Маргерит Кэй - Скандальные признания Страница 39

— Вы удручающе правильно излагаете.

— Я совершенно не хочу принизить то, что вы уже сделали, — искренне сказала Дебора. — Не могу выразить, как я восхищена вами. Вы помогли мне осознать, насколько эгоистичной стала моя жизнь. Вы заставили меня над этим задуматься, и я тоже захотела помочь. Меня не волнует, что вы нарушаете закон ради своих целей. Такой закон заслуживает, чтобы его нарушали, если это хоть немного поможет страждущим.

Губы Эллиота вновь растянулись в улыбке.

— Спасибо, — произнес он. — Если меня арестуют, я найму вас говорить в суде от моего имени.

— Искренне надеюсь, что так не произойдет, — коротко ответила Дебора.

— В этом мы с вами сходимся, — ответил Эллиот, уже жалея о своем легкомысленном замечании. Де бора снова спряталась за высокомерным взглядом. — Простите, я не хотел вас расстроить.

Поджав губы, Дебора с минуту изучала его лицо. Потом, видимо удовлетворившись, серьезно кивнула своим мыслям. Эллиота всегда смешила эта ее привычка. Он сдержал улыбку и ободряюще посмотрел на нее:

— Похоже, у вас есть план, как найти деньги, не совершая кражи. Продолжайте, пожалуйста, я весь внимание.

— Хорошо. Те филантропы, что не занимаются взломом домов, обычно собирают деньги буклетами и проповедями, но буклеты очень скучны, а проповедники, в большинстве своем, скорее напыщенны, чем интересны, — сказала Дебора. — Неудивительно, что они больше распускают перья, чем собирают монеты. Мне кажется, нам нужно какое-то интересное повествование. Драматичная история о реальном человеке, а не очередной кусок застарелой полемики. Если хорошо передать, каким он был веселым, храбрым и поземному грешным, рассказать языком романа о его жизни, как он страдал и погиб, кто нас не услышит? И тогда уже никто не сможет остаться равнодушным к его судьбе.

Дебора говорила быстро, без остановки, желая, чтобы он понял и разделил ее энтузиазм. Она наклонилась вперед и продолжила, глядя ему в глаза:

— Я говорю о Генри. О его храбрости, принесенной им жертве и трагически оборванной жизни. Такую историю стоит рассказать, вам не кажется? Я — писательница и смогу это сделать, но мне нужна ваша помощь. Что вы об этом думаете? — Она откинулась на спинку стула, смахнула со лба несуществующую прядь и с надеждой посмотрела на него.

— Даже не знаю, что сказать, — ответил несколько ошарашенный Эллиот. — Какая помощь вам от меня нужна?

— Расскажите мне о Генри. Покажите, на что идут деньги Павлина. Помогите понять, в чем нуждаются эти люди. Помогите достучаться до тех, кто не слышал тогда и не услышал сейчас. Такая история может многое изменить, если попадет в нужные руки. Например, в ваши.

— И что мне с ней делать?

— Не знаю, — честно призналась Дебора. — Я надеялась, у вас появятся какие-нибудь идеи. — Она усмехнулась. — Хотя я не пошла бы с этим в парламент. Откровенно говоря, чем больше я об этом думаю, тем меньше представляю вас в политике с Веллингтоном и ему подобными.

— Здесь я с вами полностью соглашусь. — Эллиот забрал у Деборы ее новые перчатки и вместе со шляпкой убрал на прикроватный диванчик. — Сестра и ее муж уже пытались представлять меня истеблишменту, но, вынужден констатировать, чем больше я видел его представителей, тем больше убеждался, что не хочу к ним присоединяться.

— Если бы они приняли в свой круг бывшего шпиона и взломщика, в этом была бы такая ирония. Но вы правы, — добавила Дебора. — Эллиот, я не хочу вас обманывать, у меня нет детального плана битвы, но я считаю, в моих руках очень могущественное оружие. Я хочу помочь и верю, что этот план даст мне цель в жизни, которой мне так недостает. — Дебора хватилась перчаток, обнаружив, что их нет, и стала теребить собственные пальцы. — Как видите, я с вами честна. Не могу притворяться, что совершенно бескорыстна. — В ее намерения не входило посвящать его в свое сражение с призраками. И внезапное желание обо всем рассказать застигло ее врасплох. Но откуда начать? И сколько она успеет рассказать, прежде чем Эллиот начнет ее жалеть, а затем презирать? Нет, она не может этого сделать. Он — единственный человек, никак не связанный с ее прошлым, и она не хотела ничего менять. — С тех пор как умер Джереми, я нахожусь в полном раздрае, — неловко проговорила она.

— Как-то вы сказали мне, что не знаете, кто вы.

— Я такое говорила? — Дебора скорчила гримасу. — Ну, по крайней мере, сейчас я знаю, кем не хочу быть. С меня достаточно вдовства и роли писательницы. Пришло время двигаться вперед.

— Нам обоим? — криво усмехнулся Эллиот.

Решив, что не стоит хватать наживку, Дебора пожала плечами. Эллиот невидящим взглядом уставился в окно.

— Это действительно нечто новое, несомненно, — сказал он. — Вы уверены, что сможете написать книгу, которая будет продаваться?

— Раньше у меня получалось. Конечно, здесь совсем иной подход. Я не уверена, получится ли, но хочу попытаться.

Эллиот вскинул руки, делая вид, что сдается.

— Тогда и я тоже, — со смехом ответил он. — Если бы женщинам позволялось заниматься политикой, я бы выставил вашу кандидатуру в парламент. Вы очень ловко загнали меня в угол.

— Да, но разве вы желаете оттуда сбежать?

Она предлагала ему возможность отступления, но Эллиот уже все для себя решил. Сегодня у нее в глазах блестели искорки, и она буквально вибрировала от нервной энергии, он видел такое лишь дважды: ночью, во время совместных взломов. Но ни разу среди бела дня. Ее энергия придавала душевных сил и ему самому. К тому же его тронула ее забота и понимание. Он понятия не имел, получится ли что-то из их сотрудничества, но такая возможность позволяла отложить мысли о будущем, и Эллиот с радостью за нее ухватился. За нее и гораздо более интересные перспективы, что открывало ее предложение.

— Вы понимаете, если мы хотим сделать все должным образом, нам придется проводить друг с другом немало времени? — задумчиво поинтересовался он.

Дебора уставилась на руки.

— Я готова на эту жертву, если вы готовы, — легко согласилась она.

Спрятав улыбку, Эллиот дернул за шнурок колокольчика у камина. Он радовался, что не успел открыть пакет с книгами и, к счастью, не поддался искушению попросить Лиззи разузнать насчет скандала с Джереми Нэпьером. Теперь у него появилась хорошая возможность убедить Дебору, что она может ему довериться.

— Принеси шампанского, — приказал он изумленному слуге, который явился на зов, и повернулся к Деборе, вопросительно поднявшей бровь. — Необычный выбор для середины дня, но, как мне кажется, идеальный повод для тоста, ибо вы самая необычная женщина, какую я когда-либо встречал.