Конни Мейсон - Милая заложница Страница 43

Элспет заморгала от удивления. Она уже поняла, насколько многолик Роб Мак-Ларен, но представить его в роли священника ей не удавалось.

— Оказавшись в камере Хэмиша, — продолжая рассказывать Ангус, — Роб вытащил из-под одежды ножницы и монашескую рясу для моего племянника. Он сбрил парню бороду и выстриг у него на макушке тонзуру!

Потом Роб позвал стражника, и когда тот вошел, набросился на него и связал. Забрав у охранника ключи, Мак-Ларен выпустил остальных заключенных. Кэмпбеллы ринулись к выходу из тюрьмы, а Роб с Хэмишем побежали за ними с призывами о помощи.

Пока англичане ловили всех остальных, Роб и Хэмиш покинули город через ворота. Ты же знаешь, что на божьих людей никто не обращает внимания. И уж точно не вызовет подозрений монах с сияющей на макушке лысиной! Роб потом говорил, что они с таким же успехом могли остаться и посмотреть на казнь, но Хэмишу хотелось как можно скорее оставить английскую границу далеко позади.

— Неудивительно.

— Роб приехал домой на этом черном демоне Фалине. Но Хэмиша он заставил всю дорогу идти пешком, — продолжал рассказывать Ангус. — Таким образом он наказал моего племянника за то, что тот проявил глупость, спутавшись с Кэмпбеллами! — Ангус расхохотался. — Это был совершенно безумный план, но он сработал.

— Безумный план? — переспросила Элспет. — Выходит, Мак-Ларена всегда считали безумцем?

Ангус тут же помрачнел.

— Нет, это прозвище появилось только после смерти Фионы… Ну, ты же знаешь о том, что с ней случилось. После этого Роб словно взбесился.

Элспет хорошо помнила, как горели безумием синие глаза сразу после ее похищения из церкви. Когда его рука обхватила ее шею, Роб смотрел как будто сквозь нее, и Элспет показалось, что он слушает раздающиеся у него в голове голоса.

Но, не считая этого момента, Роб всегда был в своем уме. Возможно, он страдал безумием, которое могло то появляться, то исчезать?

Что, если оно снова овладеет им после того, как Ангус и Фингал попрощаются с ними в Лохернхеде?

Как ни странно, но эта мысль не особенно обеспокоила Элспет. Если недуг снова коснется Роба Мак-Ларена, он уже не застанет ее врасплох. Она поняла, что в ее распоряжении имеется оружие, способное справиться с чем угодно, в том числе и с безумием.

Этим оружием была любовь.

Девушка немного удивилась, когда это слово возникло на поверхности ее сознания. Удивилась, но не испугалась.

Любовь.

И это не имело отношения к «бабочкам в животе», которые, и она не могла этого отрицать, начинали порхать всякий раз, когда она смотрела на красивое лицо Роба Мак-Ларена. Точно так же она не испытывала никакого желания обязательно что-то с этим сделать.

И если безумие Роба вернется, она знает, как себя вести.

Лохернхед был маленькой сонной деревушкой на западной оконечности озера Айреанн. К тому времени как Роб причалил к пристани, на берега опустилась ночь, но луна еще не встала над гребнем горы Бен-Ворлих. Этот похожий на гладкую гранитную пирамиду внушительный пик вздымался на юге, и его голые склоны были напрочь лишены растительности. В лунном свете тускло мерцала снеговая шапка на вершине.

— Роб, ты не можешь продолжать путь в темноте, — пробормотал Ангус, надежно привязывая линь к пристани. — Лучше обождать до утра, тем более что вы можете сделать это на борту лодки.

— Спасибо, но я на всякий случай заплатил за комнату в таверне. Я сделал это на две недели вперед, потому что не знал, когда мы сюда прибудем, — ответил Роб, собирая свои немногочисленные пожитки.

Элспет возилась в крохотной каюте, делая то же самое. Путешествовать налегке было гораздо проще, если только не приходилось тащить за собой женщину. Или если мужчине было наплевать на ее потребности. От того, что Элспет не привыкла ни на что жаловаться, Роб чувствовал себя еще хуже. Его успокаивало то, что сегодня ночью у нее будет хотя бы крыша над головой и горячий ужин в желудке.

— Было бы глупо не воспользоваться тем, за что уже заплачено, — продолжал Роб.

Элспет попрощалась с Фингалом, и дирхаунд ответил ей громким воем. Ангус покосился в сторону каюты и отвел Роба в сторону.

— Поосторожнее с ее репутацией.

— Конечно. Я позабочусь о том, чтобы никто не услышал ее имени и не увидел лица, — раздраженно ответил Роб, досадуя на то, что Ангус считал, будто он не способен защитить Элспет от злых языков. — Я затеял все это не для того, чтобы навредить ей. У меня счеты с ее женихом.

— Да я и не говорю, что ты хочешь ей навредить. Просто иногда самые лучшие планы идут наперекосяк. Но ты и сам уже не раз в этом убеждался, — сурово нахмурившись, ответил Ангус. — Кроме того, вред бывает разный.

— Я не думаю, что Драммонд будет поджидать нас на той дороге, которой я намерен путешествовать.

— Я не об этом, — покачал головой Ангус. — Я уверен, что от него ты сумеешь ее защитить. Но сможешь ли ты спасти ее от самого себя? Она девица, к тому же благородного происхождения. Будь осторожен.

— Так за кого ты меня принимаешь? Судя по всему, за стервятника! — взвился Роб. — Я случайно услышал, как ты рассказывал Элспет о Хэмише и его стычке с английским правосудием. Ты сказал, что он не способен насиловать женщин. — Роб скрестил руки на груди. — А тебе не приходило в голову, что изнасилование не входит и в мои привычки?

— Я только хотел сказать…

— Я знаю, что ты хотел сказать. А вот что скажу тебе я. С девушкой не случится ничего такого, чего она сама не захочет. Тебя это устроит?

Не дожидаясь ответа, Роб отвернулся и окликнул Элспет. Она вышла из каюты и попрощалась с Ангусом так же тепло, как и с ведьмой с озера Айреанн. Чтобы скрыть огорчение, Ангус произнес много ничего не значащих слов, а дирхаунд даже не пытался скрывать свое горе и, расставаясь с девушкой, снова громко завыл.

— Я готова, Роб.

Элспет робко улыбнулась своему спутнику и, подав ему руку, сошла с лодки на пристань.

«Что, если она просто порхает по жизни, коллекционируя мужские сердца?» — спросил себя Роб.

При этой мысли его собственное сердце болезненно сжалось.

«Да, так она и делает», — ответил он сам себе.

Глава двадцать первая

На полпути к таверне, расположенной на окраине города, Элспет споткнулась. Роб снова подхватил ее на руки.

— Незачем брать меня на руки, как ребенка, всякий раз, когда я слегка покачнусь, — запротестовала девушка.

— Это совершенно необходимо.

— Роб, я…

— Доверься мне, — успокоил он ее, полой плаща прикрывая ее лицо. — Это ради твоего же блага.