Патриция Грассо - Гарем Страница 45

А за дверью уже шептались всполошенные служанки и евнухи. Тревога пронеслась по узким коридорам и душным комнатам подобно ледяному сквозняку. Замшелое болото вдруг вспенилось пузырями.

— Неужто твое сердце размягчилось, и ты ради любви пожертвовал своей выгодой? — услышал Халид знакомый голос. — О мести ты уже позабыл?

Михрима вошла в покои неслышно и давно уже наблюдала за сыном. Халиду нелегко было отыскать нужные слова, чтобы ей ответить.

— Для меня, дорогая матушка, истинное удовольствие навестить тебя.

Михрима небрежно отмахнулась и склонилась над девицей, внимательно разглядывая ее.

— Что ж, она была бы хороша, если б не уродливые веснушки.

Она протянула руку, чтобы откинуть яшмак и рассмотреть девушку.

— Не буди ее. — Халид опустил свою крепкую ладонь на руку матери.

— Ты запрещаешь мне рассмотреть ее как положено? — Михрима сердито нахмурила брови.

— Только после того, как она проснется и изъявит желание встретиться с тобой.

— Это что-то новое для нашего гарема. Если ты думаешь, что мною движет лишь простое любопытство, то ошибаешься, сын мой.

— Я знаю. Но давай удалимся отсюда.

— Куда ты направляешься?

— Неужели ты не догадалась, мать? — Халид улыбнулся. — К имаму.

— Зачем?

— Чтобы получить благословение на женитьбу. Халид заторопился к выходу, оставив мать потрясенной.

Во дворе он столкнулся с Абдуллой.

— Где мой конь?

— Я отвел его на конюшню.

— Черт бы тебя побрал! — вскипел Халид, но тотчас остыл. — Ладно, пойдем пешком.

— Куда?

— К имаму, глупая твоя голова!

Абдулла покорно следовал за принцем. После недолгого блуждания в потемках они отыскали жилище имама. Халид нетерпеливо застучал кулаком в дверь.

После минутного ожидания дверь слегка приоткрылась и раздался испуганный голос прислужника:

— О помилуй нас, аллах! К нам пожаловал Пес Султана!

— Отворяй! — последовало распоряжение, и тут же хозяин дома шаром скатился по крутой лестнице, чтобы встретить нежданного и опасного гостя.

— Принц Халид-бек! Чем могу услужить тебе? — Имам был одновременно польщен, удивлен и испуган и не мог скрыть этих противоречивых чувств.

— Я хочу сочетаться браком.

— Превосходно! Мой писец занесет имя твоей невесты, высокочтимый принц, в книгу, и мы назначим день свадьбы.

— Я хочу жениться немедленно.

— Ночью? — У имама глаза полезли на лоб.

— Ночью или днем — какая разница?

— Но должен быть подготовлен соответствующий документ…

Пес Султана показал свои зубы, и имам тут же согласно закивал головой.

— Документ будет готов через час. На ком ты соизволишь жениться, принц?

— На своей рабыне. Ее имя Эстер.

— На рабыне? — Тут имаму не хватило выдержки. — Принцы не женятся на рабынях!

— А если я так решил? — Шрам Халида побелел от ярости.

— Брак все равно будет признан недействительным. Жениться на рабыне нельзя.

— Дай ей вольную! — шепотом подсказал Абдулла.

— Составь бумагу о ее освобождении и документ о женитьбе, — потребовал Халид. — Я их подпишу здесь же. И зажги побольше светильников, чтобы писец видел, что пишет. Расходы на масло я возмещу.

— Если так… — Имам склонился в поклоне. — Но и чернила…

— Чернила и бумага — все за мой счет!

— На это потребуется некоторое время.

— Я подожду здесь.

— Зачем же здесь? К вашим услугам моя гостиная и разные напитки.

Расположившись в уютных покоях служителя аллаха, двое мужчин вопросительно посмотрели друг на друга.

— Не представляю себя женатым человеком, — первым не вынес напряженного молчания Халид.

— А что для тебя изменится? — резонно заметил Абдулла. — Спасибо пророку Магомету, он хорошо позаботился о нас, мужчинах, разрешив нам иметь несколько жен и сколько угодно наложниц в придачу.

— Ну а на том свете будет так же?

— Не забегай вперед. На том свете пророк тоже, надеюсь, установил порядок.

Уже за полночь принц и слуга покинули скромное жилище имама. Луна куда-то исчезла, и кромешная тьма опустилась на город.

Их шаги гулко отдавались в тишине. Внезапно Халид остановился, прислушался и жестом приказал Абдулле поступить так же.

Их явно кто-то преследовал, но шаги тотчас затихли. Обменявшись понимающими взглядами, Халид и Абдулла продолжали путь, и вновь чьи-то подошвы зашаркали по булыжной мостовой.

Халид отступил в тень и махнул Абдулле, чтобы он следовал дальше. Абдулла решительно покачал головой, предлагая поменяться ролями. Спор мог бы затянуться, если б две темные фигуры не впрыгнули внезапно им на спины, не повалили наземь, и острия кинжалов уже готовы были вонзиться в живую плоть.

Но принца не так-то просто было одолеть даже внезапной атакой, как, впрочем, и Абдуллу. Их опыт в рукопашных схватках и сейчас послужил им. Халид изогнулся, вскинул зад, словно норовистая кобылица, и ударом в пах сбросил нападавшего с себя.

Тот откатился и тут же был обезоружен насевшим на него Халидом. Абдулле еще легче удалось справиться со своим противником, потому что он позаботился заранее достать кинжал из ножен.

Из раны поверженного им врага хлестала кровь, и тот уже попал в общество райских гурий или царство Идлиса, другой был в сознании. Халид кончиком кинжала пощекотал ему кадык на шее.

— Смилостивься во имя аллаха! — взмолился негодяй, заслышав предсмертный хрип своего напарника.

— Кто тебя послал? — потребовал ответа Халид.

— Форжер, — выдохнул негодяй ненавистное Халиду имя.

— Форжер? Он здесь? Где же он прячется?

— Не знаю. Клянусь! Будь он проклят, но пощади меня!

Султанский Пес не пощадил посланца Хорька и, дав выход своей злобе, отделил его голову от тела.

11

— Это я? Неужто я ведьма и прыгаю через бесовский костер?

Такие жуткие видения мучили Эстер, пока она медленно освобождалась от наркотических кошмаров. Вероятно, была уже глухая ночь, за окном темно, а свеча на столике у кровати почти догорела.

Что ее разбудило? Какой-то ужасный звук, мерзкий, словно борова втащили в ее комнату, и он там всласть похрапывает.

Эстер огляделась. Никакого борова не было, а Омар, улегшись на ковре, действительно мирно похрапывал. Она вспомнила, что этого маленького человечка продавали в придачу к ней. Но кто их купил?

Как ей убежать, если Омар сторожит ее? А впрочем, почему бы не взять его в сообщники? Он ее любит, хоть и не мужчина. Наверное, какие-то чувства не зависят от того, что болтается у настоящих мужчин между ногами.

Заметив, что на ней нет никакой одежды, Эстер выскользнула из постели и принялась шарить в сундуках, которыми была заставлена комната. Конечно, их держали здесь не для украшения. Она тут же убедилась в правильности своей догадки.