Джоан Смит - Босоногая баронесса Страница 4

Пришел, наконец, день отъезда. Экипаж миссис Харвуд использовали для перевозки сундуков. Лаура надеялась уговорить дам совершить поездку в карете своей матери, а в берлине оставить багаж, но уговоры не возымели действия. Спине Хетти требовалась карета, которая бы особенно прочно держалась на дороге. А заодно и прочно задерживала бы движение.

К тому времени, как они подъезжали к Лондону, половина всех лондонских карет плелась за их колымагой, распростившись со всякими надеждами ее обогнать. Их берлина стала притчей во языцех лондонцев. За зеленый купол и медленный ход ее прозвали Черепахой. Но тяжелый корпус и кожаные рессоры, действительно, обеспечивали комфортабельное путешествие. Внутри кареты было столь просторно, что между сидениями установили раскладной столик, на который можно было класть рукоделие, книгу. Миссис Харвуд сказала:

– Как будто мы сидим дома на диване! Даже не заметно, что движемся!

– Мы, и правда, почти не движемся! – ответила, смеясь, Лаура. – Когда мы были на вершине холма, я выглянула из окна и насчитала девятнадцать экипажей позади, которые пытались обогнать нас. Кучера трясли кулаками и громко ругались.

– Неужели ругались? Карета так плотно закрыта, что я совершенно ничего не услышала.

Потребовались два дня, чтобы преодолеть семьдесят пять миль, отделявших их от Лондона. На закате второго дня берлина неуклюже прогрохотала к дверям прекрасного кирпичного особняка на Чарльз-Стрит.

– Как ты думаешь, он подходит нам? – спросила Хетти, тревожно поглядывая на Лауру, главного эксперта.

– В нем есть зал для бала, столовая на двадцать человек, вместе с домом мы наняли и слуг, из своих взяли только кучера, и, конечно, моя горничная и служанка Ливви выехали раньше нас, чтобы все подготовить к нашему приезду.

– Да, дом подходит превосходно, – вынесла приговор Лаура.

„Он намного лучше того небольшого домишка, из которого я отправилась на презентацию пять лет назад“, – добавила она про себя.

Внутри дом был – сама элегантность. Внушительный дворецкий Коллинз приветствовал их у дверей и провел в вестибюль с мраморным полом. Из ниш в стенах на них уставилось множество статуй. Слева взор привлекала изящная лестница, плавно устремлявшаяся вверх.

Они прошли в огромный салон. Он представлял собой грандиозное зрелище. Потолок был украшен рельефами, два камина были работой удивительного мастерства, основной цветовой тон салона задавался шторами и диванами, светло-золотистыми, их сияние напоминало солнечный свет. Немного зеленых красок можно было заметить на ковре и стульях необычной формы, что создавало впечатление лесной поляны.

– Мы сняли меблированный дом, разумеется, – сказала Хетти. – Лорд Монтфорд в этом году не собирается в Лондон. Управляющий его имением сказал, что бедняжке нужны деньги. Должно быть, он в сильное нужде, раз сдает дом незнакомым людям за тысячу фунтов стерлингов.

– Кругленькая сумма за шесть недель! – воскликнула миссис Харвуд. – Я чувствую себя ужасно, пользуясь его стесненным положением, но мы, наняв слуг, избавили его от необходимости их содержать, так что всего он получает две тысячи. Надеюсь, эти деньги помогут лорду Монтфорду залатать его финансовые бреши. Ну а сейчас, что вы скажете насчет чашечки чая?

Хетти, опираясь на трость, проковыляла к самому неудобному на вид стулу и опустилась на него со стоном облегчения. Ее спина оперлась на твердую спинку стула.

Оливия нашла шнур звонка и потянула за него. Через минуту появились слуги с подносами, уставленными деликатесами и чайниками. Вечер дамы провели, обустраиваясь и просматривая журналы балов, приемов, вечеров и прочих увеселений.

– А как в городе узнают о нашем приезде? – спросила Хетти,

– Надо дать объявление в журналы, – подсказала Лаура.

Хетти только покачала головой, услышав столь мудрый совет, и еще раз повторила, что не знает, чтобы они без Лауры делали.

ГЛАВА 3

Оливия и Хетти были не настолько уж наивны, чтобы вообразить себе, что есть на свете что-то более важное, чем поездка по магазинам, которая и была предпринята на следующее же утро. Крайне необходимо было посмотреть, что есть в продаже, а также нужно было как следует разглядеть туалеты лондонских дам.

Лаура опасалась, что Оливия для поездки вновь наденет свой зеленый костюм с медными пуговицами. Предусмотрительно она зашла к ней и как раз застала Оливию и ее горничную Фанни, деревенскую девушку лет двадцати пяти – двадцати шести, перебирающими платья в гардеробе.

Внешне Фанни напоминала кухарку, причем не только своими фартуком и чепчиком, но и полным отсутствием хотя бы отдаленного намека на элегантность, хотя обычно горничные настолько элегантны, насколько это позволяют подаренные им поношенные платья госпожи.

– Что мне одеть, кузина? – спросила Оливия и застыла в ожидании ответа.

Впервые Лаура получила возможность обследовать полностью весь гардероб Оливии. Зрелище нельзя было назвать веселым. Сколько же денег было ухлопано на приобретение этих дорогих тканей и на пошив лишенных вкуса платьев, пригодных разве что для презентации жены мясника в Корнуолле! Однако недостаток состоял главным образом в излишествах. Лаура надеялась, что опытная портниха сумеет усмирить это буйство нелепых фантазий. Она выбрала скромный костюм и голубую накидку.

– Бог мой! – воскликнула Фанни. – Неужели вы в самом деле наденете эту старую тряпку, в то время как шкаф ломится от новых платьев? Вас поднимут на смех, мисс Ливви!

– Мисс Харвуд лучше знает, что сейчас носят, – произнесла Оливия и протянула Фанни платье, но в ее словах не было уверенности.

Трудно было разобрать невнятное ворчанье Фанни, сводившееся, по всей видимости, к тому, что мисс Харвуд боится соперничества. Когда горничная вышла, Лаура спросила:

– Ты всегда позволяешь своим слугам высказываться столь свободно?

– Не обращай внимания на Фанни! – ответила Оливия. – Она, конечно, брюзга, но я не могу плохо с ней обращаться, потому что она меня любит, как сестра.

Прежде чем покинуть дом, оставалось преодолеть еще одно препятствие, а именно – запретить показываться на оживленных улицах Лондона в берлине.

– Она слишком громоздка, застопорит любую улицу, перекроет движение, – объяснила Лаура. – Даже наша дорожная карета великовата, но, так как у нас нет выбора, нам придется пользоваться ею.

– А как же моя спина? – требовательно вопросила Хетти.

– В нашей карете сиденья жестче, чем в вашей, – уверила ее миссис Харвуд.

Настойчивость Лауры вызвала легкую неприязнь к ней, но в конце концов дамы сели в карету Харвудов, установив перед этим для спины Хетти специальную обитую войлоком доску, к которой тетушка испытывала большие чувства уважения и привязанности и которую называла не иначе как „душкой-откидушкой“. Миссис Тремур привезла ее с собой из Корнуолла на тот случай, если спинки стульев лорда Монтфорда окажутся недостаточно твердыми.