Виктория Александер - Да будет любовь! Страница 41

– Капитуляция невозможна, милорд, ее никогда не будет. Я уже сказала вам ранее, что…

– Мисс Фэрчайлд! – Джонатон вскинул руки. – Пожалуйста, не волнуйтесь так. Полагаю, капитуляция вполне отвечает нашей цели.

Фиона ахнула.

– Вашей цели – возможно, но наши намерения совершенно разные.

– Нет-нет, я не о том. – Маркиз усмехнулся. – Я предлагаю «Капитуляция сезонов» в качестве заголовка.

– Заголовка? – Фиона широко раскрыла глаза. – Так вы говорили о заголовке?

– Конечно. – Джонатон бросил на нее невинный взгляд. – А вы что предполагали?

– Я подумала, что… Впрочем, не важно. Так это заголовок?

Джонатон кивнул; он с трудом сдерживался, стараясь не расхохотаться.

– Именно заголовок. Но видимо, вы решительно настроены против заголовка «Капитуляция сезонов».

– Отчего же. – Фиона покачала головой. – Вовсе нет. «Капитуляция», пожалуй, приемлема, хотя слово «желание» тоже вполне уместно. Дайте мне подумать. – Она почесала концом пера кончик носа. – Что, если назвать книгу «Страсть богов»?

– Позвольте подумать. – Маркиз проследил взглядом за движениями ее пера. Не приходилось сомневаться, что делалось это умышленно. – Скорее всего «страсть» – вполне приемлемое слово для наших целей.

– В самом деле?

– Или все же «искушение»?

– «Искушение» – тоже отличное слово. Пожалуй, я соглашусь с вами. – Фиона вскинула руки и потянулась.

Однако же довольно. Не будучи слишком искушенным в писании, в тонком искусстве флирта, маркиз был отлично подкован. Он задержал ее руку.

– Стало быть, «Капитуляция сезонов»?

– Или «Капитуляция нимф».

– «Капитуляция перед богами».

Фиона кивнула.

– «Божественная капитуляция».

– А еще лучше – «Прекрасная капитуляция».

– «Прекрасная капитуляция»?

Насколько далеко позволит она зайти этой игре? Насколько далеко готов идти он? Не спуская с нее глаз, маркиз поднес руку Фионы к губам.

– Кажется, это тоже подходит.

– Милорд, – Фиона попыталась выдернуть руку, но он крепко держал ее, – я думаю…

– Мисс Фэрчайлд, в течение всего этого времени вы были откровенны и честны со мной.

– И что же? – Ее голос звучал так, словно она перестала дышать.

– Я не ответил вам тем же, имея в виду ваше предложение о браке. Я хотел бы исправить это сейчас. – Он слегка поцеловал ее ладонь, и Фиона вздрогнула. – Я хочу быть абсолютно честным.

– И?..

– И сказать вам, что прежде ни одна женщина не лишала меня сна.

– Никогда?

– Никогда. – Маркиз покачал головой. – Сейчас я не в состоянии думать ни о ком, кроме как о вас.

– Не в состоянии?

– Вы занимаете мои мысли день и ночь.

– О Господи! – Фиона посмотрела на него отчасти недоверчиво, отчасти удивленно.

– Вы основательно нарушили мой покой, мисс Фэрчайлд. – Продолжая держать ее руку, Джонатон стал продвигаться к краю стола, увлекая Фиону за собой. – Я никогда прежде не переживал подобного смятения.

– Вы уверены? – Нельзя сказать, чтобы ее голос дрожал, но зато появилось некоторое смятение во взгляде. – Может быть, вас подводит память?

– У меня отличная память. – Он медленно улыбнулся ей.

– Ну, тогда… – Фиона, расправив плечи, шагнула к нему. – Вы собираетесь что-то с этим делать? С вашим смятением, я имею в виду?

– О да, конечно, собираюсь, мисс Фэрчайлд. – Маркиз притянул ее к себе.

– Вероятно, – проговорила Фиона, преодолевая внутреннее сопротивление, – это очень подходящий момент, в интересах нашей дружбы и для того, чтобы лучше познакомиться…

– Познакомиться?

– Ну, то есть задать вопрос и…

– И поцеловать вас?

Фиона резко отпрянула он него:

– Мы уже договорились – никаких поцелуев не будет.

– Я так и думал. – Джонатон снова притянул ее к себе и провел носом по ее шее.

– Однако это не самое мудрое поведение, – шепотом проговорила Фиона.

– Сначала ответьте честно на мой вопрос: вы хотите, чтобы я вас поцеловал?

– Да. – В глазах Фионы можно было прочитать смесь решительности и страсти. – Да, хочу. Я думаю, что это единственный способ облегчить это…

– Мисс Фэрчайлд, – Джонатон крепко обнял ее, – поцелуй ничего не облегчает. – Он провел губами по ее губам. – Но это всегда так чудесно!

На какое-то мгновение Фиона застыла, затем ее тело расслабленно прильнуло к его телу. Она тихонько вздохнула и приоткрыла рот, но затем вдруг снова резко отстранилась.

– Боюсь, это ужасная ошибка.

– Да, я знаю, – серьезно подтвердил он.

Фиона чуть помедлила.

– Поскольку вы знаете…

Неожиданно она взяла его за лацканы пиджака, притянула к себе и стала целовать с такой силой, которая позволяла вспомнить и о страсти, и об искушении, и о соблазне, и о капитуляции.

Маркиз был настолько изумлен, что с трудом успевал вставить между поцелуями:

– По здравому размышлению… я подумал, что могу и не знать… Почему это ошибка… а не просто нарушение правил приличия?

– Потому что одного поцелуя недостаточно. – Фиона снова прижалась губами к его губам.

Ее губы были мягкими, теплыми и очаровательно настойчивыми; от нее исходил пьянящий аромат: она пахла солнцем и весной и чем-то еще невыразимо приятным.

Джонатон судорожно пытался понять, что происходит. О чем он думает? Поцелуев и прочего не должно быть. Как ни велик соблазн, если он не готов совершить благородное дело и жениться на Фионе, то это лишь обман и не более того. К тому же это может плохо кончиться. Маркиз знал это так же твердо, как собственное имя. Он никогда не разбивал ничьих сердец, и сейчас эта идея тоже была ему не по душе.

А если Фиона разобьет его сердце? Это также никуда не годится. Джонатон видел многих людей с разбитыми сердцами и понимал, что этого следует избегать.

Он резко отстранился:

– Боюсь, дорогая…

– Вы слышали? – Фиона тут же насторожилась. – Голоса в коридоре?

– Нет, ничего не слышал.

Она рванулась из кольца его рук, повернулась к столу, схватила исписанные страницы вместе с рисунками и засунула их в папку, затем бросила папку на диван и села рядом, надежно прикрыв «компромат» широкой юбкой.

Сложив руки на коленях, Фиона как ни в чем не бывало улыбнулась:

– Вы что-то сказали, милорд?

Джонатон почувствовал, что окончательно сбит с толку.

– Я сказал, что…

Тут дверь без какого-либо предупреждения распахнулась, и три юные жизнерадостные леди ворвались в комнату, принеся холодный воздух снаружи. Все трое очень походили друг на друга, хотя одна из них была на несколько дюймов выше.

– Ну вот мы и вернулись! – радостно проговорила одна, держа в руке шляпу, но, увидев Джонатона, резко остановилась. – Вы, должно быть, лорд Хелмсли?