Ли Бристол - Если ты со мной Страница 37

— Вы как-то сказали, что я могла бы отдаться мужчине за деньги.

На миг воцарилась тишина, прерываемая лишь звуком капающей воды. Сет отстранился от нее, и Лорел с удивлением заметила на его губах суховатую усмешку. Он с сомнением покачал головой:

— Как я мог спутаться с такой женщиной? Сердце Лорел снова учащенно забилось.

— Это я должна спросить себя, что вы за мужчина, если согласились на это.

Сет долго молча смотрел на нее.

— Может, до утра передумаете? — спросил он. Лорел не могла произнести ни слова, лишь покачала головой.

— Итак, через неделю? — спросил он, всматриваясь в темноту. — А если бы кто-нибудь оставил пятьсот долларов под цветочным — горшком у вас на крыльце? Вы все равно вышли бы за меня?

— Конечно, нет! Но этого не случится. Зачем же задавать бессмысленные вопросы? — Лорел прижала пальцы к вискам.

— Да, — тихо отозвался Сет, — совершенно бессмысленные.

Он отвернулся и окинул взглядом залив. Затем достал из кармана еще одну сигару и, разглядывая ее, заговорил:

— Мы можем облегчить друг другу жизнь. Пожалуй, это не самая худшая сделка из тех, которые я заключал. — Он снова посмотрел на Лорел. Его губы были плотно сжаты, взгляд холоден. — Только не ждите от меня многого. Обещайте, что бы ни случилось, не забывать, что это была ваша затея.

Лорел успокоилась и обрела уверенность в себе. Так же как в ресторане, когда поняла, что надо делать. Без малейшего трепета и волнения она посмотрела Сету в глаза.

— Значит, сделка? — спросила она.

А если он откажется? Но Сет спрятал сигару в карман и со своей обычной иронической усмешкой сказал:

— Угу, сделка. Да простит Господь наши грешные души.

Глава 10

Эдгар Кэссиди ехал в поезде много дней, и у него было достаточно времени для размышлений. Думал он, в частности, и о превратностях судьбы.

Многолетние поиски завершились три недели назад у деревянной таблички на заброшенной могиле. Шляпа, седло и пистолет в старой кобуре — вот все, что осталось от человека, которого Кэссиди буквально боготворил. Поиск был делом всей его жизни. По подсчетам Кэссиди, они с полковником Айком разминулись меньше чем на два дня. Он опоздал всего на несколько часов. Обнаружив скромное надгробие с грубо нацарапанной надписью, Кэссиди пришел в неописуемую ярость. Он готов был кричать, упасть на землю и голыми руками расшвыривать камни. Хотел даже пустить себе пулю в лоб. Все кончено, он проиграл.

Но развязка еще не наступила. Это Кэссиди понял, когда узнал об исчезновении Пича Брейди. Один мертв, но его лучший друг и товарищ жив. Вывод прост — полковник Айк не унес свою тайну в могилу. Ничто другое не заставило бы отъявленного бандита вроде Пича Брейди отправиться на восток. Кэссиди уже знал, куда именно уехал Пич, хотя ему потребовалось некоторое время, чтобы вновь напасть на след. Брейди был мастером нарушать закон. Спрятавшись в надежном месте, он мог долго выжидать. Казалось, он умудряется не отбрасывать тень, если надо. Но, решив отправиться на восток, Пич совершил ошибку, поскольку оказался на территории Кэссиди.

Эдгар Кэссиди сунул руку в карман и достал смятый конверт. Еще никому не удавалось сфотографировать полковника Айка и Пича Брейди. Старик был слишком умен и хитер. Но у Кэссиди были достаточно точные словесные описания обоих. С того момента как Кэссиди понял, что задумал Брейди, он легко следовал за ними по Миссисипи. Недавно Кэссиди улыбнулась удача. В отеле Сент-Луиса он узнал имя, которое взял себе Брейди, — Тейт. Сет Тейт. В тот день Кэссиди окончательно убедился в своей правоте. Полковник Айк рассказал своему другу о золоте. Пич Брейди был на пути к кладу.

Здесь судьба совершила неожиданный поворот. Пич Брейди не просто исчез. Он уехал навсегда. К себе домой. За годы поисков Кэссиди совершил огромный круг.

Все возвращалось туда, где и началось, — в Чарлстон, штат Южная Каролина.

Кэролайн услышала стук в дверь, но не позволила себе отвлечься от работы. Она сидела в небольшой комнате, бывшей гостиной, заваленной теперь всякими старыми вещами, причудливыми самоделками, красками, кистями и инструментами. Эта комнатка находилась в глубине дома, где было всегда светло и куда не доносился шум с улицы. Софи частенько ругала дочь за то, что та устроила там беспорядок, зато Лорел не мешала кузине распоряжаться в ее владениях. Кэролайн очень любила свой уголок, где можно было спокойно работать.

Издалека донесся голос Питера. Он поприветствовал Софи и спросил Кэролайн. Она же сосредоточила все внимание на разбитом фарфоровом блюдце, которое склеивала самодельной смесью калия, цинка и силиката. Краем глаза Кэролайн заметила Питера. Он молча смотрел на нее. Кэролайн не решалась поднять голову и хотя бы улыбнуться ему. Малейшее неловкое движение — и вся долгая кропотливая работа пойдет насмарку. Кэролайн старательно втирала клей в трещины, делая его незаметным на глазури. Она крепко сжала блюдце, когда можно было уже не бояться, что оно вновь распадется на части, и осторожно положила в коробку с песком, чтобы оно окончательно высохло. Потом блюдце можно будет отполировать и заново покрасить. Со вздохом удовлетворения Кэролайн вытерла руки о тяжелый рабочий фартук и с очаровательной улыбкой повернулась к Питеру.

— Заходите, Питер, — сказала она. — У меня как раз есть немного времени.

Питер поднял со стула коробки с красками и клеем и восхищенно покачал головой:

— Меня всегда поражало ваше терпение.

— Занимаясь такой работой, поневоле станешь терпеливой, — скромно ответила Кэролайн. — У меня нет выбора. — Она печально улыбнулась. — Наверное, любая работа такова, верно?

Питер слегка нахмурился. Он не до конца понимал, что именно имела в виду Кэролайн, и, не зная, что ответить, подошел к ее рабочему столику. Там в ожидании своей очереди стоял потрескавшийся фарфоровый чайник. В коробке с песком досыхала только что склеенная хрупкая вещица.

— Старая аристократия продолжает цепляться за прошлое, — иронично заметил Питер. — Одна пожилая благородная дама пытается спасти последние остатки фамильного наследия.

— Увы, фарфоровый сервиз госпожи полковницы почти весь перебит, она рассказывала, что муж заказал его из Франции перед самой войной. Когда начались обстрелы, посуду спрятали и не потеряли не единого блюдечка. Через много лет подросли внуки и причинили больше вреда, чем янки. Конечно, она не сможет много заплатить за ремонт.

— Разумеется, нет! И вы будете жертвовать собой.

— Хватит, Питер, — кротко перебила его Кэролайн. — Поймите, я делаю это не только ради заработка. Я рада помогать людям сохранить лучшие воспоминания о том, что ушло навсегда.