Джейн Кренц - Любовница Страница 37

Маркус вышел из кареты. В одной руке он держал фонарь, в другой — пистолет. Поднял лицо к Динксу:

— Жди здесь.

— Да, милорд. Вам не нужна моя помощь?

— Нет. Приглядывай за воротами. Если кто-нибудь попытается выйти раньше меня — задержи его.

— Да, милорд. — Динкс протянул руку к коробке с пистолетами, которую держал среди инструментов. — Уж я здесь расстараюсь за вас.

Маркус шагнул за ворота и остановился, привыкая к темноте. Клубящийся серый туман был таким густым, что не позволял разглядеть ничего, кроме ближайших могил.

Он опустил глаза. В ярком свете фонаря ясно виднелась дорожка примятой росистой травы, уходящая между рядами могильных плит в глубь кладбища. Кто-то прошел здесь совсем недавно, но невозможно было определить, в какую сторону.

Маркус быстро пошел по примятой траве. Не обращая внимания на маленькие надгробия, он искал глазами большой, величественный монумент из числа тех, что богатые люди часто возводят в память о любимых родственниках.

Темный зев каменного грота внезапно вырос перед ним из тумана. Мучительное предчувствие, не оставлявшее его весь вечер, вдруг заставило сердце заколотиться быстрее… Следы на мокрой от росы траве вели прямо к воротам склепа и исчезали за ними. Слабый свет из глубины грота мог быть лишь угасающим пламенем фонаря…

— Ифигиния!

Маркус подошел к воротам и сразу увидел, что они заперты. Не выпуская пистолета, он поставил фонарь на землю. С яростью посаженного в клетку зверя потряс чугунные прутья. Тяжелые ворота загрохотали.

— Ифигиния, ты здесь?! Ради Бога, ответь мне!

— Маркус!

Свет фонаря стал ближе. Послышались торопливые шаги по каменному полу.

— Слава Богу, это вы!

— Черт побери! — Маркус увидел ее в конце коридора. — Клянусь, я убью того, кто это сделал!

Ифигиния выбежала к воротам из тьмы склепа. Взметнулись тяжелые полы ее длинного серого плаща. Она остановилась по другую сторону решетки. В тени накинутого на голову капюшона ее глаза казались огромными.

При виде странного оцепенения, исказившего нежные черты ее лица, внутри у него все сжалось. Губы ее дрожали. Она дышала слишком часто, слишком прерывисто. Видно было, что Ифигиния почти парализована ужасом и только чудом сохраняет самообладание.

Маркус знал, что лишь железная воля сейчас спасала Ифигинию от паники, и неожиданно почувствовал восхищение ее мужеством.

— Я увидела свет фонаря. — Голос ее слегка дрожал, но слова звучали поразительно твердо. Ифигиния крепче стиснула прутья ограды. — Я молила Бога, чтобы это были вы, но все-таки сомневалась, поэтому и не вышла из склепа.

Маркус просунул руку через ограду и взял ее за подбородок:

— Я позову на помощь своего кучера. У него найдется чем взломать замок. Стойте на месте. Через минуту я буду здесь.

Ифигиния слабо улыбнулась:

— Куда же я денусь!

— Никуда, — хмуро усмехнулся Маркус. — И не надейтесь, что вам удастся еще раз отправиться куда-нибудь ночью без меня.

Меньше получаса потребовалось Маркусу, чтобы сбить замок. Когда дело было сделано, он протянул молоток и долото Динксу:

— Вот, держи.

— Да, милорд. — Динке невозмутимо принял инструменты.

Маркус рывком распахнул ворота. Он шагнул было в склеп — и резко остановился. Из темноты стремительно бежала Ифигиния… бежала прямо к нему.

— Маркус!

Он был вознагражден за все свои мучения — Ифигиния бросилась прямо в его объятия.

— Черт возьми! Никогда, никогда больше не вытворяйте, ничего подобного! — прорычал он, зарываясь лицом в ее волосы. Потом кивнул Динксу:

— Уходим отсюда.

— Если думаете, что я буду возражать, милорд, то ошибаетесь, — скривился Динке. — Не очень-то веселенькое занятие, скажу я вам, шляться по кладбищу в такой час — это в три-то часа утра!

Ифигиния, еще совсем слабая, смотрела на Маркуса и Динкса.

— Спасибо вам обоим, — прошептала она. — Я всю жизнь буду благодарна…

— Не за что, леди, — приподнял шляпу Динке. — Я вот уже десять лет служу их сиятельству, но никогда не видал ничего более волнующего. Вопрос жизни и смерти, я же понимаю…

— Пошли. — Маркус крепко взял Ифигинию под руку. — Мы и так потеряли кучу времени в этом чертовом месте!

Он быстро повел ее мимо рядов молчаливых надгробий к воротам кладбища, где их ждал экипаж. Усадив Ифигинию в карету, повернулся к Динксу:

— Номер пять, площадь Утренней Розы.

— Да, милорд.

Маркус сел напротив Ифигинии. Задернув занавески, он откинулся на сиденье и пристально всмотрелся в женское лицо, освещенное фонарем. Глаза Ифигинии все еще таили в своей глубине тень только что пережитого кошмара, но сама она выглядела не правдоподобно спокойной.

На мгновение Маркус позволил себе вспомнить то блаженство, которое испытал несколько минут назад, когда эта женщина бросилась в его объятия… И тут же его снова захлестнула ярость.

— Ифигиния, ваши сегодняшние действия, вне всякого сомнения, являются самой безумной, самой немыслимой, самой идиотской авантюрой, какую я только видел за всю свою жизнь. А еще называете себя умной женщиной! Скажите на милость, как вы додумались прийти ночью на кладбище?

— Маркус…

— Какого дьявола вы это сделали, черт вас возьми?! Отвечайте!

Ифигиния поморщилась:

— Вы всегда читаете нотации своим любовницам в непростительно грубой манере?

— Нет, мадам, не всегда, — процедил он сквозь зубы. — Но, заметьте, у меня никогда еще не было такой любовницы, как вы.

Уголки ее губ дрогнули, знакомый огонек промелькнул в глубине зеленых глаз.

— Вы хотите сказать, что у вас никогда не было фиктивной любовницы?

— Нет, я хочу сказать другое! Даже принимая во внимание всю формальность наших с вами отношений, вы должны признать мое право испытывать некоторую ответственность за вас. Господи, Ифигиния, вы заставили меня поволноваться этой ночью! Как вы умудрились закрыться в этом чертовом склепе?!

— Я так поняла, что вы говорили с Амелией?

— Мисс Фарлей сказала мне, где вас искать.

— Значит, вы знаете о четких инструкциях вымогателя. Я должна была оставить деньги в склепе.

— Да.

— Когда я вошла внутрь, кто-то пробрался к воротам и запер их снаружи, — спокойно пояснила Ифигиния. Маркус застыл. Затем наклонился к ней:

— Так, значит, вы видели его?

— Да, но это, к сожалению, ничего не дает. Он был одет в плащ с капюшоном, такой же, как у меня. Я не разглядела лица… Не уверена даже, что это был мужчина. — Ифигиния сунула руку в карман серого плаща. — Вот что оставил вымогатель на полу склепа.

Маркус выхватил у нее записку, быстро пробежал ее глазами.