Дженнифер Блейк - Зов сердца Страница 41

Сирен заговорила, не глядя на Пьера:

— Вы разбираетесь в людях. Что вы думаете о Рене?

— Хорошо, когда такой, как он, на твоей стороне или поддерживает тебя, — сказал он неторопливо, что выдавало прежние раздумья, — и плохо оказаться у него на пути. Этот человек чаще всего идет своим путем, хотя может, если нужно, тянуть и общую лямку. Он из тех, кто видит гораздо больше, но держит рот на замке.

— А его дурная слава бабника? Можно ли ему верить?

— Он остепенится, когда найдет ту, что нужна ему. Существует доля истины в поговорке, что нет вернее мужа, чем исправившийся распутник.

Но могу ли я исправить его?

— А ты этого хочешь?

Это, конечно, был вопрос. Не тот, на который она смогла бы сейчас ответить, даже если бы захотела. Вместо этого она сказала:

— Я должна вам кое-что рассказать.

— Про Лемонье?

— Нет, про Туше. — Она в нескольких коротких фразах передала ему свой разговор с прихлебателем мадам Бодрей.

— Черт побери, вот так кусок дерьма этот тип!

— Вы не боитесь того, что он может устроить?

Пьер щелкнул пальцами.

— Он годами пытается поймать нас с товаром, и ничего не выходит.

— На этот раз все по-другому. Он никогда прежде не держался так нагло.

— Может быть, милая, это ты стала другой.

Она обернулась, в ее голосе слышались резкие нотки.

— Что вы хотите сказать?

— Ты стала более… более… — Он широко повел рукой.

— Вы думаете, я провоцирую мужчин?

— Нет-нет, просто ты… ты сознаешь, что ты женщина, и таким образом вынуждаешь и мужчину заметить это. Здесь нет ничего плохого, тебе незачем пытаться сдерживать себя, потому что тогда это будет против природы.

Она понимала, что он прав. Она сама чувствовала то, что он пытался выразить, хотя и не облекала в слова. Она считала, что должна быть благодарна Рене за это знание, хотя его постижение, возможно, началось раньше. Источником ее недовольства все последние месяцы могло быть то, что ей нужно было собственное место в жизни, собственное будущее, собственный мужчина.

— Что до Туше, — продолжал Пьер, — то не думаю, что он в ближайшее время доставит тебе какое-то беспокойство. На ночь он отправился на корабль, и я слышал, как он говорил капитану Додсворту, что рано утром двинется в Новый Орлеан. Но, если он снова пристанет к тебе, ты должна сразу же сказать Рене или мне. Туше привык брать то, что захочет, и когда захочет, и никто не смеет помешать ему, раз он держит в руках жену губернатора.

Сирен прищурила темно-карие глаза.

— Если он попытается взять меня, то обнаружит, что держит в руках опасный предмет.

— Будь осторожна, — предупредил Пьер, медленно покачав головой. — Если в нем когда-то и было что хорошее, все давно умерло. Ему доставит великое удовольствие принудить тебя выполнять его волю, отплатить тебе за отказ, но это удовольствие станет вдвое больше, если он сможет еще и отомстить нам с Жаном за то, что мы в прошлом выставили его дураком.

Совет был хорош, и она последует ему. Но начинало казаться, что, отдавшись Рене, она лишь утратила свою свободу, вместо того, чтобы обрести ее.

Внимание Пьера отвлек старик с крупным голубым камнем, на который он хотел выменять бочонок английской тафии; камень, полученный много лет назад от индейца, который пришел с далекого Севера, где земля поднималась вверх навстречу небу, — так он говорил. Сирен оставила Пьера, когда он пытался убедить старика сохранить свое сокровище, и снова вышла из круга.

У нее не было особой цели. Просто она чувствовала себя слишком неспокойно, чтобы сидеть на месте, ноги снова привели ее к шалашу. Кожаный полог хлопал на ветру. Внутри лежала медвежья шкура. Рене не было.

— Если вы ищете Лемонье, то он на борту «Полумесяца».

Сирен, охнув, отпрянула и быстро обернулась, широко раскрыв глаза. Капитан Додсворт стоял так близко, что ее юбки задели его ноги, и она чувствовала в его дыхании запах рома. Она быстро отступила на шаг и заметила в его глазах беспокойство.

— Вы напугали меня, — сказала она.

— Извините. Я не собирался так налетать на вас, но здесь темно, как в преисподней.

— Вы что-то сказали про месье Лемонье?

— Верно. Я подумал, может быть, вы ищете его. Несколько минут назад он отплыл на мой корабль, что-то насчет пары ласковых слов с Туше. Я сейчас отправлюсь туда сам, но Пьер мимоходом сказал утром, что вы хотели посмотреть какие-то образцы из моих запасов. Ну и подумал, предложу вам место в лодке, если вы захотите поехать сейчас. Вернуться сможете с Лемонье.

Возможно ли, что Лемонье собирался ссориться с Туше из-за нее? Она не могла понять, откуда он узнал, что маленький человечек сделал ей оскорбительное предложение, да это и неважно; ему не было нужды вмешиваться, она ему так и скажет. То, что предлагал капитан, звучало вполне разумно, — будет замечательное оправдание ее присутствия на борту. Возможно даже, что сейчас самое подходящее время заняться собственными делами, если позволит обстановка.

Решение было принято чуть ли не сразу, с последней фразой капитана Додсворта. Она твердо сказала.

— Тогда едем.

«Полумесяц» покачивался на волнах залива, словно какой-нибудь призрачный корабль, — ни огней, ни звуков, только бледные клочья тумана облепили паруса и высокие мачты. Вахтенный офицер возник из темноты и помог Сирен подняться на борт, потом почтительно отступил, и капитан запрыгнул на палубу. Капитан Додсворт коротко кивнул ему и велел поднять на корабль два бочонка с индиго, которые Сирен захватила с собой, потом взял ее за руку.

— Сюда, мадемуазель. Я пошлю сказать Лемонье, что вы здесь, а тем временем покажу особый товар, который вам интересно было бы посмотреть.

Она немного колебалась.

— Право, я бы предпочла отправиться в каюту Туше, или еще куда-то, где они могут быть с Рене.

— Очень, очень неразумно, по-моему, — засмеялся капитан. — Никогда не знаешь, до какой степени человек может быть одет или раздет, вы же не хотите поставить его в неловкое положение?

Он имел в виду, что она сама не захочет попасть в такое положение.

— Мне все равно, — ответила она. — Представьте, что они дерутся. Я должна остановить их.

— Должны ли? Кажется, это довольно опрометчивый поступок, хотя все эти долгие годы Туше нуждается в хорошей взбучке. Но, если вы настаиваете, я пошлю вахтенного разогнать их. Идемте.

Трудно было устоять перед его добродушным юмором и непринужденностью. Она пошла с ним, недоверчиво озираясь.

Каюта капитана была совсем невелика в ней помещались койка, таз, стоявший наверху маленького шкафчика, и стол под лампой, свисавшей с потолка. Сирен присела на единственный стул около стола. Капитан Додсворт выдвинул маленький сундучок и уселся рядом с ней, потом выпрямился..