Наталья Шатрова - Спаси меня, мой талисман! Страница 45

Однажды Занифа взяла Недвигу за руку и повела по узким коридорам дворца, то и дело оглядываясь и прикладывая палец к губам: «Тихо». Они подошли к покоям кагана с другой стороны. Вошли в мрачную темную комнату.

Занифа оттянула тяжелый полог, и в небольшую щелку в стене Недвига увидела залу. Каган сидел в своем кресле, а перед ним, заложив руки за спину, вышагивал молодой красивый мужчина: стройный, подтянутый, поджарый, в расшитой золотом одежде. Они разговаривали очень тихо – ничего не разобрать.

– Это бек Вениамин, – прошептала Занифа.

Недвига с удивлением посмотрела на девушку. Слова ее прозвучали как-то странно, с придыханием, с теплотой и лаской.

– Ты часто ходишь сюда? – напрямик спросила женщина.

Занифа зарделась, стыдливо опустила глаза, затем все же произнесла:

– Он красив, правда?

– Да, – не стала лукавить Недвига, чувствуя, как в сердце закрадывается жалость к бедному дитя.

Девушка еще постояла, глядя на мужчину, затем задвинула полог и молча пошла из комнаты. Недвига двинулась следом. Она понимала, что Занифа открыла ей самую страшную свою тайну: она влюблена, и влюблена в человека, который скоро отдаст приказ о смерти ее отца.

В своей комнате Занифа дала волю слезам, и сердце Недвиги чуть не разорвалось, когда она поняла, что та все знает и очень страдает от этого.

– Ах, Недвига, – плакала девушка, – я ведь такая же рабыня, как и ты. Что мне делать? Скоро мой отец умрет. Разве это справедливо?! Ведь он полон сил и здоровья и совсем еще не старый. А я? Что будет со мной?

– Занифа, успокойся, – женщина сама еле сдерживала слезы. – У кагана ведь есть родня. Почему бы ему не обратиться к ним?

– Из всей родни только его сестра меня признает. Род их хоть и бедный, а очень себя уважающий. Я у них превращусь в простую рабыню. Не удивлюсь, если меня заставят полы мыть и помои выносить…

Девушка еще больше залилась слезами. Да, тяжело привыкать к переменам в жизни, тем более если с детства была окружена заботой и жила в холе и неге.

– Незавидное твое положение, – Недвига сочувственно вздохнула. – А может, обратиться к беку с просьбой о твоем освобождении.?

– Нет, ничего из этой затеи не выйдет, – Занифа сникла. – Отец обращался к нему с просьбой дать моей матери свободу, но над ним только посмеялись.

– Постой, ничего не понимаю, – Недвига качнула головой. – Ведь Тенгиза давно здесь не живет. Сколько же беку лет? На вид ему не дашь и двадцати пяти.

– Он очень рано принял власть после смерти своего отца Обадия.

– Ну, так он тогда совсем маленьким был, сколько с тех пор воды утекло. Надо к нему снова обратиться.

– Отец и потом к нему обращался. Бек ничего не хочет слушать. Отец даже выкупить меня не может – наш род такой бедный. Он хотел обратить меня в иудаизм, потому что иудеи не держат рабов-соплеменников, но и в этом ему отказали, заявив, что я рождена язычницей, а евреи – Богом избранный народ.

– А как же отец твой стал иудеем?

– Отец мне рассказывал, что когда бек Обадия совершил переворот, то всех желающих присоединиться к нему обращали в новую веру без разбора. Тогда еще Хазарией правили сильные каганы, которых все слушались. Но весь их древнейший род был истреблен. И тогда кагана выбрали из бедного семейства. Им оказался мой отец – ему было тогда десять лет, и он был безвольным, ничего не понимающим мальчиком, которому внушили все, что хотели, чтобы отнять у него настоящую власть. Его прельстили почетом и уважением, и он на все согласился, ведь много лет из-за бедности его род в Хазарии был самым захудалым, и никто с ним не считался. По новому порядку, который установил бек Обадия, каганы не могли править более сорока лет. В этом году исполнилось сорок лет правления моего отца. Скоро придет день его смерти.

– Что за дурные законы в этой Хазарии? – снова в который раз удивилась Недвига. – Нельзя разве оставить ему жизнь и выбрать другого кагана?

– Не знаю, – девушка пожала плечами.

– А где тетушка твоя, что-то я ее давно не вижу? – перевела разговор Недвига, которой не хотелось продолжать бесполезный разговор о рабстве и предстоящей смерти кагана.

– А тетушка у бека на службе, он ей всякие дела поручает. Она постоянно в разъездах. Вот и сейчас куда-то уехала.

«Понятно, – подумала Недвига, – снова с какой-нибудь бывшей рабыней встречается в степи».

– Я так переживаю за нее, – взгрустнула девушка. – У нее очень больное сердце, но отказать беку она не может, ведь ей платят жалованье. Не с голоду же помирать…

Прошла еще неделя, более тяжелая, худшая, чем предыдущие. Каждый день неумолимо приближал их к развязке. Днем Занифа старалась побольше быть с отцом, и Недвига просиживала с ними в большой неуютной зале с утра до вечера.

Каган много рассказывал о Хазарии, о ее войнах с Арабским халифатом, о гражданской войне, после которой так резко поменялась власть. Однажды Недвигу вдруг осенило:

– А чего мы сидим и ждем неизбежного? Нельзя разве сбежать из дворца?

Каган посмотрел на рабыню с усмешкой:

– Ты умеешь плавать? Тогда попробуй. Только и до реки не дойдешь, здесь везде стража. Но даже если случится чудо и мы выберемся с этого острова, куда мы подадимся? Кто нас ждет? Семья моя не примет меня, на это глупо надеяться. Там уже готовят моего преемника. Они никого не будут защищать…

Слова кагана были резонны, и все же Недвига жалела, что слишком поздно судьба подарила ей встречу с племянницей. Хотя бы полгода в запасе – она свела бы дружбу с нужными людьми, стражей и рабами и помогла бы чем-нибудь кагану.

Неужели во всем мире не нашлось бы места для них троих? Они вполне могли бы сойти за семью и поселиться в каком-нибудь отдаленном уголке, где о них никто и слыхом не слыхивал. Но все эти мечты были всего лишь несбыточными желаниями, далекими от действительности, довлеющей над судьбами людей.

Никто из них не знал, когда наступит страшный день смерти, и, конечно, он пришел неожиданно.

Как-то утром, как всегда, Занифа и Недвига отправились навестить отца, но двери в его покои оказались плотно закрыты. Из-за стены раздавались голоса и заунывное пение. Лицо девушки побледнело. Мгновение она стояла не шевелясь, затем заколотила в дверь.

За стеной голоса замолкли. Дверь открылась, и стали выходить роскошно разодетые вельможи, впереди всех шел бек. Увидев Занифу, приостановился, сзади него замерли в ожидании остальные.

– Ты кто? – Вениамин прищурил глаза.

– Дочь кагана, – вызывающе ответила девушка, гордо вздернув подбородок.

Бек к вызову остался равнодушным. Еще раз скользнув взглядом по женщинам, он пошел дальше. За ним устремились вельможи. Каждый, проходя мимо женщин, прятал глаза, и сердце Недвиги затопил страх.