Жаклин Санд - Неверная жена Страница 43

Однако едва они выстроились для атаки, свершилось предательство: шестеро рыцарей из войска Раймунда покинули строй и перешли на сторону мусульман; они были немедленно доставлены к Салах ад-Дину. Выслушав их и вняв совету напасть немедленно, султан двинул свои войска на врагов. Раймунд атаковал, однако сарацины окружили рыцарей, и началась кровавая битва.

Даниэль и Александра видели ее издалека и слышали шум, как будто рокотал океан. Подвластный своей привычке и умению слышать то, что необходимо, Даниэль выхватывал из громких криков гонцов крупицы сведений, и по всему выходило, что христианам в этой сече приходится несладко.

И, наконец, после полудня, через семь часов после начала битвы, участь войска латинян была решена окончательно. Гонцы принесли весть, что королевская пехота ушла в сторону Галилейского моря и укрылась на низком холме. Король присылал к ней гонцов, но пехотинцы отказались сражаться, оправдываясь тем, что их мучит жажда. Там они и сидели, пока не были окружены и разгромлены мусульманами. Кавалерия же потерпела сокрушительное поражение прямо у Рогов Хаттина.

Салах ад-Дин в сопровождении нескольких военачальников, что уже успели возвратиться из боя, вернулся к своему шатру. Спрыгнув с коня, которого тут же увели слуги, султан прошел в шатер и, увидев гостей, глубоко поклонился им. Даниэль встал навстречу, Александра же продолжала сидеть; ее била дрожь. Черные глаза Салах ад-Дина смотрели прямо на нее, и была в этом взгляде такая неукротимая сила, что хотелось склониться перед нею. Но Александра не опустила голову, хотя страх стал еще сильнее. Она увидела, что вместе с султаном к шатру возвратился и Фарис.

– Аллах был милостив к нам сегодня, – произнес Салах ад-Дин, ни к кому толком не обращаясь, – и даровал победу. Это великий день. – Снова взглянув на Александру, султан обратился уже непосредственно к ней: – Мы пленили многих рыцарей; скоро их приведут сюда. Ежели среди них окажется твой супруг, ты сможешь решить его участь, госпожа.

– Что будет с ними? – спросил Даниэль.

Слуга подал Салах ад-Дину кубок с водой, и султан, отпив несколько глотков, сказал негромко:

– Я предложу им выбор. Кто сделает его верно, останется жить.

Даниэль покачал головой и, возвратившись к Александре, встал рядом с нею; она тихо спросила:

– Что это значит?

– Это значит, что рыцарям предложат либо выкупить себя за большие деньги, либо перейти в мусульманство, либо избрать смерть, – так же тихо ответил Даниэль. – Султан, возможно, отпустит тех, кто сражался с Балианом или Раймундом, но тамплиеры так легко не отделаются.

– Тамплиеры слишком много беспокойства причинили, – хмуро сказал Фарис, который подошел ближе. – В плен взяли Рено де Шатильона. Я своими глазами видел его.

– А моего… супруга? – дрогнувшим голосом спросила Александра.

Фарис покачал головой.

– Его я не видел.

– Ты был там, – обратился к нему Даниэль, – ты… знаешь, кто убит?

Александре показалось, будто вопрос этот весьма волнует ее спутника, и она приподняла брови, однако, по всей видимости, волнение объяснялось тем, что Даниэль беспокоился за свою судьбу.

– Я знаю, что друзья Салах ад-Дина живы, – усмехнувшись, бросил Фарис. – Поговаривают, Раймунда Триполийского султан приказал выпустить из окружения. Говорят, граф ранен. Еще жив Балиан, и он вместе с Раймундом и горсткой рыцарей ушел по дороге на Аккру. Они встанут лагерем тут неподалеку, чтоб понять, как станет Салах ад-Дин действовать дальше. Ну и короля хорошо бы дождаться.

– Король… он в плену? – ахнула Александра.

Фарис кивнул и указал куда-то:

– И его брат Амори, и многие еще. Взгляните, госпожа. Вон их ведут.

И верно, на склоне холма показалась внушительная процессия. Пленных рыцарей, на большинстве котт которых был нашит крест, вели к шатру. Их было много, очень много, больше двухсот, а может, и трехсот; возможно, и другие пленники были – только сначала привели этих. Ветер уже развеял дым, и стало легче дышать. Александра поднялась, чтобы лучше видеть, и, не отдавая себе в том отчета, взяла Даниэля за локоть.

– Фарис, – сказал Даниэль, – я прошу тебя теперь о том, о чем мы уговорились.

– Хорошо, саиб.

Фарис отошел, сказал несколько слов Салах ад-Дину, и султан кивнул, – после чего араб растворился в собравшейся толпе.

– Куда он направился?

– Если твой муж жив, Фарис отыщет его. Если же среди пленных его нет, то либо он на поле битвы – и тогда я туда отправлюсь, чтобы найти его тело, либо с теми, кто ушел. Султан дал мне позволение выяснить это, а Фарис предложил свою помощь. Он сделает это быстрее, – Даниэль положил свою ладонь на ладонь Александры. – Скоро все завершится.

– Этого я и опасаюсь, – пробормотала она, однако немного успокоилась. Даниэль убрал свою ладонь и сделал шаг в сторону, а потом назад, уходя Александре за спину.

Салах ад-Дин же стоял, ожидая, пока голова колонны пленных не приблизится. Здесь под стражей шли те, кого Александра знала и видела не раз: король Иерусалимский Ги де Лузиньян, выглядевший сейчас так, как выглядят действительно побежденные: голова опущена, движения неуверенные; скандально известный Рено де Шатильон, лютый враг Салах ад-Дина; и магистр тамплиеров Жерар де Ридфор, тоже враг, но уже Раймунда Триполийского. Вчера графиня Эшива весьма едко отзывалась об этом господине, свою вражду с соотечественником ставившем выше интересов королевства. Всех троих подвели к шатру, отделив от основной массы пленных рыцарей, и поставили напротив султана, который взирал на них с невозмутимым спокойствием.

– Вы потерпели поражение, – наконец молвил Салах ад-Дин. – Что желаете вы сказать мне?

– Сдохни, сарацинский пес, – буркнул Рено де Шатильон и плюнул под ноги султану. Судя по всему, сражался Рено до последнего: его доспехи и котта были в крови. Жерар де Ридфор выглядел не лучше.

– Ты, Рено… – проговорил султан, обращаясь к старому врагу. – Чаша моего терпения давно переполнена. Ты преступил все законы, какие мог преступить.

– А разве я не поклялся резать вас, собак, без законов? – дерзко отвечал Рено де Шатильон. – Так эту клятву я исполнял исправно! Перед Господом я чист. Господь знает, а большего мне и не надобно.

Салах ад-Дин помолчал, потом произнес вкрадчиво:

– А что, господин Рено, если бы я сейчас был твоим пленником, а не ты моим, как бы ты тогда поступил со мной?

– Если бы ты был моим пленником, – сказал Рено, вскинув голову и ощерившись, – я бы отрубил тебе голову.

Ни мгновения не медля больше, Салах ад-Дин шагнул вперед; с сухим шелестом вылетел из ножен сверкающий меч и обрушился на шею Рено де Шатильона. Фонтан крови ударил из его разрубленного горла; кровь забрызгала султана и тех, кто стоял рядом. Александра зажала рот рукой, король отшатнулся. Магистр тамплиеров вполголоса выругался. Тело Рено стало заваливаться на бок, и его подхватили верные слуги султана. Салах ад-Дин наклонился, смочил кровью врага палец и провел им по лицу в знак того, что месть свершилась.