Лора Бекитт - Исповедь послушницы (сборник) Страница 41

Такое повторялось все чаще, и инквизитор подумал о том, что напрасно оттягивает разговор с Паолой. Он должен рассказать девушке о том, какую сумму сумел скопить за эти годы и к кому ей следует обратиться, когда его не станет.

Армандо было неприятно думать о том, что после его смерти деньги могут открыть Паоле путь в новую жизнь и, возможно, она слишком быстро его позабудет. Сумма была весьма велика, кроме того, Армандо сдал на хранение доверенному лицу не только деньги, но и многочисленные золотые украшения, которые инквизиторы отбирали у своих жертв и делили между собой.

Измученный приступом Армандо двигался медленно, болезненно морщась, словно пробирался сквозь крапиву. Паола редко ложилась рано; вероятнее всего, она еще читает при свете масляной лампы.

Осторожно отодвинув тяжелую портьеру, которая загораживала вход, инквизитор замер от неожиданности и ужаса. Паола в одной белоснежной сорочке, обнажавшей божественно прекрасные плечи, стояла возле кровати, а рядом с ней находился… мужчина. Он обнимал девушку, и они целовались.

Армандо пронзила боль, куда более сильная, чем при сердечном приступе. То была боль смертельно раненной души.

Паола тайком принимает в своей спальне кавалера! Неужели Энрике Вальдеса?! Нет, это был не он. Да и едва ли Энрике сумел бы проникнуть в комнату девушки незамеченным. Армандо знал, что Химена с ее всевидящим оком охраняет дом не хуже сторожевой собаки.

Несмотря на свою неопытность в любовных делах, инквизитор видел, что парочка обнимается и целуется далеко не впервые. А после они, вероятно, лягут в постель.

Каштановые волосы Паолы в свете масляной лампы сияли золотом, а волосы мужчины – тем блеском, каким обычно отливает на солнце вороново крыло. Внезапно мужчина повернулся, и Армандо узнал Николаса.

Инквизитор зашипел от негодования и ненависти. Он бросился бы на юношу с кулаками, если бы был уверен в том, что не получит сдачи.

– Паола! – из последних сил прохрипел он, хватаясь за сердце. – Немедленно ступай ко мне! А после, – он попытался пронзить Николаса взглядом, – зайдешь ты!

Армандо очнулся на диване в своем кабинете. Рядом сидела Паола, безупречно одетая и причесанная. Она держала в руках чашку с водой и пыталась его напоить, а в ее прекрасных чистых глазах не было ни тени смущения или стыда.

– Как ты могла… с ним! – прошептал инквизитор, ощущая, как лоб, конечности, все тело омывают струи смертоносного холода, ибо свершившееся казалось непоправимым.

– Успокойтесь, отец, ничего страшного не произошло. Я должна была сказать вам раньше, но не решалась это сделать. Мы с Николасом обвенчались во время нашего путешествия. В церковной книге прихода городка Исла-Кристина есть запись о нашем браке.

Услышав это, Армандо лишился дара речи. Его самообладание и рассудок были парализованы; казалось, он утратил способность мыслить и управлять своей волей. Прошло немало времени, прежде чем он хотя бы отчасти сумел взять себя в руки.

Перебравшись за стол, где он чувствовал себя увереннее и привычнее, инквизитор сказал:

– Я найду способ признать этот брак недействительным. Я верну тебе если не честь, то хотя бы разум.

– Я не сошла с ума. Просто мы любим друг друга.

Армандо сцепил пальцы в замок. Странно, что он упустил в воспитании Паолы нечто настолько важное.

– Пойми, если ты родишь от метиса, твой ребенок будет считаться цветным. Три поколения твоих потомков должны будут жениться и выходить замуж только за белых, чтобы вернуть себе то, чего ты их лишишь. Они не смогут получить образование и даже обучиться ремеслу. И это еще не все. Твой настоящий отец был дворянином. Дворянство – это ступень к совершенству, тогда как брак с полукровкой – прыжок в Преисподнюю. Своим безрассудством ты перечеркнула родословную предков. В нашей стране общественное мнение делает человека благородным и уважаемым или порочным и никчемным. Тебя оно однозначно осудит.

Паола сидела не двигаясь и, казалось, не дышала. На первый взгляд, слова Армандо произвели на нее глубокое впечатление, тогда как на самом деле ее поразила всего одна, оброненная в порыве волнения фраза: «Твой настоящий отец…»

– Все напрасно, – наконец промолвила она, и ее голос был полон непререкаемого упрямства, – я сделала свой выбор.

Армандо заскрежетал зубами. Она мстила ему, мстила так, как не сумела отомстить ее мать! Паола все-таки отдалась мужчине, при этом, словно в насмешку, выбрала самого последнего из них!

– Стало быть, я воспитал тебя для того, чтобы ты подарила свою невинность этому ублюдку?!

– Ему досталась моя любовь.

Паола была на удивление хладнокровна и потрясающе уверена в себе. За несколько дней она превратилась из наивной девочки в полную достоинства молодую женщину. Инквизитор сжал кулаки.

– У него нет отца, а значит, нет фамилии! Что вы наврали священнику?!

– Отец есть у всех. Небесный отец. Думаю, ему известна правда и он нас не осудит. А священнику я сказала, что моего жениха зовут… Николас Диас Сафра, – ответила Паола и преспокойно направилась к дверям.

Инквизитор остался сидеть за столом, беспомощно ловя ртом воздух, будто выброшенная на берег рыба.

Когда девушка покинула его, в кабинет вошел Ниол. Армандо не успел подготовиться к разгромной речи, да и едва ли это принесло бы пользу. Сам того не желая, он пригрел на груди и взрастил в своем доме ядовитую змею, которая лучше, чем кто-либо, умела жалить и отвечать на враждебные выпады.

– Ты понимаешь, что не должен был прикасаться к белой женщине даже пальцем! Для удовлетворения твоих грязных потребностей существуют гулящие девки, да и то не каждая согласится с тобой пойти!

Ниол усмехнулся. Он был вооружен самым непобедимым на свете оружием – любовью Паолы.

– Благодарю, сеньор, вы очень добры.

– Убирайся из этого дома на все четыре стороны!

– Хоть сию минуту. Только вместе с моей женой и матерью.

– Я тебя уничтожу!

Ниол подошел к столу, оперся на него руками, склонился над инквизитором и насмешливо произнес:

– Померяемся силами, сеньор Армандо?!

Инквизитор вздрогнул. На него смотрел не индейский мальчишка, а испанский конкистадор, бесстрашный и беспощадный завоеватель чужих территорий!

Армандо закрыл глаза. Он был готов признать свое поражение. Николас явно говорил не только о физическом соперничестве. Он превосходил его и другой, тайной силой, с помощью которой, возможно, сумел обольстить Паолу.

Неужели женщин интересует вот это: крепкие мышцы, густые волосы, острые белые зубы, диковатый и оттого немного пугающий и вместе с тем соблазнительный, приковывающий к себе взгляд? Инквизитору казалось, что он обманулся в самых сокровенных и чистых чувствах.