Джил Лэндис - Приди, весна Страница 4

– Звезды?

– Да.

– Анника, твою судьбу определяет Господь, а не звезды.

Рут откашлялась, наклонилась над кроватью и быстро разложила принесенные с собой листки вокруг Анники, которая принялась с любопытством вглядываться в них, хотя начертанные на них знаки были ей непонятны.

– Так, где же мои очки? – Рут похлопала себя по груди.

– Они на тебе, тетя, – мягко напомнила ей Анника.

– Ах да. – Рут взяла один листок и помахала им у Анники перед носом. – Вот о чем я говорила раньше. Положение звезд показывает, что этот брак не будет удачным. Планета Юпитер восходит, а Плутон… впрочем не буду говорить о Плутоне, ты все равно ничего в этом не понимаешь. И еще Сатурн… Одним словом, выйдя замуж сегодня, ты совершишь самую большую ошибку в своей жизни.

– Минутку, Рут. – Аналиса встала, даже не попытавшись разобраться в звездных знаках, начертанных на листочках.

– Она просила моего совета, Анха, – сказала Рут.

– Это правда, мама. Я сказала тете Рут о том, что не хочу выходить замуж за Ричарда раньше, чем она поведает мне о том, что положение звезд не благоприятствует бракосочетанию.

– Не хочешь выходить за него замуж? Но, Анника…

Их спор был прерван стуком в дверь. Вслед за этим дверь распахнулась, и Калеб Сторм, просунув внутрь голову и плечи, спросил:

– Что происходит? Будет сегодня свадьба или нет?

– Входи, папа. – Анника слегка улыбнулась. Сколько она себя помнила, отец всегда относился к ней как к принцессе, все ее желания всегда выполнялись. Она знала, что ей нечего бояться отца, что бы она ни решила. Сожалела она только о том, что ввела его в расходы на свадьбу, которая не состоится.

– Итак, что происходит? – Калеб засунул руки в карманы.

Каждый раз, глядя на него, Анника преисполнялась гордостью. Отец был образованным человеком, адвокатом, а одно время – тайным агентом Бюро по делам индейцев. Кроме того он имел связи в Вашингтоне, где постоянно выступал, отстаивая права индейцев. Взглянув сейчас на отца, она улыбнулась. Калебу было пятьдесят, но выглядел он лет на десять моложе. Высокий представительный мужчина с вьющимися угольно-черными волосами, слегка тронутыми сединой, и необыкновенными голубыми глазами. Кожа у него, как и у ее брата Кейса, была цвета корицы. Во фраке и белой нарядной рубашке, украшенной сборками, Калеб выглядел потрясающе. Бутоньерка из флердоранжа, такого же, как в букетике на плече у дочери, украшала лацкан его фрака.

– Папа, как бы ты отнесся к тому, что я не хочу выходить замуж за Ричарда?

Калеб обменялся быстрым взглядом с Аналисой и спросил:

– А что говорит мама?

– Пока ничего. Я только что приняла окончательное решение.

Аналиса, чье лицо побледнело от волнения, озадаченно улыбнулась мужу.

– Она спрашивает, испытываем ли мы страсть друг к другу.

Калеб смущенно покраснел и, подавив улыбку, откашлялся.

– Можешь даже не отвечать, папа. Я сама это вижу, когда ты смотришь на маму или она смотрит на тебя. – Анника встала и принялась расхаживать по комнате, что при наличии шестифутового шлейфа было не так-то легко.

– Но почему вдруг страсть приобрела такое значение? – спросила Аналиса.

Забыв про шлейф, Анника повернулась и чуть не упала, но быстро восстановила равновесие.

– Неужели ты не понимаешь?

– Нет. – Аналиса покачала головой.

– И я тоже совсем не понимаю, – поддержал ее отец.

– Ты бы лучше объяснила все, дорогая, – посоветовала Рут и, взяв шлейф ее платья, начала ходить за Анникой по комнате.

Девушка попыталась выразить словами то, что чувствовала.

– Я хочу испытывать такую же страсть к мужчине, за которого выхожу замуж, какую испытываете вы друг к другу, а этого нет.

– Я думал, ты любишь его, – сказал Калеб.

– Люблю. Но это чувство сродни тому, что я испытываю к Кейсу, к тебе с мамой, к тете Рут. Ричард мне скорее как брат или хороший друг. Я не трепещу, когда вижу его, и меня не обжигает словно огнем, когда он целует меня, и сердцу не хочется выскочить из груди, когда он входит в комнату. В конце концов мы знакомы всего шесть месяцев.

– Он целует тебя? – хотела знать Аналиса.

– Анха, – мягко вставил Калеб, – конечно он целует ее.

– Но ничего больше, надеюсь. – Аналиса внимательно посмотрела на дочь.

– Конечно нет, мама, – заверила ее Анника. – С Ричардом чувствуешь себя так, будто надел старый удобный башмак.

– Скорее дорогую туфлю, – пробормотала Рут.

– Приезд тети Рут – это знак, папа. Я была не уверена, но она сказала, что и положение звезд не благоприятствует этому браку. Это объясняет мои сомнения и лишний раз убеждает меня в моей правоте.

Калеб молчал, не зная что сказать. Он посмотрел на жену, которая ждала от него мудрого совета, потом бросил взгляд на Рут, этого неисправимого романтика. Рут внимательно наблюдала за Анникой, согласно кивая при каждом ее слове. Наконец он повернулся к дочери.

– Значит, ты хочешь отменить свадьбу?

– Да. – Теперь, когда она нашла в себе силы прямо сказать обо всем, Анника испытывала невероятное облегчение. – По крайней мере в данный момент. Я бы хотела поехать в Вайоминг в гости к Кейсу с Розой. Одна, – быстро добавила она, заметив, что мать собирается что-то сказать. – Я никуда не ездила одна. Посмотрите на тетю Рут. Она путешествует одна по всему свету.

– Но, Анника… – мать выглядела по-настоящему испуганной, но Анника не придала этому значения, поглощенная тем, как бы убедить их в правильности своего решения.

– Роза пригласила меня, когда приезжала к нам на Рождество. Возможно, если я какое-то время проведу вдали от Ричарда, я обнаружу, что мне его страшно не хватает, что я умираю от желания увидеть его поскорее. Может, через несколько месяцев я места себе не будут находить, думая лишь о том, как бы поскорее выйти за него замуж.

– Может, тогда ты ощутишь эту страсть, которой нет в тебе сейчас, – с надеждой добавила Рут. – Через шесть месяцев положение звезд изменится и будет благоприятствовать любви и браку, но до тех пор звезды предсказывают лишь испытания и беды.

Аннику встревожила реакция Аналисы. Мать, белая как полотно, не произнесла ни слова.

– Мама? Что ты скажешь?

Аналиса сглотнула, словно стараясь обрести голос, и тихо ответила:

– Это твое решение. Конечно, ты не должна выходить замуж, раз ты не готова к этому, но я думаю, Анника, что ты действуешь не совсем разумно. – Она в отчаянии посмотрела на Рут. – Ты же ничего не знаешь о жизни. Ты никогда не выезжала за пределы Бостона. Ты избалована, мы всегда ограждали тебя от любых трудностей.

– Тогда, может, сейчас и пришло время набраться жизненного опыта. Господи, мама, сейчас не средневековье, на пороге двадцатый век. Я хочу посмотреть мир, прийти к определенным выводам, прежде чем стать чьей-то женой.