Шеннон Дрейк - Изумрудные объятия Страница 4

— Леди Сент-Джеймс?

В его голосе послышалось легкое удивление. Стараясь не обращать на это внимания, Мартиса взяла себя в руки и лучезарно улыбнулась. С ее одежды и с нее самой капала вода, и она была совершенно уверена, что никогда еще не была менее похожа на леди, чем сейчас.

— Да, а вы?..

— Хогарт, миледи. Дворецкий и камердинер его светлости. Рад приветствовать вас в замке Кригэн. Ваши вещи, миледи?

Он увидел за дверью ее дорожные саквояжи и портманто и внес их внутрь. В черной ливрее, белой рубашке и белых перчатках он выглядел безукоризненно.

— Миледи, вы, должно быть, замерзли? Я велю Сэму отнести ваши вещи в вашу комнату, чтобы вы могли освежиться после долгого путешествия.

— Спасибо, это было бы замечательно.

Хогарт дернул за шнурок колокольчика, висящего на стене, и через мгновение появился Сэм. Это был широкоплечий гигант необъятной толщины, но сутулость придавала ему старческий облик. У него были седые волосы стального оттенка и светлые голубые глаза, в которых сквозило любопытство. Он улыбнулся и поклонился Мартисе, она улыбнулась в ответ, чувствуя себя неуютно. Любопытный Сэм был очень уродлив, но его улыбка казалась искренней, а сам он казался искренним в желании угодить.

— Миледи, это западная башня, — сообщил Хогарт, ведя Мартису к величественной винтовой лестнице. — В нижних этажах северной башни живут слуги, в восточной располагаются комнаты членов семьи, а в южной башне находятся личные покои лэрда Кригэна. Думаю, вам понравится ваша комната. Это в ней жила ваша сестра, леди Кригэн.

Мартиса вспомнила о письмах Мэри, спрятанных в ее портманто, и испытала некоторую неловкость. Она могла только гадать, то ли у Мэри разыгралось воображение, то ли в коридорах замка по ночам в самом деле царствует зло, разносится эхо криков, проникающих сквозь каменные стены.

— Когда я увижу лэрда Кригэна? — спросила она.

— Когда вы отдохнете и будете готовы, миледи, — ответил Хогарт.

Лестница выходила на длинную галерею с окнами, которые сейчас смотрели в темноту. Мартиса задержалась, чтобы посмотреть в окно. Замок Кригэн действительно неприступен, даже в темноте ей было видно нескончаемую каменную стену, которая, казалось, уходила в ручей и зеленую долину. В этих каменных стенах заключена сила самой природы. С восточной стороны замка ревело море, а от вторжения с суши его защищали суровые скалы. Неудивительно, что лэрды Кригэна владычествовали столько столетий, противостоя и врагам, и обстоятельствам.

— Пойдемте, миледи, — поторопил ее Хогарт.

Они прошли по галерее и подошли к двустворчатой деревянной двери с латунными ручками и дверными молотками. Хогарт торжественно распахнул двери, демонстрируя комнату.

Мартисе открылась огромная элегантная спальня. В правом дальнем от двери углу помещалась под углом к стене кровать с пологом на четырех столбиках. Перед камином, в котором теплился огонь, на персидском ковре приглушенных тонов стояли два прекрасных больших кресла эпохи Тюдоров; слева от камина — круглый столик вишневого дерева и два изящных стула в том же стиле. Эти стулья и столик располагались прямо перед застекленными дверями на балкон, закрытыми прозрачными драпировками.

— Какая красота! — прошептала Мартиса, направляясь к дверям.

— Позвольте мне, — сказал Хогарт.

Он поспешно подошел впереди нее к стеклянным дверям и открыл их. Мартиса вышла на балкон, в темноту. Было слышно, как далеко внизу с восточной стороны шумит прибой. Даже здесь, в защищенной бухте под прикрытием замка, с обеих сторон поднимались скалы, образовывая стены балкона. Но Мартисе не было нужды смотреть на камни, так как на балконе стояли прекрасные садовые скамьи из кованого железа, пол был выложен венецианской плиткой.

Впереди, где балкон уходил в темноту, мелькнула какая-то тень. Сердце Мартисы тревожно забилось, у нее возникло, странное ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Она снова подумала, что, возможно, с ее стороны было не очень-то разумно сюда приезжать. Замок Кригэн опасен. Как и лэрд Кригэн?

Но она упрямо вздернула подбородок, полная решимости не дать себя запугать.

— Хогарт, там кто-то есть?

Она быстро пошла по бал кону. Хогарт поспешил за ней.

— Миледи, туда теперь никто не ходит!

Она резко остановилась и посмотрела на Хогарта.

— Это еще почему?

— Никто туда не ходит, — повторил он.

— Но кто-то…

— Леди Сент-Джеймс, вы позволите вернуться за вами через полчаса? — спросил Хогарт.

Она вздохнула.

— Хорошо.

Хогарт ушел, оставив ее на балконе одну. Мартиса повернулась спиной к освещенным дверям спальни и всмотрелась в темноту. Там определенно только что кто-то был, кто-то наблюдал за ее прибытием. Но спрашивать Хогарта оказалось бесполезным. Ей оставалось только умыться, переодеться и ждать, когда ее представят лэрду Кригэну.

Мартиса вернулась с балкона в спальню, остановилась в задумчивости, скрестив руки на груди, и оглядела прекрасную просторную спальню. Ее бросило в дрожь, но она сказала себе, что это потому, что она побывала под холодным дождем, а не от страха. Ее вещи стояли возле кровати, портманто она положила на комод рядом с платяным шкафом, расположенным напротив кровати. Мартиса посмотрела на себя в зеркало и подумала, что у нее испуганный взгляд, — она пробыла в замке совсем не долго, но у нее уже расширенные глаза, а щеки становятся впалыми.

Ерунда.

Она расстегнула крючки на лифе платья и сняла его. Оставшись в корсете, нижних юбках и панталонах, она поспешила к камину и встала у огня, наслаждаясь приятным теплом. Закрыв глаза, она снова подумала о письмах Мэри.

«Мартиса, он необыкновенный, это самый потрясающий, самый привлекательный мужчина из всех, кого мне доводилось встретить. Он высокий, галантный, сильный, а голос… его голос может сотрясти даже горы. Иногда он держится отстраненно и надменно, он насквозь аристократ, знатный лэрд, и он меня любит, представляешь, Мартиса? Он меня любит».

А позже…

«Он одновременно и галантный, и необузданный, и в нем сколько жизни! Его глаза горят как огонь, их взгляд завораживает, я не могу противостоять силе его рук. Он соблазнил меня в лунном свете, и я никогда еще не знала такого экстаза…»

А еще позже…

«Я не могу сказать, что его тревожит, потому что он не тот человек, которого я знала. Он стал молчаливым, все время напряжен, все время мрачен, все время прислушивается, все время наблюдает за мной. Он меня обнимает, говорит, чтобы я была осторожной и никому не доверяла».

«Прошлой ночью я опять слышала вопли. Это было ужасно. От этих криков все внутри переворачивалось и казалось, что сами стены замка визжат от ужаса и боли. Мартиса, я боюсь…»