Жюльетта Бенцони - Недостойные знатные дамы Страница 40

ПРЕКРАСНАЯ ОБМАНЩИЦА И МЕСЬЕ ФЮАЛЬДЕС

Утром 26 марта 1817 года несколько родезских прачек пришли, как обычно, на берег Аверона полоскать белье и неподалеку от места, где они всегда стирали, обнаружили труп. Он колыхался на воде среди густых речных трав, у него было перерезано горло.

Что и говорить, женщины пережили неприятные минуты: одна упала в обморок, другая с воплем убежала, третью начало рвать. Остальные, менее впечатлительные, стояли на месте и широко раскрытыми от ужаса глазами глядели на одетого с иголочки покойника. Вдруг одна из прачек воскликнула:

— Но… Это же месье Фюальдес! Боже милосердный!.. Его убили!

И она без промедления помчалась в город предупредить полицию, забыв от волнения на берегу корзины с бельем.

Прибывшие на место полицейские констатировали, что колыхавшееся на волнах тело, облаченное в элегантный костюм, действительно принадлежало Жозефу-Бернардену-Антуану Фюальдесу — одному из самых респектабельных, однако далеко не самых уважаемых людей Родеза.

Месье Фюальдес, родившийся пятьдесят шесть лет назад в Мюр-ле-Барез, вел весьма беспокойную жизнь, хотя начиналось все как нельзя более банально. Выросший в семье судейских крючкотворов, он естественным образом избрал для себя судейское поприще: стал адвокатом, членом коллегии адвокатов Тулузы — города, где он учился и женился. Это был весьма представительный мужчина — высокий, с большим орлиным носом, черными глазами и черной шевелюрой, способный в любую минуту держать речь о чем угодно. Фюальдес был человеком властным и в то же время обаятельным. Среди его пристрастий на первом месте стояли деньги, на втором — женщины, у которых он пользовался определенным успехом.

Надо сказать, большой нос месье Фюальдеса всегда чуял, куда дует ветер. Стоило ветру задуть в сторону перемен, как он тотчас оказался в числе приветствующих революцию и даже составил так называемые «наказы третьего сословия» города Тулузы, снискав тем самым известность и уважение во всем Руэрге. Впоследствии его назначили администратором вновь образованного департамента Аверон, и он завел себе друзей среди новых сиюминутных правителей — главным образом из окружения Робеспьера. Кончилось тем, что в один прекрасный день Фюальдес угодил в присяжные революционного трибунала и удостоился сомнительной чести стать одним из тех, кто отправил на эшафот Шарлотту Кордэ.

Однако Фюальдес был слишком осторожен, чтобы находить удовольствие в кровавых оргиях. Когда начался террор, он устроил себе назначение мировым судьей в Родез: в магистратуре родного края было не в пример спокойнее и безопаснее, чем в Париже.

Вскоре к власти пришел император, и Фюальдес, разумеется, стал бонапартистом. Он столь яростно славил новый режим, что в 1811 году получил должность прокурора Империи. Увы, ненадолго. Наступил 1815 год, и король Людовик XVIII, не питавший симпатии к подобного рода людям, отправил его в отставку. Оказавшись не у дел, он обрадовался, что легко отделался: забвение его отнюдь не тяготило.

Потеряв службу, Фюальдес пустился в амурные авантюры, в основном с доступными дамочками, а чтобы зарабатывать деньги, избрал поприще ростовщика — похоже, именно оно его и погубило…

Сразу следует сказать, что смерть Фюальдеса так и осталась загадкой — по крайней мере, ее причины, поскольку убийц отыскали без труда: никогда еще преступники не вели себя столь беспечно и неосторожно.

На грязной улочке, известной под названием Эбдо-мадье, напротив еще более грязного дома некоего Банкаля, который пользовался отвратительной репутацией, была найдена трость жертвы. Владельцы дома, супруги Банкаль, занимали первый этаж, на втором этаже находились две темные комнатки, которые они сдавали мужчинам и девушкам, прибывавшим в город на заработки. Одна комнатка была сдана испанскому поденщику, а вторая — девице Бенуа, которая жила там вместе с отставным солдатом по имени Колар. Основным занятием девицы было обслуживание клиентов вполне определенного рода.

Оброненная тросточка, словно визитная карточка, указывала на дом Банкаля, и ничего удивительного, что месье Тела, которому было поручено расследование этого дела, в первую очередь отправился именно туда. Ему ничего не стоило собрать свидетельства соседей, проживавших на улице Эбдомадье: все они вечером слышали страшные крики, доносившиеся из вышеуказанного неприятного дома. Крики были столь громкими, что их не смогла заглушить даже шарманка, которая не умолкала допоздна.

На основании показаний соседей были арестованы супруги Банкаль, девица Бенуа и ее сожитель Колар, затем некий Бускье, нанятый убийцами для того, чтобы стоять на страже, и, наконец, городской дурачок по имени Миссонье, которому было поручено весь вечер играть на шарманке.

Чтобы отвести от себя вину, Банкаль тут же стал давать показания, и постепенно картина преступления прояснилась. Судя по всему, главных виновников было двое: некий Жозион, банкир с сомнительной репутацией, занимавший у Фюальдеса большие суммы, и его свояк Венсан Бастид, транжира и мот, любитель выпить и поволочиться за каждой юбкой. Когда Жозион описал свояку, в каком отчаянном положении находится, прибавив, что Фюальдес пообещал убить его, если он с ним не расплатится, именно Венсан Бастид взялся все устроить. Ему был известен дом Банкаля, и он был уверен, что завлечь туда Фюальдеса труда не составит… однако Банкаль не смог сообщить, с помощью какой приманки Бастиду это удалось.

Ясно было одно: 19 марта, в восемь часов вечера, то есть когда уже стемнело, Фюальдес направился на улицу Эбдомадье. Пятеро молодчиков затащили его в дом Банкаля, и шарманщик принялся наигрывать свою заунывную мелодию. Тросточка осталась лежать посреди дороги, и никто, включая шарманщика, не удосужился ее подобрать.

В доме Фюальдеса заставили подписать дюжину векселей, а когда он собрался уходить, Бастид захохотал:

— Думаешь, подписал и отделался? Нет, теперь мы тебя убьем!

Началась отчаянная борьба, жуткие крики разносились по всей улице. Но напрасно несчастный пытался вырваться из рук своих палачей — швырнув Фюальдеса на стол, они крепко прижали его к столешнице, и Бастид кухонным ножом перерезал ему горло.

Когда дело было сделано, бандиты поделили деньги, найденные в карманах Фюальдеса, завернули тело в холстину, свалили на носилки, и зловещий кортеж проследовал к реке. Убийцы совершенно не заботились о том, что еще нет десяти и на своем пути они вполне могут встретить припозднившихся прохожих. Между тем несколько человек видели их и подтвердили показания Банкаля.

Итак, под замком оказалось девять человек: Жозион, Бастид, Банкаль и его жена, девица Бенуа и ее любовник Колар, стоявший на страже Бускье, дурачок Мис-сонье и некая мадам Гатье. Эта дама являлась сестрой Бастида, а арестовали ее потому, что пошел слух, будто какая-то женщина, переодетая мужчиной, ждала Фюальдеса в доме Банкаля; возможно, именно эта женщина и была приманкой. Однако мадам Гатье быстро отпустили: у нее оказалось поистине железное алиби, и держать ее в тюрьме оснований не было.