Дражайший плут - Элизабет Хойт Страница 4

алой розы. Она выглядела юной и немного растерянной, хоть и находилась в отчем доме. Ему очень хотелось по-настоящему обнять ее, предложить помощь там, где о ней не просили и где в ней не было нужды. Что-то сжалось в его груди — только раз, мимолетом, — прежде чем он прогнал это чувство и похоронил под грудой резонов, доказывавших невозможность инстинктивных побуждений, потакать которым было глупо.

Он обратился к лакеям.

— Рид!

Когда-то Рид служил у него солдатом. Это был нескладный детина, высокий и такой худой, что ливрея висела мешком на его узкой груди. Руки и ноги были слишком велики по сравнению с телом, острые локти и колени придавали ему вид цапли, но глаза на некрасивом лице излучали ум и смекалку.

Рид кивнул, получив и поняв команду без дальнейших пояснений, дернул подбородком в сторону Хатуэя, юноши девятнадцати лет, и, когда мисс Пиклвуд повела Фебу прочь, оба парня двинулись за ними следом.

Подопечная капитана на ходу бросила что-то насчет мужского гнета, и Тревельон спрятал улыбку.

— Капитан… — Голос герцога заставил его спрятать улыбку подальше.

Уэйкфилд кивнул, предлагая пройти в глубь дома, где находился его кабинет, прежде чем повернуться и проследовать в указанном направлении. Тревельон последовал за хозяином.

Уэйкфилд-хаус относился к числу самых больших частных резиденций Лондона, и коридор, по которому они шли, был бесконечным. Нога Тревельона совсем разболелась, прежде чем они добрались до кабинета герцога, миновав по пути небольшую статую, двери малой библиотеки и гостиной. Кабинет был хоть и небольшой, но уютный и со вкусом отделанный: темное дерево и пушистый ковер, яркий, как россыпь драгоценных камней.

Уэйкфилд закрыл за ними дверь, прошел к огромному письменному столу и сел. В обычных обстоятельствах Тревельон не посмел бы сидеть перед его светлостью, но сегодня соблюдать табель о рангах не было возможности, поэтому неуклюже плюхнулся на один из стоявших перед письменным столом стульев. Как раз в этот момент в дверь постучали и вошел Крейвен.

Внешне слуга напоминал ходячее пугало: высокий, худой, неопределенного возраста — ему можно было дать и тридцать, и шестьдесят. Он числился камердинером герцога, но Тревельон очень скоро понял, что это далеко не просто камердинер.

— Ваша светлость, — произнес Крейвен.

Уэйкфилд кивнул вошедшему.

— Леди Феба.

— Понимаю. — Камердинер плотно закрыл за собой дверь и подошел к письменному столу, но не сел, а остался стоять.

Герцог и слуга воззрились на Тревельона.

— Четверо мужчин на Бонд-стрит, — сообщил тот.

Брови Крейвена поползли вверх так, что едва не скрылись под волосами. Уэйкфилд вполголоса выругался.

— Бонд-стрит?

— Да, ваша светлость. Я застрелил двоих, раздобыл лошадь и умчал леди Фебу прочь от опасности.

— Они что-нибудь говорили?

— Нет, ваша светлость.

— Проклятье!

Крейвен деликатно кашлянул.

— Мейвуд?

Уэйкфилд нахмурил брови.

— Разумеется, нет. Он же не лишился рассудка!

Слуга фыркнул.

— Его светлость проявил исключительную настойчивость в своем желании приобрести ваши земли в Ланкашире, ваша светлость. Не далее как вчера мы получили очередное письмо, составленное в весьма неучтивых выражениях.

— Этот болван думает, будто я не знаю, что у нас там залегает угольный пласт. — Уэйкфилд брезгливо скривился. — Никак не возьму в толк, почему он помешался на угле.

— Полагаю, он думает, что уголь может быть топливом для больших механических машин, — заметил Крейвен, внимательно разглядывая потолок.

