Тереза Медейрос - Черный рыцарь Страница 42

И Ровена устроилась там неплохо. Она сидела, как принцесса, на троне из мехов у ног сэра Гарета. Почему ее отец должен отвечать за то, что она устроила скандал и убежала? Конечно же, такой разумный мужчина, как сэр Гарет, не будет обвинять его за капризы женщины. Ровена наверняка уже прискакала обратно в замок при первых признаках рассвета и теперь небось в объятиях рыцаря очаровательно просит прощения.

Если он вернется в Карлеон, они с Гаретом могли бы поднять кружечку-другую возле огня в честь очаровательных капризов женщин. На его губах заиграла улыбка. Для них было бы не впервые размышлять друг с другом о переменчивости женского сердца.

Он все еще был погружен в приятные воспоминания, когда кошмарная фигура в черном выскочила из-за поворота и бросилась прямо к нему.

Пренебрегая невнятными криками своих сыновей, он ударил каблуками в бока лошади, которая, надо сказать, никак на это не отреагировала. Бросив отчаянный взгляд через плечо, Фордайс увидел темный призрак, увеличивающийся в размерах. Монстр, казалось, слился воедино с белым зверем, чьи копыта едва цепляли землю, как будто он несся на крыльях.

Фордайс тщетно подпрыгивал на остановившейся лошади, стараясь сдвинуть ее с места. Кляча вздрогнула и стала приседать на задние ноги. На какое-то страшное мгновение Фордайсу показалось, что она сейчас в четвертый раз сбросит его на землю. Кляча покачнулась, но осталась стоять на месте. Он вытащил ржавый кинжал из-за пояса и полоснул лезвием по шкуре животного. Заржав от боли, лошадь бросилась вперед неровным галопом, которого Фордайс никак не мог от нее ожидать.

Он слышал крики сыновей и осмелился оглянуться. Грохочущая копытами тень почти нависала над ними. Фордайс пригнулся ниже к холке лошади, продолжая колотить ее каблуками по ребрам, чтобы та не замедляла бег. Бросив вновь взгляд назад, он увидел своих парней, глядевших вслед ему, раскрыв рты. Дорога между ним и сыновьями была пуста. Темный всадник исчез.

Его преследователь был действительно не сзади него. Он был рядом, Фордайс издал полузадушенный вопль, когда мускулистая рука схватила его за горло. Кляча помчалась галопом дальше уже без него, обнаружив неожиданную грацию, начисто утерянную под грузным седоком. Солнце стало пурпурным в глазах Фордайса. На момент ему показалось, что он так и останется висеть, казненный этой безжалостной рукой, без петли, без виселицы, без благородных прощальных речей. Когда сэр Гарет соскочил со своего жеребца, не отпуская жертвы, Фордайс понял, что даже этого ему не суждено.

Они свалились на землю, одинаково болезненно почувствовав удар. Эта мысль немного утешила Фордайса, несмотря даже на то, что он никак не мог вздохнуть. Пролетев по инерции, они скатились с дороги в мертвую поросль канавы. Какой-то сучок процарапал неглубокую ранку на руке Фордайса, и эта боль немного отвлекла его от жуткого оцепенения в груди.

Гарет навалился ему на грудь. Фордайс с трудом втянул воздух в легкие, но легче ему не стало, поскольку его горла коснулось ледяное острие кинжала.

— Куда ты подевал ее? — прохрипел Гарет. С уголка его губ стекала кровь.

Фордайс хотел было спросить «Кого?», но вовремя воздержался. Он лишь хлопал глазами, как сова, восстанавливая дыхание. Теперь он принял решение, которое не часто принимал в своей жизни. Он решил говорить правду.

— Сколько парней ты видишь здесь?

Гарет с подозрением взглянул на него, ожидая подвоха. Ни кинжал, ни рука, державшая его, не пошевелились, когда он огляделся вокруг.

