Сабрина Джеффрис - Шалун в ее постели Страница 37

— Даже я не поняла, что наперстки — это обман, — ответила Аннабел. — Я никогда не слышала о таких мошенниках. — Она язвительно усмехнулась. — Видите ли, у нас в Бертоне нет ни мошенников, ни шулеров на каждом углу, как у вас в Лондоне.

— Мальчику давно пора отправиться в школу, чтобы узнал, как устроен мир.

— Согласна, пора. Но к сожалению, я… Мы пока не можем себе этого позволить. Вот если дела в пивоварне наладятся, тогда другое дело.

— В таком случае скажите брату, чтобы нанял ему учителя. И вообще дайте ему возможность дышать полной грудью и стать нормальным мальчишкой. Прекратите его душить.

— Отличный совет! — Аннабел презрительно фыркнула. — Совет человека, который вырос бездельником, потому что за ним некому было присматривать. Человека, который до сих пор ведет себя как школьник, потому что боится стать взрослым.

Тут Джаррет остановился и пристально посмотрел на свою спутницу. Неужели она действительно видела в нем школьника?

— Прошу прощения, — пробормотала Аннабел, смутившись. — Наверное, мне не следовало это говорить.

Джаррет нахмурился и проворчал:

— Между прочим, я не напрашивался исполнять роль няньки вашего племянника. Это идея исходила от вас, дорогая. Если же вам не нравится, как я это делаю, то, видит Бог, у меня найдутся и другие занятия.

— Что ж, отлично, — кивнула Аннабел. — Я больше не стану его вам навязывать.

Они молча продолжили путь. Через некоторое время Аннабел спросила:

— Вы хоть знаете, куда мы идем?

— Понятия не имею, — пробурчал Джаррет. — Какая разница?

И тут с потемневшего неба упали первые капли дождя. «Выходит, Сисси все-таки не ошиблась», — подумала Аннабел. Покосившись на своего спутника, она пробормотала:

— Может, нам лучше вернуться в гостиницу?

Не успела она договорить, как хлынул настоящий ливень.

— Слишком поздно, — пробурчал Джаррет.

Заметив поблизости какой-то сарай, он потащил Аннабел за собой. В сарае было сумрачно, пахло свежим сеном. Осмотревшись, Джаррет сказал:

— Похоже, здесь никого нет. И едва ли кто-нибудь появится в такую погоду.

— Вот и хорошо, — с усмешкой отозвалась Аннабел. — Теперь-то вам придется ответить на мой вопрос. Так что же вы сказали Джорди? Почему он предположил, что мы с вами намерены пожениться?

Джаррет выругался сквозь зубы. Ему следовало предвидеть, что дальше увиливать не получится.

— Аннабел, поймите, Джордж уже не маленький. И он почти все понимает.

— Что же именно он понял?

— Вполне достаточно. Во всяком случае, он понял, что мы целовались.

Аннабел в ужасе прошептала:

— О Боже…

— И он спросил, являются ли мои намерения в отношении вас честными, — продолжал Джаррет. — Мне ведь нужно было что-то ответить, не так ли?

— Могли бы сказать ему правду, — ответила Аннабел.

Эти ее слова почему-то ужасно разозлили Джаррета.

— Сказать правду?! — переспросил он, повысив голос. — Сказать, что мое единственное намерение по отношению к его тетке — это уложить ее в постель?! Вы бы хотели, чтобы я это ему сказал?!…

Аннабел в растерянности захлопала глазами.

— Ну, я… Не думаю, что об этом следовало бы говорить, — пролепетала она.

Приблизившись к ней, Джаррет добавил:

— И еще я мог бы сказать, что вы давно уже провели бы ночь в моей постели, если бы я этого захотел.

Щеки Аннабел залились румянцем.

— Но я бы не хотела, чтобы вы… — Она тихонько вздохнула.

— Кроме того, я мог бы сказать, что только и думаю о том, как вас соблазнить. Лежу ночами без сна, представляя вас под собой. По-вашему, этого хватило бы, чтобы сказать мальчику правду?

— Но это определенно не то, что… — Тут послышались чьи-то голоса, и Аннабел умолкла.

— Проклятие, — пробормотал Джаррет. — Только этого не хватало…

Заметив ведущую на чердак лестницу, Джаррет потащил к ней Аннабел. Легонько подтолкнув ее, он прошептал:

— Полезайте наверх. Не бойтесь.

Она довольно быстро вскарабкалась по ступенькам, и Джаррет тотчас последовал за ней. Едва лишь они отошли от края чердачного отверстия, как внизу скрипнула дверь — кто-то вошел в сарай. Джаррет тут же увлек Аннабел в дальний угол и приложил палец к се губам. Затем, обнимая ее за плечи, опустился вместе с ней на солому.

Мужчины, вошедшие в сарай, говорили о лошадях, выставленных на продажу, но Джаррет к разговору не прислушивался, он был всецело поглощен женщиной, лежавшей сейчас рядом с ним. Проливной дождь сделал ее платье почти прозрачным, и сквозь мокрую натянувшуюся ткань отчетливо виднелись темные горошины сосков на ее округлых грудях.

И вдруг все остальное, кроме этой женщины, — и разговоры с Джорджем, и пивоварня его отца, и всё, что было связано с этой пивоварней, — все перестало его интересовать; сейчас для него существовала только Аннабел, смотревшая на него так, словно призывала к безумству.

Не в силах удержаться, Джаррет провел пальцем по ее губам, и губы тотчас приоткрылись, словно для поцелуя. Джаррет же чувствовал, что с каждым мгновением все сильнее возбуждается; соблазн был слишком велик, и он не мог ему противиться. Когда же Аннабел обвила руками его шею, Джаррет возликовал. Мужчины внизу по-прежнему переговаривались, но он уже их не слышал; впившись поцелуем в губы Аннабел, он мысленно восклицал: «О Господи, какая же ты соблазнительная, какая сладостная!» Но, как ни странно, в ее поведении совершенно не было девичьей робости, и он, Джаррет, ничего подобного не ожидал от девственницы. Да, было совершенно очевидно, что она не пыталась скрывать свое желание, и это еще сильнее его распаляло.

Прервав наконец поцелуй, Джаррет на мгновение прижался губами к ее шее, затем, приподняв голову, заглянул ей в глаза. После чего потянул за концы шнуровки на ее влажном платье, спустив его вниз вместе с корсетом, под которым оказалась сорочка.

И Аннабел нисколько не противилась — даже тогда, когда он сквозь тонкую ткань сорочки принялся целовать ее груди. Когда же он коснулся языком ее соска, она тихонько вскрикнула. Однако руки ее еще крепче обхватили его шею. Да, она хотела большего. И он, конечно же, хотел того же.

Чуть отстранившись, Джаррет потянул тесемки на ее сорочке. И тотчас же спустил сорочку вниз, обнажая груди. «Как же ты прекрасна!» — воскликнул он мысленно.

Как он и предполагал, у нее были очень красивые полные груди с большими темно-розоватыми сосками, и груди эти, казалось, молили о том, чтобы их целовали, ласкали, поглаживали…

Наклонив голову, Джаррет лизнул сначала один сосок, потом другой, погладил их пальцами. Аннабел тут же застонала, и Джаррет тотчас почувствовал, что теперь уже до предела возбудился — ничего более эротичного, чем этот стон, он никогда не слышал.