Патриция Поттер - Договор с дьяволом Страница 44

— Смотрите! — крикнул он. — Я уже приучил его сидеть на руке! Он ест у меня с кулака. Еще немного — и он научится летать.

— И ты отпустишь его домой, в горы, — напомнил Кейн.

Робин с готовностью кивнул. Желание держать птицу у себя сменилось стремлением научить ее летать и охотиться. У мальчика появилась новая цель, и Кейн понимал, что она, по крайней мере отчасти, была порождена желанием угодить ему, Кейну.

Он встретился глазами с Ники и увидел, что она улыбается. Он вспомнил ее слова о том, что она воспитала Робина почти в одиночку. Он знал, как она была обеспокоена его тягой к стрелкам и оружию.

— Поехали, — сказал он, не в силах больше выдерживать ее взгляд, и они втроем отправились на конюшню, где Энди уже приготовил для них двух лошадей. Кейн быстро оседлал своего серого. Кузнец лишь однажды взглянул в сторону Кейна, и в этом взгляде сквозило беспокойство. Кейн знал, что кузнец нутром чуял недоброе.

Они выехали из конюшни. У Ники в руке была корзинка с едой. Робин с упоением поскакал вперед, а Кейн и Ники двинулись более медленным шагом.

— Спасибо, — сказала она. — Я так рада, что ты подарил ему ястреба. Я не видела в нем такого интереса с тех пор, как умерла наша собака.

— Он умеет ладить с животными, — сказал Кейн. — Из него бы вышел хороший ветеринар.

— Если мне удастся его отсюда вытащить, — задумчиво произнесла Ники, и Кейн догадался о том, чего она не сказала вслух: она тоже хотела уехать из Логовища.

Она вдруг вспыхнула. Он понял, почему, — она вспомнила, что он только что сказал, что собирается остаться. И снова его пронзила боль. Она готова остаться здесь ради него, забыть свои мечты об отъезде. И тогда он дал себе клятву. Что бы с ним ни случилось, Робин и Ники уедут отсюда. У него в Техасе еще остались должники, и он сделает то, чего не делал никогда в жизни: потребует уплаты долга.

Но в такой день не хотелось думать ни о каких заботах. Солнце ярко сияло на ослепительно голубом небе. Они остановились на холме Ники, как Кейн теперь мысленно называл это место. Он проследил взглядом за Робином, который легко соскользнул с седла, держа на руке ястреба. Следующий час Кейн провел с мальчиком, терпеливо приучая ястреба перемещаться короткими прыжками, каждый раз отодвигая кусок мяса все дальше. На фут, потом на два. Перед тем как взлететь, ему нужно было обрести силу и уверенность. Кейн часто оборачивался, чтобы взглянуть на Ники. Она сидела, наблюдая за ними, и казалась очень довольной. Солнце пронизало ее светло-каштановые волосы золотыми лучами, а теплый ветерок ерошил их своими тонкими пальцами. Даже в рубашке и брюках она выглядела невероятно женственной. И желанной.

Когда ястреб устал, Робин посадил птицу на веточку, служившую ей насестом, и все трое распаковали приготовленную Хуанитой пищу. В корзинке были сыр, хлеб, цыпленок и бутылка изысканного вина. Нат Томпсон подкреплял таким образом свое предложение. Но Кейну это вино показалось ядом.

О'Брайен бодрым голосом продолжал обсуждать с Робином дальнейшие шаги в обучении ястреба. Он пообещал соорудить какую-нибудь приманку. Когда ястреб достаточно окрепнет, Робин бросит эту приманку, и птица полетит за ней.

Несмотря на волнение, Кейн остался доволен тем, как прошел этот день. Даже до войны в его жизни редко выдавались такие приятные моменты. Он с удовольствием возился с Робином, согреваемый присутствием Ники. На несколько часов он позволил себе позабыть обо всем остальном.

И только когда они начали собираться домой, он подумал о том, как мало времени он провел вместе с ней, как мало дней у них впереди. Когда вернется проводник? Через три дня? Через четыре? А потом он отправится в Гуден и попытается договориться с Мастерсом. Если ему не удастся выпросить у Мастерса отсрочку, вряд ли тот позволит ему вернуться. А если ему и позволят вернуться, что он будет делать?

Когда он подсаживал Ники в седло, она наклонила к нему голову:

— Спасибо за чудесный день.

День и в самом деле был чудесный. Оставалось надеяться, что таким он и сохранится в ее памяти.

В тот вечер Кейн, сидя за карточным столом, начал проигрывать. Он не старался проиграть. Просто счастье от него отвернулось.

Вместе с ним за столом сидели Хильдебранд, Карри и Паркер. И еще один человек, которого он раньше не видел.

— Ты, я вижу, занят, — сказал Хильдебранд.

— Да, — с усмешкой откликнулся Карри. — Мы тебя частенько видим с племянницей Томпсона. Как это тебе удалось?

Кейн пожал плечами:

— Просто оказался в нужное время в нужном месте.

— Когда ты собираешься уезжать? — спросил Хильдебранд.

— Я думал, что здесь не задают вопросов, — сказал Кейн, раздавая карты.

Хильдебранд захохотал:

— Можешь не отвечать. Просто как же насчет того дельца, о котором я говорил?

— Придется тебе найти кого-нибудь другого, — сказал Кейн. — У меня другие дела.

— Уж не в Логовище ли?

Кейн вперил в него немигающий взгляд. Через минуту тот отвел глаза.

— Я просто спросил.

— Твой ход, — сказал Кейн.

Игра продолжалась, но Кейн чувствовал на себе взгляды не только своих партнеров, но и всех присутствующих в салуне. Он проигрывал, сильно проигрывал и чувствовал себя при этом отвратительно. Он всегда терпеть не мог проигрывать, но Хильдебранду и его дружкам — в особенности. К концу вечера его опустили на пятьсот долларов. Он утешался лишь тем, что еще раньше успел выиграть полторы тысячи и что играл на деньги шерифа Мастерса. Небось этот сукин сын там ломает голову, куда же делись его денежки. И до смерти перепуган тем, что цепной пес не вернется на привязь.

Кейн проиграл еще две сдачи и встал из-за стола…

Гуден, Техас

Бен Мастерс провел расческой по волосам и надел кожаный жилет. Мери Мэй сказала, что она сегодня вечером свободна. Он спросил про завтрашний день — воскресенье, — но ее глаза померкли, и она, отведя взгляд в сторону, покачала головой. Потом кто-то сказал ему, что по воскресеньям она всегда исчезает. Мужчина? Ему не понравилась ревность, порожденная таким объяснением. Она же ведь женщина из салуна. Какое ему дело?

Он нашел шляпу, скомкал ее в руке и направился в «Пылающую Звезду», стараясь не задумываться над тем, что же ему больше нужно: Мери Мэй или информация.

Мери Мэй пыталась сосредоточиться на том, о чем болтал сидевший рядом бродяга. Но в голову ей словно насыпали горячих углей. Перепрыгнув через один, она наступала на другой.

Записка от миссис Калворти жгла ей карман. Та не могла больше приглядывать за Сарой Энн. У нее заболел брат, и в конце месяца она должна была ехать в Бостон.

Мери Мэй не знала, что делать. Так трудно было найти кого-нибудь, кому можно было бы доверить девочку. Миссис Калворти была одной из немногих «порядочных» женщин, согласившихся воспитывать ребенка падшей женщины. А Мери Мэй хотела дать дочери приличное воспитание.