— Вот как? — Похоже, Уэйкфилд даже на минуту растерялся.

— Кто такой Мейвуд? — спросил Тревельон.

Герцог взглянул на него.

— Виконт Мейвуд, мой сосед в Ланкашире и слегка не в себе. Несколько лет назад он прожужжал мне все уши — о чем бы вы думали? О репе.

— Чокнутый или нет, однако многие слышали от него угрозы в адрес вашей светлости, — осторожно напомнил Крейвен.

— Мне, угрозы адресовались мне, а не моей сестре, — возразил Уэйкфилд.

Тревельон, растирая правое бедро, пытался соображать.

— И как нападение на вашу сестру помогло бы ему в этой затее с углем?

Уэйкфилд махнул рукой.

— Да никак.

— Ваша светлость, нападение на леди Фебу ему бы не помогло, — тихо заметил Крейвен, — однако они могли похитить ее и удерживать до тех пор, пока вы не согласитесь продать землю, а что еще хуже, силой заставили бы ее выйти за его сына…

— Наследник Мейвуда уже женат! — рявкнул Уэйкфилд.

Крейвен покачал головой.

— Нет. Он хотел жениться на девице-католичке, но, как я понимаю, это не признается англиканской церковью. Под этим предлогом Мейвуд объявил брак недействительным.

При одной лишь мысли, что Фебу могут заставить выйти замуж без любви, Тревельон стиснул зубы.

— Неужели Мейвуд настолько безумен, чтобы предпринять нечто подобное, ваша светлость?

Глубоко погрузившись в размышления, Уэйкфилд откинулся на спинку стула, взгляд его был прикован к лежавшим на столе бумагам. Внезапно он хватил кулаком по столу, да так, что подпрыгнула чернильница.

— Да, да, вполне возможно, что Мейвуд окончательно выжил из ума — он вообще с головой не дружит. Проклятье, Крейвен, я не допущу, чтобы из-за меня Феба подвергалась опасности.

— Разумеется, ваша светлость, — спокойно согласился слуга. — Прикажете мне заняться этим делом?

— И немедленно! Мне нужны факты, прежде чем я начну принимать какие-то меры, — распорядился Уэйкфилд.

Тревельон осторожно вытянул ногу и заметил:

— Но нам не следует сбрасывать со счетов и других подозреваемых. Возможно, за попыткой нападения стоит вовсе не Мейвуд.

— Вы правы. Крейвен, обратитесь к Пинкертонам: потребуется провести расследование.

— Непременно, ваша светлость.

Уэйкфилд вдруг пронзил Тревельона взглядом.

— Благодарю вас, капитан, вы сегодня спасли мою сестру.

Тот кивнул.

— Это мои обязанности, ваша светлость.

— Да. — Герцог испытующе взглянул на его ногу. — Вы сможете продолжать их выполнять в таком состоянии?

Тревельон замер. У него имелись сомнения, но он опасался говорить о них вслух. Разумеется, он был недостаточно хорош, чтобы охранять леди Фебу.

— Да, ваша светлость.

— Вы так уверены?

Тревельон твердо взглянул герцогу в глаза. Почти двенадцать лет он командовал драгунами его величества и никогда ни перед кем не отступал.

— Как только я пойму, что не способен выполнять свои обязанности, подам в отставку прежде, чем вы мне об этом скажете, ваша светлость. Даю слово.

Уэйкфилд кивнул.

— Очень хорошо.

— С вашего позволения я хотел бы назначить Рида и Хатуэя на постоянное дежурство подле леди до тех пор, пока мы не установим, откуда исходит опасность, и не устраним ее.

— Здравая мысль. — Уэйкфилд встал, но тут раздался стук в дверь. — Войдите!

Дверь распахнулась, и вошла Пауэрс, горничная леди Фебы, миниатюрная брюнетка, любительница сооружать затейливые прически и носить яркие платья с вышивкой, надеть которые не погнушалась бы и принцесса.

Девушка профессионально присела в реверансе и заговорила превосходно поставленным голосом,