— Пять. И они определенно переростки. Фордайс кивнул, как бы в знак своей правоты.

— Пять. Тогда, может быть, ты погонишься за остальными тремя и спросишь их, куда они дели ее?

Пятеро оборванных мужчин осторожно приблизились, пряча руки в лохмотьях, бывших когда-то рукавами. Тень страха коснулась лица Гарета. Фордайс подавил улыбку.

Гарет сел. Его щеки были в грязи, что придавало ему зловещий вид существа, вызванного из ада в сопровождении искр и пепла.

— Парень с серебристыми волосами увел ее. И Ирвин — тот, кто рассказывает легенды. Они увели ее? Где они могут быть?

Фордайс пожал плечами.

— Откуда мне знать? Они пришли ко мне прошлой ночью, болтая о каком-то нелепом плане выручить Ро. — Он приукрасил свой рассказ типично драматическими добавлениями. — Ирвин рассказал мне, как она приползла к нему на коленях, жалобно плача и умоляя освободить ее от твоего жестокого рабства.

Гарет открыл было рот, но затем закрыл его. Рука, державшая кинжал, ослабла.

— И ты отказался помочь ей?

Фордайс презрительно фыркнул.

— Я проиграл ставку. Я — благородный человек. — Он одним пальцем отодвинул лезвие кинжала и тоже сел, выбирая сухие листья из своего шарфа.

Взгляд Гарета беспокойно метался между Фордайсом и дорогой. Он нахмурил лоб, очевидно, в отчаянном поиске верного решения. Слова, которые он произнес, были обращены скорее к самому себе, чем к Фордайсу:

— Неизвестно, во что эти глупцы втянут ее.

Он стоял, возвышаясь над Фордайсом. Барон с усилием встал на ноги, упершись взглядом в кольчугу Гарета. Когда этот малый успел так вымахать? Фордайс перебросил концы шарфа за плечи и стал выбираться из канавы.

— Такое оскорбление! Существуют же законы, защищающие невинных путников. Англия — цивилизованная страна. Если бы об этом узнал король…

Его слова потонули в невнятном хрипе, когда Гарет схватил концы шарфа и накрутил их на кулак.

Фордайс почувствовал жаркое дыхание Гарета над своим ухом.

— Ты еще не знаешь меня как следует, Фордайс. Я вернусь. И если найду ее у тебя, если обнаружу, что ты солгал, тогда ни закон, ни Эдуард, ни сам бог не помогут тебе. Ты понял?

Фордайсу удалось кашлянуть, что Гарет, к счастью, воспринял как утвердительный ответ. Рыцарь отпустил его. Фордайс выбрался из канавы, не обращая внимания на грязь и листья, которыми осыпал при этом голову Гарета. Клячи нигде не было видно, и Фордайс завистливо взглянул на жеребца Гарета. Белый зверь косил глазом и бил копытом о землю. Собрав остатки оскорбленного достоинства, Фордайс захромал по сужающейся дороге, бросая взгляды из стороны в сторону в поисках своего печального подобия лошади. Сыновья жалким парадом следовали за ним.

Он был уже далеко от Гарета, почти вне пределов слышимости, когда решился крикнуть ему тоном заботливого отца:

— Не беспокойтесь о девочке, сэр Гарет. Она в хороших руках. Маленький Родди — серьезный малый.

— Его зовут Маленький Фредди, идиот! — Крик Гарета был наполнен такой злобой, что Фордайс ускорил шаги, а его парням пришлось бежать вприпрыжку, поспевая за ним.

Ровена, казалось, давно должна была привыкнуть к холоду. Но, увы, пальцы ее онемели. Перчатки были уже изорваны в клочья. Облака разогнал ветер, и мороз оказался неожиданно суровым. Ровена ощущала какую-то головокружительную невесомость, как будто воздух, обжигающий холодом ее легкие, был лишен кислорода. Солнце висело в небе плоским желтым диском, создавая иллюзию тепла, что было особенно обидно.