Шерри Томас - Ночные откровения Страница 43

Вроде бы все необходимое на данный момент сделано. Однако в подсознании ворочалось что-то, могущее оказаться важным связующим звеном, если бы только Виру удалось с полчаса трезво поразмыслить.

Но как раз к этому он сейчас был не способен. Повернувшись к окну телеграфного агентства, маркиз посмотрел на поднятый верх коляски, в которой, словно в норке, съежившись, сидела его жена.

Когда Вир увидел Дугласа, схватившего племянницу за горло, умом он, разумеется, понимал, что тот не собирается убивать ее прямо здесь и сейчас – это не соответствовало его манере тщательного планирования и не менее аккуратного выполнения. Тем не менее, в маркизе вспыхнула такая ярость, что пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы не избить мерзавца до полусмерти.  

Давняя ярость, никак не находящая себе выхода.

Он покинул телеграф и забрался в коляску. Элиссанда сидела с опущенной вуалью, побелевшими от напряжения пальцами скручивая перчатки. Вир приподнял вуаль, но тут же опустил – на лице жены темнели отпечатки ладоней Дугласа.

– Я телеграфировал слугам, – объяснил он и приказал кучеру. – На станцию, Гиббонс.

Спустя несколько минут они уже стояли на перроне вокзала, вне досягаемости ушей любопытной челяди.

– Дядя часто себе такое позволял? – наконец спросил Вир.

Элиссанда покачала головой.

– Он никогда раньше не поднимал на меня руку. Но насчет тети я не уверена.

– Мне очень жаль.

Пожалуй, маркиз испытывал некое удовлетворение, притащив жену обратно в Хайгейт-корт против ее воли. Он даже злорадствовал при виде ее старательно скрываемой паники: пускай немного помучается за то, как поступила с ним.

Но сейчас Вир чувствовал себя ужасно. Нет, он ни в коем случае не простил Элиссанду, но злорадное ликование улетучилось. Даже тем вечером в зеленой гостиной ему не была столь понятна вся глубина ее страха и отчаяния.

Жена, уже натянув перчатки, теперь вертела носовой платок.

– Он хочет, чтобы я в три дня вернула тетю.

– А если нет?

Элиссанда долгое время молчала, и маркиз подтолкнул ее вопросом:

– Он что, угрожал причинить вам с миссис Дуглас какой-то вред?

Она начала наматывать платок на указательный палец.

– Нет, он угрожал причинить вред вам.

– Мне? – Вир немного удивился тому, что втянут в конфликт. – Хм-м-м, мне никто и никогда не угрожал. То есть, дамы иногда пинали меня за пролитое на них вино, и я их за это не виню…

– Он сказал, что вы поплатитесь за мою строптивость конечностью или глазами, – без утайки выпалила Элиссанда.

Сообщение застало маркиза врасплох.

– Да, не очень-то любезно с его стороны.

– Вы не боитесь? – она-то уж точно боялась. Если так пойдет и дальше, до Лондона от носового платка останутся только клочки ниток.

– Не так чтоб очень, – ответ был честным. – Но меня не слишком радует, что мистер Дуглас вначале бросается на вас, а через минуту угрожает мне самому.

Платок натянулся еще сильнее – внутри перчатки ее палец, должно быть, уже посинел.

– Что же нам делать?

Маркиз едва не улыбнулся: неужели премудрая леди Вир спрашивает совета у своего слабоумного муженька? Взяв ее за руку, он размотал платок.

– Пока не знаю, но что-нибудь придумаем. Вы считаете, мне легко причинить вред?

– Дай Бог, чтобы нет, – платок снова скрутился. – Дядя не только жесток, но и хитер. Он может навредить вам, не оставив никаких следов. Я так и не выяснила, чем он запугал тетю, что она так его боится.

Внезапно смутные мысли в подсознании Вира выстроились в четкую теорию. Эдмунд Дуглас и его утонченная жестокость. Смерть Стивена Делейни, отстоящая от этого расследования, но разительно напоминающая случай с миссис Уоттс. Упадок алмазного рудника и нужда подозреваемого в средствах, подтверждаемая как неуемным желанием проявить себя в других сферах капиталовложений, так и разоблачающими записями.

– Знаете, что мы сделаем? – маркиз довольно потер руки.

– Что? – с удивлением и одновременно надеждой в голосе спросила Элиссанда.

Ему страшно не хотелось разочаровывать жену, но…

– Поедим, вот что! Не знаю, как вы, а я на полный желудок становлюсь умнее и храбрее. Оставайтесь здесь, а я схожу в булочную. Вам что-то принести?

Хрупкие плечи поникли.

– Нет, спасибо, я не голодна. Но если уж вы идете, будьте осторожны.

Маркиз вернулся на телеграф и отправил четвертую телеграмму, на этот раз лорду Ярдли, которого Холбрук шутливо величал их предводителем. Случай с Делейни расследовался еще до присоединения к ним Холбрука, а того всегда больше интересовало нынешнее, чем прошлое.

Вир задал лорду Ярдли один-единственный вопрос: не были ли научные исследования умершего ученого как-либо связаны с синтезом искусственных алмазов?

* * * * *

Лорд Вир спал.

Похоже, у него была особая склонность засыпать в поездах, ведь всю дорогу в Шропшир он тоже продремал. Но Элиссанда не могла понять, как человек, которому угрожают серьезными увечьями, может столь беспечно к этому относиться: муж повел себя так, словно речь шла о потере, к примеру, галстука, а не жизненно важных органов.

По крайней мере, он не сболтнул при дяде, что миссис Дуглас находится в «Савое», а не в «Браунсе». Возможно, маркиз просто запамятовал, в какой гостинице они остановились, как, похоже, забыл о своем прежнем недовольстве женитьбой на Элиссанде.

Она потерла висок. Ее как всегда хитроумный дядя выбрал идеальную мишень для своих угроз. Племянница и жена понимали представляемую Дугласом опасность и были готовы предпринять все возможные меры для своего спасения.  

Но как уберечь маркиза, не сознающего, какому риску он подвергается? И все же Элиссанда обязана его защитить – хотя бы потому, что именно из-за нее он теперь подставлен под удар.

Лорд Вир вернулся из булочной перед самой посадкой и предложил супруге содержимое принесенной коробки. В ответ она, замотав головой, решительно отказалась. Но теперь, подвинувшись ближе к мужу, все же открыла упаковку. Маркиз оставил ей две булочки с изюмом и венское пирожное.

Как-то помимо своей воли Элиссанда съела обе булочки и полпирожного. Странно, но муж оказался прав: наполнив желудок, она и впрямь немного успокоилась. И, возможно, у маркиза имеются основания не бояться ее дяди: за всю свою жизнь она не видела, чтобы кто-то так поставил Эдмунда Дугласа на место, как лорд Вир.

Он такой сильный! Хорошо бы сейчас быть, как он: уверенной и спокойной.

Вздохнув, Элиссанда положила ладонь на локоть мужа.

* * * * *