Шеннон Дрейк - Изумрудные объятия Страница 40

Мартиса; заморгала, ей показалось, что она видит какой-то свет на берегу. На скалах внизу мигали огни, потом погасли. Она всмотрелась внимательнее, но больше ничего не увидела. Луна еще не стала полной. Мартиса подумала, что полнолуние наступит, наверное, после игр, вероятно, в Хеллоуин.

Неожиданно паника сжала ледяными пальцами ее сердце. Мартиса говорила себе, что у нее нет для этого причин, но ей вдруг, больше всего на свете захотелось оказаться в своей комнате, запереть все двери и устроиться перед камином, крепко обхватив себя за плечи. Держась за камень, она посмотрела вниз. И вдруг поняла, куда ведут эти ступени. В склеп. Но у нее по-прежнему не было выбора. Она стала спускаться дальше.

По мере того как Мартиса спускалась все ниже, камень, казалось, становился холоднее. Было слишком темно, чтобы увидеть это, но она представляла, что при дыхании из ее рта вырываются облачка пара. Затем за очередным поворотом спирали она увидела свет. Бледный и дрожащий. Это было пламя свечи.

Мартиса замерла, она была уверена, что услышала голоса. Не шорох, не шепот, именно голоса, но такие тихие, что она не могла разобрать слов. Мартиса стала спускаться дальше, и наконец в колеблющемся свете увидела, что достигла последней ступеньки. Она оказалась перед стеной, в которой был проем с высокой аркой, ведущий в коридор. Из этого коридора и шел свет. Мартиса пошла вперед и вдруг услышала писк: дорогу ей перебежала крыса. Сдерживаясь, чтобы не закричать, Мартиса лихорадочно огляделась. И поняла, куда попала. Это был один из старых склепов, из тех, которым сотни лет. Повсюду вдоль стен стояли могильные плиты, каждая высотой примерно ей по пояс. На всех этих плитах лежали останки давно умерших Кригэнов в старинных одеяниях, накрытые саванами. Мужчины, женщины, дети… полуистлевшие руки молитвенно сложены на груди, невидящие глазницы обращены к небесам. У ног воинов лежали мечи, младенцы лежали на руках своих матерей.

— О Господи!

Мартиса все-таки закричала. Ее вдруг обуял ужас, ей представилось, что все эти мертвецы могут ожить, жалкие создания в средневековых головных уборах и широких бриджах, элегантных чулках и туниках. Что они оживут, поползут по комнате, вцепятся в нее костлявыми пальцами, накроют своими саванами и будут душить…

«Нет!» — подумала Мартиса. Она снова повернулась, на этот раз — к коридору, из которого проникал слабый свет, и, почувствовав резкую боль в виске, упала на холодный сырой пол.

Через несколько мгновений — или несколько часов? — Мартиса очнулась. Она почувствовала во рту вкус крови, в голове звенело от боли. Она открыла глаза, но ничего не увидела — полная темнота. Она заморгала, однако темнота не рассеялась. Мартиса чувствовала, что лежит на чем-то ужасно холодном, и едва сдерживалась, чтобы не закричать. Потом она поняла, что все еще находится в склепе. Голоса были все еще слышны, но казалось, они доносятся откуда-то издалека, словно сами являются частью камней замка.

Мартиса протянула руку и нащупала стену. Опираясь о нее, она кое-как встала на ноги. Ее шатнуло, и она попыталась найти дополнительную опору, однако ее пальцы сомкнулись вокруг чего-то… что было похоже на кость. Мартиса завизжала, и в это время кто-то шепотом произнес ее имя. Она резко обернулась, и если бы ее не обхватили чьи-то руки, непременно бы упала.

— Мартиса!

Она на мгновение замерла, а потом принялась отчаянно вырываться.

— Тсс, тише!

И тут она поняла, кто с ней: Брюс Кригэн. Это его руки так крепко обхватили ее, это его ладонь зажала ей рот.

— Не поднимайте шум! — предупредил он.

Это было излишнее предупреждение, Мартиса не могла говорить, не могла пошевелиться. Она снова поразилась невероятной силе его рук, и ее охватил ни с чем не сравнимый страх: он запросто мог ее раздавить, если бы захотел. Раздавить и бросить здесь, в склепе, со скелетами и трупами.

Мартиса расширила глаза и вдруг поняла, что это не тот склеп, в котором она упала. Перед ней находилась дверь из кованой решетки, у стены, словно сказочные часовые, стояли две фигуры в полных рыцарских доспехах. Когда ей удалось чуть-чуть повернуться, она увидела у дальней стены склепа старый алтарь, а прямо под ним — новый гроб, Мартиса знала, что он новый, потому что от него еще пахло дубовой древесиной.

Наконец Брюс сказал:

— Они ушли.

Он убрал ладонь от ее рта.

Мартиса набрала в грудь побольше воздуха, чтобы завизжать, но он тут же снова зажал ей рот и крепко прижал ее к своему телу.

— Не кричите! — шепотом предупредил он. — Я не причиню вам вреда, я только хочу узнать, что вы здесь делаете и что вы видели. Тихо!

Он чего-то ждал, но Мартиса хотела только одного: как можно скорее выбраться из склепа. Она энергично закивала, и он медленно убрал ладонь от ее рта.

— Не визжите! — повторил он.

— Не буду! — шепотом ответила Мартиса.

Он отпустил ее. Чиркнула спичка, и тесное помещение осветилось — это Брюс зажег факел, закрепленный на стене. Мартиса огляделась, и к ее горлу подступила тошнота. Без света было лучше, был только мрак и дымка, а теперь она все видела даже слишком отчетливо: кости, лишь местами прикрытые плотью, длинные волосы, спускавшиеся с черепов с пустыми глазницами.

— О нет…

Мартиса, теряя сознание, стала оседать на пол. Но она не упала. Брюс подхватил ее на руки.

— Пожалуйста! — взмолилась Мартиса. К ней вернулся голос, но она не пыталась освободиться из его объятий. — Что происходит?

Брюс не ответил. Он молча направился к двери, унося ее из царства мертвых.

— Брюс, вы должны мне рассказать, что здесь происходит?

— Я не могу.

— Вы должны.

— Я сам не знаю! — сердито рявкнул он.

Открывая дверь и вынося Мартису из склепа, он все время смотрел ей в глаза. Но Мартиса не собиралась сдаваться легко.

— Чей это гроб?

— Мартиса, здесь сотни мертвецов.

— Я имею в виду новый гроб.

— Он не новый. И, думаю, он стоит здесь потому, что больше нигде не нашлось места.

Прежде чем она успела задать еще какой-нибудь вопрос, Брюс вынес ее из склепа, и они стали подниматься по лестнице, ведущей в главный зал.

— Теперь тихо! — предупредил он.

Уже на лестнице Мартиса прошептала:

— Вы лжете!

— Нет.

— Но гроб ведь новый!

— Мартиса, доверьтесь мне.

— Как я могу, когда вы…

— Тсс! — сердито прошептал он.

Они вышли на верхнюю площадку лестницы и оказались в главном зале. Камин все еще догорал, но в зале никого не было. Брюс на несколько мгновений задержался, окинул взглядом весь зал, потом быстро прошел к лестнице и стал подниматься, неся Мартису на руках.