Лиз Карлайл - Два маленьких обмана Страница 38

Куин еще крепче стиснул ее плечи:

– О, не разыгрывай передо мной жертву, моя дорогая. Может быть, я слишком настойчиво добивался тебя. Но ты хотела этого, Вивиана.

– Настойчиво. – Глаза Вивианы гневно блеснули. – Si, саго, можно это и так назвать.

– Ты хочешь сказать, что ты не желала меня? – Куин с изумлением посмотрел на нее. – Этому я не поверю, моя дорогая.

– Я и не пытаюсь заставить тебя верить, – с усталым видом ответила Вивиана. – Пожалуйста, Куинтин, я должна уехать. Думаю, нам не о чем договариваться.

– Вивиана, Бог с тобой! Ты... ты утверждаешь, что я... что я совершил насилие? – изумленно спросил Куин.

Глаза Вивианы стали вдруг печальными.

– Нет, нет, – произнесла она едва слышно. – Я ведь не кричала, не так ли? Не отбивалась руками или ногами, или... или... – Слова замерли на ее губах.

– Вивиана... тогда в первый раз... я не принуждал тебя, – почти шепотом проговорил Куин. – И ты смеешь теперь это утверждать, после всего, что заставила меня пережить?!

– Принуждал? – повторила Вивиана. – Я никогда этого не говорила.

– Тогда в чем дело? О чем ты, черт побери, говоришь? Вивиана отвела глаза в сторону:

– Я просто не хотела, чтобы это было так. Как ты не понимаешь, Куинтин? Не так, как это произошло в первый раз. Не на диване в какой-то жалкой комнатушке за кулисами. Я хотела быть любимой. Выйти замуж. Даже не имея титулов, люди, саго mio, имеют мечты и принципы.

Мечты? Принципы? Господи! Куинтин беспомощно опустил руки и отвернулся. Стены маленького коттеджа закачались перед его глазами.

Куин вспомнил ту ночь. Он тогда был пьян, но не сильнее, чем обычно. Да, он был в отчаянии. Его страсть разгоралась, и им овладевал страх, что он никогда не добьется расположения любимой женщины. И во время ее потрясающего пения он понял, как это поняли и все, присутствовавшие в театре, что существование Вивианы Алессандри в качестве всего лишь дублерши закончилось. И еще он понял, что восхищенные взгляды, доводившие его до безумия, умножатся в десятки раз.

Однако несмотря на все эти страхи, Куин был тогда горд, очень горд собою. Теперь он понимал, каким тяжким трудом Вивиана добилась своего успеха. Он ждал, когда она вернется в свою грим-уборную, нетерпеливо расхаживая взад и вперед со смешанным чувством восторга и робости, ждал, когда она прорвется сквозь толпу поклонников, неизменно собиравшихся за кулисами. Вивиана появилась и, оглушенная успехом, в избытке чувств бросилась в объятия Куина. И он поверил, что в ее порыве было что-то еще, кроме того, что в нем действительно было.

Куин повернулся и вышел в маленькую кухоньку. Там он оперся руками о стол и, глядя в окно, попытался собраться с мыслями. Он скорее почувствовал, а не услышал, как вошла Вивиана.

– Ты никогда не хотела меня? – шепотом спросил Куин. – И это я вовлек тебя во что-то... чего ты не хотела?

– Я была неопытна, Куинтин, – тоже шепотом ответила Вивиана, чуть касаясь его руки. – Как я могла знать, чего хочу? Хотела ли я физической близости с тобой? Да. Ты это знаешь. Но я позволила чувствам взять надо мной власть и завести меня слишком далеко.

– Насколько далеко, Виви? – хриплым от волнения голосом спросил Куин. – Насколько далеко для тебя?

Вивиана замялась, вероятно, обдумывая свой ответ.

