, уже забыл и о ней, и о проблемах, о которых они только что говорили. Стало обидно, что она так мало значит для него, если мгновенно перестает существовать и ей нет места в его мыслях. Ее смущало и одновременно настораживало, что он согласился с ее решением и не стал настаивать на возобновлении интимных отношений. Он не делал попыток удовлетворить свои потребности здорового молодого мужчины на стороне, а ведь Стивен не привык к аскетизму и ее отказ давал ему право вести себя свободно.

Она смотрела на Стивена и не могла не признать, что он необыкновенно привлекателен, и сейчас ей трудно было отвести от него взгляд, и, когда он снова погрузился в свои невеселые размышления, Дельфина могла разглядывать его, не боясь, что он заметит. Несмотря на высокий рост и мощное телосложение, он двигался легко. На нем прекрасно сидела гражданская одежда, на которую он недавно сменил воинский мундир. Коричневый сюртук с высоким воротником, бежевые лосины, обтягивающие стройные длинные ноги, высокие коричневые сапоги с отворотами — все сидело на нем ловко и красиво. Блестящие пряди черных волнистых волос спадали на воротник, она видела орлиный профиль и решительный рот. Как будто почувствовав на себе ее взгляд, он поднял руку и помассировал затылок, наверное, головная боль еще возвращалась время от времени. Его длинные пальцы вызвали запретные воспоминания, она помнила их ласкающие прикосновения к своему обнаженному телу в последнюю ночь.

Сердце дрогнуло от восхищения и любви, но она тут же опомнилась. Никогда она не сможет любить мужчину, который постоянно думает о другой. И тем не менее с трудом сдерживала себя, чтобы не броситься в его объятия, признаться, как она скучала без него, что больше не хочет наказывать его своей холодностью. Она страстно желала его, несмотря на все опасения и подозрения. Недаром тетя Селия сказала в тот день, когда после свадьбы они уезжали в Тамару, что сердце и зов плоти иногда не в ладу с разумом. Она сама пожелала, чтобы между ними были полуофициальные отношения, требующие лишь соблюдения внешних приличий. А он с готовностью подчинился и уже забыл о ней. Зная его властность и мужское нетерпение в отношениях с женщинами, она была удивлена и расстроена его холодностью. Расстроена гораздо больше, чем хотела признавать, ее гордость страдала, а его отчуждение становилось нестерпимым.

Она сердито тряхнула головой, отгоняя наваждение. Он так красив, что она невольно подпадает под его очарование, при этом старается оправдать, романтизируя его. Но, как бы то ни было, Стивен сейчас вызывает в ней сильное желание вернуться к прежней близости, она жаждет его ласк. Наверное, потому, одернула себя Дельфина, что она просто безвольная и лишенная мозгов пустышка, не имеющая силы воли.

Впрочем, что толку ругать себя и отрицать очевидное. Она страдает. Жалеет, что была так строга и непримирима и отвергла его, лишила возможности спать с ней, в глубине души надеясь, что он проявит характер и настоит на близости, ведь она его законная жена. Он не оправдал ее тайных надежд, и теперь она осталась одна, сгорая от желания возобновить близкие отношения, она уже мечтает, чтобы он, как когда-то раньше, накрыл ее рот властным, требовательным поцелуем, раздел ее и вернул в свою постель. Стивен — первый мужчина, пробудивший в ней чувственность. Ее бурная натура дремала до встречи с ним, как будто ожидая искры, которая воспламенит ее. И это произошло при встрече со Стивеном. Если бы не он, может быть, Дельфина прожила бы свою жизнь, так и не узнав, даже не догадываясь, какой пламень может бушевать в ее крови, какая страсть может ею овладеть, какие дикие, необузданные фантазии могут являться ее воображению.