Джуд Деверо - Золотые дни Страница 41

Она не смотрела на умирающего от ран отца, как это было с Ангусом. Она не видела, как увядает мать, измученная одиночеством и непосильной работой. И Эдилин не внушали с самого рождения, что она в ответе за благополучие целого клана. Не раз и не два Малькольм брал его за плечи и говорил: «Судьба клана Мактернов в твоих руках, парень. Ты должен исправить ошибки деда».

Всю свою жизнь Ангус прожил под гнетом вины. Сколько раз ему приходилось слушать о том, каким плохим человеком и негодным вождем был его дед. Он испортил отношения со всеми соседями на сто миль вокруг. Он прослыл вором и разбойником. Из-за него всех Мактернов стали считать ворами и разбойниками. По ночам шайки Мактернов под предводительством деда угоняли скот, принадлежавший другим кланам. Было дело, деда ловили, и несколько раз он чудом избегал смерти. Когда ему было тридцать, молодая любовница спасла его от виселицы. Три дня спустя его жена дала жизнь отцу Ангуса. Но жена вождя прощала непутевого мужа, что бы тот ни делал. Говорили, что все женщины готовы были простить ему все, что угодно, так он им нравился.

Жена его простила, но трое сыновей не простили отца. Старший дожил до совершеннолетия, но был убит, когда его сыну, Ангусу, было всего пять. Второй сын пытался пойти по стопам отца, но ему это не удалось. Он погиб во время ночного набега, а через месяц его молодая жена дала жизнь Тэму. Только Малькольм пережил предательство отца.

Отец Ангуса делал все, чтобы сплотить клан, но за годы правления деда накопилось слишком много взаимных обид. Во время набега на скот Мактернов отец Ангуса получил ножевое ранение в живот. Убийце удалось сбежать. Соплеменники довезли раненого до дома, но тот вскоре умер на глазах у жены и маленького сына. Последние слова были обращены к пятилетнему сыну, отец просил мальчика помнить о том, что ему предстоит стать вождем, и готовить себя к этой высокой миссии.

— Не поступай с ними так, как поступил мой отец. — Умирающий протянул руки к жене и сыну. — Я рад, что не увижусь со старым ублюдком, потому что он отправится в ад.

Отец Ангуса улыбнулся, закрыл глаза и умер.

Это было сказано в ту ночь, когда дед Ангуса проиграл в карты все свое состояние, вернее сказать, все, чем владел клан. В ту ночь была полная луна, и волки вышли из леса и завыли. Никто не знал, что потом сталось со стариком. Он смеялся над всеми своими прегрешениями, над каждой слезой, что была пролита по его вине, и даже над всеми теми, кто был убит по его вине, но утрата прошлого, как, впрочем, и будущего, оказалась слишком сильным ударом даже для него. Три недели спустя он был найден мертвым за столом в одном из пабов Эдинбурга.

Мать Ангуса умерла через несколько лет после этого, оставив Ангуса и его сестру круглыми сиротами.

— Почему грустим?

Обернувшись, Ангус увидел Табиту. Она стояла совсем близко и смотрела своими темными глазами так, что он не мог не понять откровенного намека. Если бы они встретились год назад, ему бы понравился такой взгляд.

— Еще одна ссора с миссис?

Ангус нахмурился и взглядом дал ей понять, что говорить на эту тему не намерен, но она лишь засмеялась.

— Я все равно узнаю правду о вас двоих, — пообещала Табита.

— А нам скрывать нечего, — сказал Ангус.

Табита усмехнулась, давая понять, что она ему не верит.

— Вы вместе будете жить в Америке?

— Да, конечно, — сквозь зубы процедил он.

Табита его раздражала. Он видел ее всего лишь трижды, а она уже беззастенчиво совала нос в его жизнь и почти обо всем догадалась. Она видела то, чего не видели другие.

— Если ты такая проницательная, как же ты дала мужчине обмануть себя?

— Любовь, — быстро ответила она. — Любовь творит с тобой что хочет.

Охранник заорал, чтобы арестантки спускались в трюм.

— Они боятся, что мы растлим мужчин, — сказала Табита.

— Что, зря боятся?

— Если я с кем и грешила, то по взаимному желанию, — бросила она, направляясь туда, где уже собрались ее недовольные товарки.

Ангус вновь взглянул на море, вспоминая о том, как Эдилин приревновала его к Табите. Стоило ему лишь обмолвиться об этой бойкой бабенке, и глаза у Эдилин загорались злым огнем, словно она собиралась наброситься на него с кулаками.

Любовь, думал Ангус. Табита сказала, что из-за любви у нее случился роман с хозяином, и Эдилин кажется, что она любит Ангуса. Но на самом деле она его не любит. Она просто боится оказаться одна в новой стране. А ей действительно придется быть одной. Или по крайней мере не с ним, не с Ангусом Мактерном.

Как искушала, о, как искушала его мысль о том, чтобы «случайно» прикоснуться к ее руке, посмотреть на Эдилин так, чтобы она поняла, что он ней думает! Ангус знал: стоит ему это сделать, и она упадет в его объятия, и он не сможет не принять ее дар.

Но что потом? Он закрыл глаза, представляя чудесные недели, а может быть, и месяцы любовной идиллии. Они бы устраивали романтические ужины на двоих, но им было бы не до еды, потому что страсть в них была бы сильнее голода. Едва начавшись, эти ужины заканчивались бы в постели.

Но в глубине души Ангус знал, что скоро начнет проявлять себя их истинное «я». Эдилин всю жизнь провела в школе, тогда как он не умел даже читать. Эдилин нравились шелковые платья и чинные чаепития, Ангус любил спать на земле, завернувшись в тартан.

Между ними не было ничего общего. Сейчас, на корабле, когда он носил чужую одежду и говорил с чуждым ему акцентом, создавалось обманчивое впечатление, что они принадлежат одному кругу. Ангус видел, как светлело лицо Эдилин, когда он демонстрировал ей, что способен не только рыскать по вересковым пустошам.

Но он не сможет жить так, как хочет от него она. Он не сможет всю жизнь притворяться. Рано или поздно обман будет раскрыт. Даже Табита, женщина далеко не аристократического происхождения, сразу его раскусила. Она тотчас поняла, что он самозванец.

Среди их знакомых непременно окажется какой-нибудь пижон с университетским дипломом, он будет читать Эдилин стихи какого-нибудь француза, и они будут с жаром обсуждать их, восторгаться, ругать или смеяться, а он, Ангус, будет сидеть дурак дураком. И тогда Эдилин прозреет и впервые посмотрит на него, Ангуса, с презрением и жалостью.

А что, если они поженятся? Она велит детям не спрашивать ни о чем отца.

— Ваш отец все равно ничего не знает, — скажет им Эдилин.

О нет, она, по доброте своей, пощадит его гордость и не скажет им об этом напрямик, но они все равно будут знать, что отец у них — дикарь и невежа. Он будет жить в доме, где будут звучать греческий и латынь, и все будут понимать, о чем идет речь. Все, кроме него, главы семьи, безграмотного шотландского горца.