Ирина Мельникова - Фамильный оберег. Отражение звезды Страница 39

Соскочили на землю, давая коням волю, и те, храпя от страха, мигом скрылись среди деревьев. Мирон успел прихватить ружье. Оно хоть и мешало при беге, но в этом враждебном лесу опасно было оставаться безоружным. Всякое могло случиться в его дебрях помимо пожара.

Дым уже клубился тяжелыми волнами, когда Мирон и Силкер подбежали к краю трясины. А невидимое пламя ревело и завывало на все лады.

– Топь! – выдохнул обреченно кыргыз.

И бросил в болото тяжелую гнилушку. Она беззвучно погрузилась в густую бурую жижу. Они снова пустились бежать, то и дело оглядываясь назад. Силкер, припадая на искалеченную ногу, все время отставал. Его лицо покрылось темными пятнами копоти вперемешку с потом. Наверно, Мирон выглядел не лучше. Ему хотелось бросить все и мчаться куда глаза глядят, лишь бы спастись от мучительной смерти. Но разве мог он оставить в беде беспомощного калеку?

Из дымного марева один за другим вылетали огненные шары – скрученные еловые лапы, объятые пламенем. Птицы, из последних сил спешившие покинуть страшное место, вспыхивали в воздухе, как сухой трут, горящими комочками валились в огонь. Из самого пекла выдрался вдруг медведь. Шерсть на нем дымилась. Зверь рванулся к болоту, грязная жижа с охотой его приняла, и тут же потащила вглубь. Медведь бил лапами, ревел, стонал, но все бесполезно – выбраться так и не сумел. Огромная лобастая голова, облепленная грязью и камышом, на миг показалась из трясины и вновь скрылась. Теперь уже навсегда!

Внезапно Силкер, едва ковылявший от усталости, споткнулся и с размаху полетел на землю. Руки его по плечи ушли в жидкую грязь. Мирон вернулся, чтобы помочь ему встать, и вдруг заметил струю воды, сочившуюся из-под нависшего камня. Ухватив за шиворот кыргыза, поспешил вдоль ручья. Тяжелая фузея оттягивала плечо, но он все ж таки не решался бросить оружие.

Яму в ручье нашли под небольшим водопадом, когда дым окрасился в зловещие багровые тона, когда сквозь сплошную его завесу начали там и сям пробиваться огромные языки пламени, а сверху посыпались горячие уголья. В этом, охваченном грозной стихией пространстве стена воды да выбитое потоком углубление были единственным спасением от наступавшего огня. Яркая галька, покрывавшая дно ручья, точно подтверждала чистоту и прохладу хрустальной влаги.

Беглецы помедлили несколько секунд, будто не решаясь нарушить эту чистоту. Но столб огня, взметнувшийся совсем рядом – занялась кряжистая ель, – заставил их прыгнуть в улово под водопадом. На мгновение перехватило дыхание – вода была ледяной, но падающий поток отделил их от огня. Воды в яме было только по грудь, она кипела под ударами падавших с высоты струй. Чтобы скрыться с головой, им пришлось сесть. Места в тесном бочажке едва хватило для двоих.

Скоро пожар бушевал прямо над ними. Мирон и Силкер успевали на мгновение высунуть голову из воды, чтобы глотнуть воздуха, и снова погружались по самую макушку.

Они не видели, как, подпрыгнув, выстрелило ружье, лежавшее рядом с ручьем, как взялся огнем приклад, как пламя налетело на брошенный тут же берестяной саадак Силкера. Не видели, как рушились вековые деревья, как из треснувших стволов таежных великанов фонтанами била горящая смола.

Но огненное действо длилось недолго. Пожар ушел дальше, оставив у себя в тылу обугленные стволы, черную землю, россыпи углей и завалы тлеющих валежин, от которых поднимались густые струи вонючего дыма.

Когда Мирон и Силкер выбрались из воды, первое, что они увидели, – жалкие остатки фузеи, а от саадака вообще ничего не осталось. Кыргыз ткнул ичигом в кучку золы, она беззвучно распалась, обнажив оплавленный, искореженный огнем ствол. Силкер наклонился, схватил его и, вскрикнув, уронил. Видно, обжегся, потому что принялся трясти рукой, виновато кося здоровым глазом на Мирона. Мокрый с головы до ног, с черными разводами на лице, кыргыз смахивал на беса из преисподней.

Князь вздохнул. Потом снял с пояса промокшую пороховницу и бросил ее туда же, в серый, еще горячий пепел…

Глава 15

Мирон и Силкер остановились у глинистого яра.

– Смотри! – кыргыз указал на четкие отпечатки лошадиных копыт, тянувшиеся вверх по откосу. – Воины Чаадара! Надо быть, вчера прошли.

Поднялись чуть выше. Небольшая поляна вся была истоптана лошадьми. Виднелись и следы людей, но немного.

– Тут они долго стояли, – прищурился Силкер, всматриваясь в отпечатки. – Отсюда пал пошел. Шибко не хотели нас пускать.

– Думаешь, это они лес подожгли? – поразился Мирон.

Силкер пожал плечами.

– Тут больше никто не ходи, только воины Чаадара. Казаки здесь не ходи.

Мирон вздохнул. Под ними, куда ни кинь взгляд, лежало черное пепелище. Только ночной дождь унял огонь, но тонкие струйки дыма поднимались тут и там в небо, сливаясь с низкими тучами. А за спиной шумела непотревоженная тайга. Именно в ее дебри уходила цепочка следов, обнаруженная Силкером. В том самом направлении, куда предстояло идти Мирону и его спутнику, – в сторону острога.

После столь чудесного спасения Мирон пытался найти хоть кого-то из своих товарищей, живым или мертвым, но напрасно. Погибли все или кому-то удалось спастись? Об этом знали только ветер да облака, безмолвно скользившие в небе. Но ветер лишь посвистывал среди черных, изуродованных огнем деревьев. И больше ни звука, ни шороха. Ни птичьего гама, ни звериного рева. Мертво все в округе на много верст.

Мирон оглянулся. Надо идти к острогу. Отсюда всего ничего. Но как этот путь одолеть? Вдруг кыргызы устроили засаду на тропе? Он постоял, размышляя. Взглянул на Силкера. Не кафтан – сплошные лохмотья, сквозь прожженные дыры виднеется голое тело. Руки и лицо в ожогах, ичиги почти развалились… Впрочем, одежда князя выглядела не лучше, а ссадин и волдырей было не меньше, чем у его спутника. Но идти нужно во что бы то ни стало. Хоть ползти, но двигаться к цели.

– Пошли, – сказал он Силкеру. – До ночи успеем с Божьей помощью гору перевалить.

И проворно взобрался к опушке леса, от которой начиналась тропа. На деревьях четко просматривались затеси, со свежими еще натеками смолы. Их рубили казаки, чтобы облегчить обратный путь. Видно, кыргызы не просто нашли тропу, а тайно шли по следам отряда. И предприняли все, чтобы не пропустить русских обратно в острог, что им почти удалось. А может, пока Мирон искал товарищей и лазил по пепелищу, страшась найти останки своих людей, кыргызы напали на городок и там уже идет жестокая сеча?

Замедлив шаг, прислушался. Нет, слишком далеко, чтобы разобрать шум битвы. Оглянулся. Силкер с трудом преодолел склон и теперь тащился следом, опираясь на суковатую палку.

Мирон быстро перекрестился и ходко зашагал в ту сторону, куда вели затеси. Силкер едва поспевал за ним. То и дело поглядывал на затянутые смолой меты, настороженно постреливал глазом по сторонам.