Джоанна Борн - Тайна куртизанки Страница 41

Ни за что на свете!…

— Нет.

— Нет? И это все? Если б я говорила так же мало, как вы, то избежала бы многих неприятностей.

Анник остановилась, тщательно выбрала и сорвала какой-то стебель в высокой траве у дороги, потом снова пошла вперед.

— Я хочу вам кое-что объяснить, мистер Фордем. Несмотря на глубокую благодарность за мою спасенную жизнь, спать с вами я не буду.

Он уже испытал эту разительную прямоту, когда держал ее пленницей во Франции.

— Я вас и не прошу. Вы всегда так резки?

Она пожала плечами:

— Это все английский язык. Он не столь изящен, как французский. Кроме того, я почти не говорила на нем с тех пор, как была ребенком. Только читала. Я обязана это сказать. Я не лягу с вами, Роберт. Вы теряете время… если, конечно, вы не получаете удовольствие, причиняя кому-то боль или принуждая.

— Я не причиняю боль женщинам. — Ложь. Он уже один раз ударил Анник. — Я не собираюсь прикасаться к вам.

— Тогда я не понимаю, зачем вы тут.

— Вас хотят убить три человека.

— Их намного больше, Роберт. — Она думала об этом, жуя стебель и проницательно глядя на него. — Я верю, что вы говорите искренне. Но у меня большой опыт в этом. — Она вынула изо рта стебель и крутила его между пальцами. — Вы, конечно, высокий, сильный, храбрый, отличный боец. Но те люди, которые гонятся за мной, преступны и злы. Им нужно во что бы то ни стало убрать меня, и вы пострадаете. Я этого не хочу.

Глупая женщина беспокоится о рослом грубом мужчине, вместо того чтобы заботиться о себе.

— Причинить мне вред не так-то легко. Можно, я подвезу вас? Хардинг… — он понятия не имел, как Флетч называет свою лошадь, Хардингом звали его учителя латыни в Харроу, — будет счастлив вас отвезти.

— Вы не слышали, что я говорю?… Англия даже более странное место, чем я думала. Я не верю, что английские мужчины бросают свои дела, чтобы ехать в Лондон с некоей женщиной, которую встретили в переулке. Это неразумно.

Сложное дело лгать Анник.

— Вы напоминаете мне одного человека, которого я знал… Женщину. — Грей надеялся, что его неуверенность в голосе выглядит как старые воспоминания. — Не в Англии. Она была француженкой. Я плохо с ней обращался и не могу вернуться, чтобы это исправить. — Близко к правде. То, что он сделал Анник, разъедало его, как кислота. Может, в его голосе было сожаление. — Уже слишком поздно.

— «Но это было давно и в другой стране, и в любом случае женщина умерла», — процитировала Анник и снова бросила на него проницательный взгляд. — Интересно, почему вы так странно изучали меня там, в городе?

— Вы похожи на нее.

— Я не хочу быть на кого-то похожей. У меня достаточно собственных неприятностей… чтоб их увеличивал двойник.

Видимо, это было неубедительно. Грей ждал, заставляя себя смотреть на лошадь, на землю. Когда мужчины лгут, они любят заглядывать тебе в глаза.

— Я делала ошибки, — сказала она после долгого молчания, — которые преследуют меня по ночам, которые я не могу вычеркнуть из памяти. Вы спасли мне жизнь. И все равно я не могу поверить…

— Завтра я собирался ехать домой. В Сомерсет. — Рациональную, логичную Анник убедит лишь целесообразная причина. — Мне все равно придется ехать через Лондон. Я был бы рад компании.

На этом Грей заставил себя остановиться. Как говорил Хокер: когда лжешь, не приукрашивай.

— Значит, не такая уж большая разница уехать на день раньше. Может, вам это кажется судьбой, что я появилась у вас под носом. Я лично не склонна этому верить, но знаю многих людей, которые верят.

Как было бы здорово, если бы она приняла это на веру, хотя бы раз. И поверила бы ему. И привела его к планам Альбиона. И тем самым облегчила бы жизнь им обоим.

Наконец она кивнула:

— Я поеду с вами в Лондон, если вы должны сделать именно это, чтобы очистить себя от прошлого. В конце концов, я вам обязана. Но, Роберт, вы поступили бы разумнее, вернувшись на свой корабль и к вашей семье, забыв ту женщину, которая давно уже заключила мир с Господом.

— Если я доставлю вас в Лондон живой и здоровой, этого будет достаточно. Что я и сделаю.

Она, конечно, слышала уверенность в его словах и не испугалась. Хорошо. Ему до смерти надоело пугать ее.

— Тогда мы едем до Лондона вместе. Я буду вам благодарна за компанию.

Она повернулась лицом к северу, определяя расстояние.

Наконец он видит настоящую Анник Вильерс, Какой она была все годы, пройдя всю Европу в разношерстном хвосте армии, в одежде мальчика, питаясь тем, что сумела добыть.

— Англия мне нравится. Я здесь всего несколько часов, а уже встретила троих людей, пытавшихся меня убить, и одного, купившего мне еду. Плохо ли, хорошо ли, но эта страна не игнорирует меня.

Глава 19

Гостиница «Зеленый попугай», Дувр, Англия

— Я перережу ей глотку.

Лицо Анри представляло собой отвратительную выставку синяков. Рука, лежавшая на столе, была обмотана белой тряпкой.

— Осел! Думаешь, у англичан нет ушей? — Леблан быстро огляделся. Рыбаки ели жаренную с луком рыбу. За столом в углу женщина пила джин. Никто их не слушал. — Ты скоро получишь такую возможность.

— Но сначала я разделаюсь с ним. Выпущу ему кишки, как у макрели, и оставлю валяться в крови.

— Как ты уже сделал раньше?

— Никто ведь не доложил, что английский шпион в Дувре. Откуда мне было знать.

— Перестань! Скулишь, как собака.

Леблан сгорбился над разбавленным водой ромом. Его рука адски болела. Он был в Англии, в грязных доках, в опасности. Каждую минуту его могли остановить и допросить тупые британские власти. Анник сбежала от него. И виноват в этом только Анри.

— Она идет к Сулье, в Лондон, рассказывать ему обо мне ложь. Она с самого начала шла к нему. Я в этом уверен.

— Но бумаг у нее ведь нет. Мы вполне могли остаться во Франции, если вы хотите получить бумаги. — Анри, конечно, думал, что он умнее всех.

— Забудь про бумаги. Самое важное, чтобы она умерла. Она не должна попасть к Сулье.

— Мы на его территории. Когда он услышит, что мы сделали…

— Она мой агент и подчиняется мне. Я волен сделать что угодно с беглецом, который отправился в Англию без моего приказа. — Леблан одним глотком осушил стакан. Чего бы он не отдал за час наедине с этой стервой! Всего час… — Я послал Фуше сообщение, что она делает. Когда меня поддержит начальник тайной полиции, я не дам за Сулье и гроша. Тьфу! Кто может такое пить?

— Тут есть бренди. — Анри поискал взглядом официантку.

— Все это свиные помои. Ром, джин, пиво, бренди — лошадиная моча в этой вонючей стране. Возьмешь шестерых и поедешь вдоль побережья на восток. Других пошлешь на запад. Она сидит у огня в какой-нибудь рыбацкой хижине, думая, что перехитрила меня.