– Я не была уверена, Куинтин, – наконец проговорила она. – До тебя у меня не было ни одного мужчины, саго. Я не знала и даже не думала о том, что есть грань, эмоциональная и физическая, перейдя которую нелегко вернуться назад. А ты... ты не понимал?

Куин запустил пальцы себе в волосы и ничего не ответил.

– Я думала, это было очевидно, – продолжала Вивиана. – Я хочу сказать, что было очевидно, что я не понимала, что делаю. Я всегда полагала, что первый мужчина станет моим мужем.

– Я... я никогда не думал... – в растерянности произнес Куин.

Вивиана обошла вокруг него и встала напротив. Она была смертельно бледна, но пугающе спокойна.

– О чем ты никогда не думал, Куинтин? Что все певицы распутные женщины?

– Не знаю, Вивиана, что я думал, – солгал Куин. – Просто я... хотел тебя.

– Чего бы тебе это ни стоило, – закончила фразу Вивиана. – И это дорого обошлось нам обоим, Куинтин. Я была доброй католичкой, но не рассчитала, каким ужасным искушением окажешься ты. Как долго длилось мое сопротивление? Два месяца?

– Но ты никогда ничего не говорила, – попытался защититься Куин. – Ты, казалось, хотела меня так же, как и я хотел тебя.

– Часто хочется того, чего тебе нельзя, – тихо проговорила Вивиана. – Ты был красив, саго mio. Этакий дьявол с ангельскими крыльями.

Тогда Куин верил, что ее холодность была игрой. Он верил, что Вивиана нарочно дразнит и мучает его. Разве не так? Вивиана со своей роскошной фигурой и южной красотой казалась намного старше его. Такой опытной и искушенной. Куин предполагал, что она знала то, чего не знал он. Как надо любить, а не просто заниматься сексом.

Боже, каким непостижимым все это казалось ему теперь! Неужели они были такими молодыми и зелеными? Он так мучился. Желание владеть Вивианой доводило его до отчаяния. И потом, он думал, не смеялась ли она над ним, над его неумением ждать. Да, он овладел ею там, на протертом до дыр кожаном диване в жалкой гримерной. Она не успела даже снять костюм и этот нелепый парик.

Куин наклонил голову и ущипнул себя за переносицу, чтобы боль привела его немного в чувство.

– Прости меня, Вивиана, – тихо проговорил он. – Я был всего лишь мальчишкой, только что приехавшим из деревни. Понимаю, это не оправдание, но...

– Non importa, – спокойно произнесла Вивиана. – Это просто вода, которая уже утекла, si?

Куин рассмеялся резким смехом:

– Да, моя дорогая, это вода, которая уже утекла. Некоторое время они постояли молча, касаясь друг друга руками, Куин невидящим взглядом смотрел в окно, затем прерывисто вздохнул и выпрямился.

– Прости меня, Вивиана, за то, что все так получилось. Прости за ошибки, которые я совершил. Но это были ошибки молодости и неопытности, если это имеет значение.

– Я тоже ошибалась, – призналась Вивиана.

– Нам только надо решить, тебе и мне, что мы скажем людям, когда они будут совать нос в наши дела – как имеет обыкновение делать моя сестра. Так... так скажи мне, что ты хочешь, чтобы я сказал, Виви, и я это скажу.

– Я пришла сюда не потому, что хочу поставить тебя в неловкое положение, Куинтин, – сказала Вивиана. – Ты всегда был волен отрицать все.

Куин пристально посмотрел на нее:

– Я никогда не думал, Вивиана, что ты хочешь поставить меня в неловкое положение. Ты почтенная вдова. У тебя трое детей. И ты можешь потерять больше, чем я.

Куин говорил правду. Да и что ему было терять? Эсме уже оставила его. Да и он, сказать по правде, редко вспоминал ее. В Лондоне у него репутация чернее черного и, вероятно, станет еще хуже. Он помнил те ужасные дни, последовавшие за возвращением Вивианы, которые он провел как будто во сне. Он даже думал, не потерял ли рассудок.