Коварный искуситель - Моника Маккарти Страница 37

Странная пустота образовалась в груди: будто в сердце воткнули кол. Она верила Лахлану, думала…

Белла отвернулась. Из всех разочарований, что она видела в жизни – отец, муж – эта рана стала самой глубокой. Пора бы ей поумнеть. Она больше не пятнадцатилетняя невеста и не маленькая девочка, вымаливающая у отца крохи внимания.

Лахлан ведь сам предупреждал, что ему не стоит верить, но Белла тешилась романтическими сказками, внушая себе мысль, что он на самом деле другой, просто-таки убедила себя, что он способен на сильное чувство, а ему только и нужно было, что забраться к ней под юбку, а когда она ему отказала…

Господи, почему же так больно?

– Це… – попытался что-то крикнуть ей вслед Гордон, когда телега уже катилась прочь, но один из солдат ударом повалил его на землю.

Что он хотел сказать? Что-то о цене? Белла поняла, что ей уже все равно. Какая разница, если они в плену?

Телега катилась по дороге в Олдерн, подскакивая на ухабах, а Белла пыталась утешить Мэри, которая рыдала у нее на плече. Девушка, так напоминавшая ей дочь, подняла на нее наполненные ужасом и слезами глаза.

– Что с нами сделают, миледи?

– Не знаю, милая. Подозреваю, что некоторое время мы просидим в замке, и это не так уж плохо. Я слышала, что некоторые комнаты там вполне пригодны для жилья.

Ни Мэри, ни Белла даже не догадывались, как сильно ошибались.

Глава 8

Где Найджел Брюс? И де ла Хей,

Где Сетон, храбрый рыцарь сей?

Где Сомервиль, свободы добрый брат,

И Фрейзер, доблестный стократ?

Но разве их удел не эшафот,

Не их ли члены мертвые на части ястреб рвет,

Пока меж тем ведем мы хладный спор,

Бросая жертвы новые в костер?

Вальтер Скотт. Властелин островов

Замок Дунстаффнаг, Лорн, 10 октября 1308 года

Вот оно – известие, которого он дожидался. Король больше не намерен держать его при себе, потому как целых два года Лахлан должен был ждать. Хватит! Он пойдет за Беллой, и никому его не остановить: ни Брюсу, ни Маклауду, и ни целой армии англичан, если на то пошло.

Звуки веселого пира, которые он слышал за собой, выходя из зала, как раз и были весьма убедительным доказательством, что час настал. Праздновали не только свадьбу Артура Кэмпбелла и Анны Макдугалл, но и капитуляцию Росса – последнего из шотландских магнатов, державших руку против короля Роберта. Мерзавец, который выдал Эдуарду Беллу и других дам, подписал мирный договор.

А Брюс, точно феникс, восстал из пепла почти неминуемого поражения, разгромив сначала англичан, а потом и могущественных шотландских лордов, которые выступали против него. Белла оказалась права: чудесное возвращение Брюса стало началом новой легенды. Ее вера в короля не дрогнула.

А вот они ее подвели: Брюс, он сам, все вокруг.

Но час настал. Теперь, когда Макдугалл и Росс поджали хвосты, отговорок быть не может. Нет больше врагов, которых нужно сокрушить прежде, чем он, наконец, отправится за ней.

Ожидая, Лахлан мерил маленькое помещение размеренной поступью льва в клетке, стараясь унять нарастающее нетерпение. Видит Бог, в его прошлом было слишком много горьких поражений. Просчеты разведки. Слухи об освобождении. Переговоры, которые не привели ни к чему. И даже неудачная попытка освободить Беллу.

А ведь он подобрался так близко! Но стражник успел поднять тревогу, когда Лахлан преодолел уже половину пути вверх по стене башни, где висела жуткая клетка этого варвара Эдуарда. Он и его товарищи по Шотландской гвардии, которые сопровождали его в этой экспедиции, едва успели бежать, спасая собственную жизнь.

Отвратительное зрелище ее унижения будет преследовать Лахлана до конца дней. Белла выглядела такой худой и бледной! Казалось, на ее лице оставались только глаза, огромные, устремленные куда-то вдаль, с выражением такого отчаяния, которое резало, как ножом по сердцу. Видит Бог: никогда в жизни не чувствовал он себя таким беспомощным. Видел ее – и не мог до нее дотянуться. Это едва не свело его с ума.

Лахлан немного успокоился, когда спустя некоторое время Беллу выпустили из клетки, но воспоминание о неудаче грызло душу, поэтому он поклялся себе, что на сей раз будет иначе, провала он не допустит.

Через несколько минут он услышал, как дверь открылась, появился король, а за ним вошел Тор Маклауд, капитан Шотландской гвардии, или Вождь, в соответствии с военным прозвищем. Вид у обоих был недовольный, ведь Лахлан вытребовал их прямо со свадебного пира.

Король сел на стул – подобие трона, который в недавнем прошлом занимал Джон Макдугалл, хозяин Лорна, – и устремил на Лахлана суровый взгляд.

– Полагаю – раз уж мы не можем подождать несколько часов до утра, – дело касается графини?

Лахлан смотрел на другой конец стола, на человека, который мог говорить так спокойно. Но он знал, что в душе у Роберта Брюса, короля Шотландского, отнюдь не царит мир и покой – как и у него самого. Эти два года, с тех пор как их женщины были взяты в плен в Тейне, дались королю почти так же тяжело, как самому Лахлану. Почти, но не совсем.

Ведь не Брюс же был виноват в том, что их поймали.

– Ее собираются перевозить. И Мэри тоже.

Король даже подался вперед: Лахлану явно удалось его поразить.

– Как ты об этом узнал?

Лахлан пожал плечами.

– У меня свои источники.

Брюс сощурился.

– Подкуп соглядатаев? К черту, Змей! Почему мне не сказали? Значит, вот куда уходят все деньги, что я тебе плачу?

Лахлан сурово сжал губы, поскольку не собирался ничего объяснять – даже королю. Повисшее было тяжелое молчание разрядил Маклауд:

– Куда их повезут?

Лахлан покачал головой.

– Не знаю. Да это и неважно. Нам представляется возможность, которую мы так долго ждали. Если Беллу вывезут из замка, лучшего момента ее спасти не будет.

Король и Маклауд переглянулись, но возражать не стали.

– Меня не удивляет, что они надумали что-то сделать с Беллой, – заговорил через минуту Брюс. – Когда Бьюкен умер и больше не требует ее головы, де Монтермеру удалось убедить нового короля Англии выпустить ее из клетки, но с тех пор никто не знает, что с ней делать. Она мешает всем. Она стала позором для Эдуарда Первого и для Англии. И она же слишком вопиющий символ мятежа, чтобы просто отпустить ее на свободу. Они хотят, чтобы она исчезла. Предполагаю, что сошлют ее в монастырь или в замок