Лиз Карлайл - Соблазн на всю ночь Страница 40

Мгновение спустя, уже целуя ее в губы, он торопливо стал развязывать тесемки на ее сорочке. Справившись с тесемками и сняв с Федры сорочку, он вдруг с удивлением обнаружил, что ее грудь прикрывала широкая полоса хлопчатобумажной ткани, дважды обмотанная вокруг тела. Тристан сорвал повязку, и перед ним предстала упругая, пышная грудь с двумя розовыми и уже заострившимися сосками, напоминавшая два сочных спелых фрукта, которые жаждали прикосновения его губ. Он накрыл один сосок ртом, и Федра вскрикнула, ее руки легли ему на голову.

— Тристан, — прошептала она.

Продолжая ласкать один розовый бутон губами, он стал играть пальцами с ее вторым соском, и Федра, снова застонав, прильнула к нему теснее.

От аромата, исходящего от ее волос, у Тристана начала кружиться голова. Он был готов наброситься на нее без всякого промедления, он хотел мять ее красивое тело, хотел грубо взять ее. Но вместо этого он осторожно начал спускать с нее шелковые панталоны, с наслаждением втягивая в себя сладковатый, дразнящий запах свежего белья и аромат молодого тела. Он не должен был торопиться, не должен был пугать ее своей страстностью и грубостью. Ему следовало помнить, что в его руках невинная, неопытная девушка.

Федра протянула руки и попыталась расстегнуть на нем брюки. О, ей не придется долго его ждать, усмехнулся про себя Тристан. Он справится с этой задачей за одно мгновение. Быстро расстегнув пуговицы, Тристан избавился от мешавшей ему одежды, и теперь уже никакая сила не смогла бы остановить его. Они лежали на узкой убогой кровати в ворохе ее одежды и белья, и Тристан вдруг подумал, что никогда ему не приходилось испытывать столь сильных эмоций, никогда его желание не было столь острым и нестерпимым.

Федра приподняла голову и увидела его напрягшуюся плоть, ее глаза слегка расширились. Но она не испугалась, не закричала, она молча положила ладони ему на грудь. Ее пальцы стали теребить маленькие тугие завитки на его груди, одна ее ладонь скользнула по темной дорожке, бегущей от его пупка вниз.

— Я хочу тебя, — проговорила она таким голосом, словно убеждала в этом прежде всего себя. — Я хочу, чтобы это случилось, Тристан.

Когда ее рука замерла у него между ног, у Тристана перехватило дыхание.

— А ты, оказывается, шалунья, — тихо проговорил он, стараясь не выдать дрожь в голосе. — Сейчас ты подучишь то, о чем просила.

Он снова окинул ее взглядом. Федра была создана для греха. Широкие бедра, длинные стройные ноги, пышная, красивой формы грудь со слегка торчащими в стороны сосками. А между ног — аккуратный треугольник из завитков цвета темного золота. Так и хотелось поскорее прикоснуться к нему языком, он обещал райское наслаждение.

— Фе, ты создана для этого, — прошептал он. — И эти твои черно-серые платья… Теперь я понимаю, почему ты вынуждена носить такую одежду.

Она ничего не сказала, лишь откинулась на подушку, ее золотисто-каштановые волосы легли веером вокруг головы и сделались похожи на распущенный павлиний хвост. Тристан опустился на нее сверху, приник губами к ее рту. Федра слегка выгнулась, ее тело сильнее прижалось к телу Тристана. Казалось, что ее притягивает к нему магнитом.

— Ты хотела, чтобы я оправдал свою репутацию, — прошептал он и провел языком по краю ее уха. — Устраивайся поудобнее и позволь мне доставить тебе удовольствие.

— Да… хорошо.

Не говоря ни слова больше, Тристан опустился чуть ниже и раздвинул ей ноги. Свое желание он удовлетворит позже, а сейчас доставит удовольствие Федре. Сначала его язык нырнул в ее пупок, и Федра глубоко вздохнула. Потом язык Тристана заскользил вниз, снова поднялся вверх, начал кружить вокруг пупка.

Она снова тихо вскрикнула, когда он раздвинул пальцами ее складки и прижался губами к розовым лепесткам. Неторопливо он начал ласкать ее, водить языком по ее мягкой сочной плоти, и Федра стала тихо постанывать от удовольствия.

— Тише, тише, — прошептал он.

Ее пальцы впились в покрывало, а бедра приподнялись вверх. Когда Тристан глубже погрузил свой язык в ее теплую плоть, по телу Федры пробежала дрожь. Ее рука дернулась и легла ему на плечо. Он мягко рассмеялся.

— Расслабься, моя дорогая, — пробормотал он. — Расслабься и позволь этому захватить тебя.

— Я… я думала, что ты войдешь внутрь меня, — пробормотала она неуверенно. — Я думала, что это будет более… опасно.

— Да? — удивился он. — И что же в этом может быть опасного?

Он поднял голову и заглянул ей в глаза.

— Привычка, — прошептала она, продолжая дрожать. — Привычка, зависимость, которая может поработить. Господи, но это так хорошо! Чего-то именно такого я и ждала.

— Мне нравится эта идея, любовь моя, — сказал он. — Я с радостью обзавелся бы такой рабыней и заставил бы ее исполнять мою волю.

Это все обязательно будет, успокоил он себя и снова принялся ласкать ее. Вскоре Федра вскрикнула, и по ее телу пробежала дрожь. Она подняла руки и схватилась за спинку кровати, ее пальцы с силой впились в деревянные прутья. Казалось, Федра хотела найти какую-то точку опоры, чтобы волна наслаждения не выбросила ее в открытое море.

— Держи меня, — прошептала она, стискивая прутья руками. — Я не могу… Держи меня, прошу.

Тристан смотрел, как тело Федры извивалось на кровати, и его желание сделалось почти непереносимым. Ею владела страсть, но в то же время Федра не могла пока достичь того блаженного состояния, которое приносит с собой чувство освобождения. Продолжая ласкать ее языком, Тристан крепко сжал руками бедра Федры. Кажется, именно этого она и хотела.

Очень скоро ее дыхание участилось, голова дернулась в сторону, и Федра тихо вскрикнула. По ее телу пробежала дрожь, она вздрогнула, затем еще и еще раз. Из горла Федры вырвался сдавленный крик, и потом она замолчала.

Теперь она лежала тихо, не шевелясь, ее пальцы все еще были переплетены с прутьями кровати. Постепенно ее тело начало расслабляться. Тристан прикусил нижнюю губу, чтобы подавить собственное желание. Он все еще мог остановиться, промелькнула неприятная мысль в его голове.

Но перед ним лежала Федра, ее грудь с розовыми бутонами сосков слегка подрагивала, на губах играла блаженная полуулыбка, ее ноги были раздвинуты в стороны. Тристан знал, что ему не устоять перед этим искушением. И он знал, что приговорен к неизбежному. Этим неизбежным была Федра. Она была готова, она ждала его.

И не было никакого смысла откладывать это неизбежное. Тристан быстро вошел в нее, легко, без всяких усилий. Словно она была создана специально для него. Федра застонала, но не от боли. Тристан закрыл глаза и продвинулся немного глубже. Еще один толчок.