Констанс О`Бэньон - Пират и русалка Страница 45

Удар наотмашь последовал так быстро, что Джуд не успел даже заслониться. И без того державшийся из последних сил, он упал на колени, и полковник принялся бить его теперь уже ногами.

Но Джуд почти не чувствовал боли, причиненной ему французом. Он вспоминал глаза цвета морской волны и руки, легкие, словно голубиные крылья, шелковистые волосы и губы, лишающие мужчину рассудка, одновременно предавая его.

Почему Доминик так необходимо было усыпить его бдительность – пусть даже ценой своей девичьей чести, гадал Джуд? Ладно, по крайней мере, он взял у нее то, что не достанется больше ни одному мужчине. И если не что-то другое, то хотя бы это уж заставит ее помнить о нем.

Два охранника рывком поставили Джуда на ноги, и вскоре он очутился в шлюпке, которая направилась к какому-то острову. Они по-прежнему находились в водах Карибского моря, это-то Джуд знал наверняка, но, где именно, определить не мог.

– Видишь вон там на холме громадную крепость? – насмешливо спросил его один из матросов.

Джуд не ответил. Он смотрел прямо перед собой, словно ничего не слышал.

– Там-то ты и подохнешь, – продолжал тот, разражаясь смехом. – Слыхал небось, что мы, французы, делаем с пиратами?

Джуд снова не ответил. Он заставил себя думать о мягких нежных губах, с такой легкостью произносивших лживые речи.

Другой солдат, разозлившись, что Джуд никак не реагирует на их слова, ткнул его под ребра прикладом ружья.

– Сдается мне, полковник Марсо не повесит тебя так скоро. Сначала он выставит тебя на всеобщее обозрение как свой трофей, а потом уж вздернет.

– Что это за место? – наконец спросил Джуд.

– Для вас, мсье, это место называется адом.

Прошла неделя со дня пожара, прежде чем Доминик впервые открыла глаза. Она с удивлением оглядывалась вокруг, не понимая, где находится. Место было ей незнакомо, но, как ни странно, девушка чувствовала себя здесь в безопасности.

Дверь отворилась, и в комнату вошла седая женщина. Она улыбнулась, и Доминик заметила, что у нее не хватает двух передних зубов.

– Где я? – спросила Доминик.

– Вы в охотничьем домике мсье Дюбо. Вы были очень больны, но теперь поправляетесь.

Доминик подняла руки и увидела на них бинты. На лице было что-то липкое, и она вопросительно взглянула на женщину.

– Не тревожьтесь. Это мое средство от ожогов.

Внезапно что-то вспомнив, Доминик уставилась на свои забинтованные руки. Вдруг она закричала и попыталась выбраться из кровати.

– Дедушка! Где ты?

Женщина бросилась к Доминик и заставила ее снова лечь в постель.

– Мсье Дюбо как раз здесь. Если вы обещаете лежать тихо, я позову его. А уж он вам сам все расскажет.

Доминик слабо кивнула.

Прошло некоторое время, прежде чем Доминик смогла перестать плакать. Бертран рассказал ей, что дедушка умер, а плантация Уиндворд сожжена дотла.

Все еще потрясенная этими известиями, девушка заговорила:

– Бертран, это я виновата в смерти дедушки. Полковник Марсо сжег Уиндворд только потому, что я ослушалась его приказа. – Из глаз у нее снова брызнули слезы и ручьями потекли по щекам. – Вы понимаете, почему я не могла предать Джуда Гэлланта?

– Я понимаю, – мягко сказал он, – и твой дедушка понял бы. Я знал Жана-Луи лучше, чем кто-либо другой. Он гордился бы тем, что ты не подчинилась воле такого человека, как полковник Марсо.

– Но…

Он жестом велел ей замолчать.

– Твой дедушка учил тебя и Валькура не склоняться перед тиранией. Дай отдых своей душе, Доминик, и знай, что Жан-Луи не захотел бы жить после того, как сожгли Уиндвордскую плантацию – в ней была вся его жизнь.

– Что же мне теперь делать? – спросила она. – Я ведь не могу оставаться на Гваделупе.

– Здесь тебе пока ничто не угрожает. А когда ты наберешься сил, я попрошу своих друзей, и они помогут тебе бежать.

Она положила на его руку свою, покрытую бинтами.

– Вы всегда были так добры ко мне, Бертран. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отплатить вам тем же.

– Замолчи, глупышка. Тебе надо отдохнуть. – Он встал. – Завтра я снова навещу тебя. Во всем слушайся Айниз – она о тебе позаботится. И пожалуйста, не выходи наружу. Пусть никто не знает, что ты здесь. У полковника Марсо повсюду шпионы – не знаешь, кому можно доверять, а кому нет.

Доминик кивнула. Уж чего-чего, а снова стать жертвой этого чудовища она хотела бы меньше всего на свете.

– Айниз мне сказала, что шрамы у тебя на лице в конце концов исчезнут, ожоги не очень сильные. А вот на руках и ноге могут и остаться. Насчет них она не уверена.

– Это не имеет никакого значения. – Доминик улыбнулась почти прежней задорной улыбкой. – Если пожелаю, я все равно сумею вскружить мужчине голову.

Глаза Бертрана были печальными.

– Отдыхай и набирайся сил.

Он ушел, а Доминик осталась одна со своим горем.

20

Айниз сняла все бинты, кроме тех, что были у Доминик на ноге. Потом протянула девушке зеркало, чтобы та могла хорошенько рассмотреть свое лицо.

– Смотрите, шрамов почти нет, мадемуазель Шарбоно, это настоящее чудо, когда вспомнишь, какие у вас были ожоги.

Доминик оттолкнула зеркало в сторону при виде ужасных красных рубцов на щеках.

– Айниз, умоляю вас, обещайте, что я не всегда буду выглядеть так, как сейчас.

Старая женщина пристально поглядела на девушку.

– Я даю вам слово, что шрамы на лице и руках будут едва заметны, дайте только срок. А вот на ноге ожог очень сильный, и он-то меня беспокоит больше всего. Он все никак не заживет, и еще некоторое время нога будет сильно болеть. Боюсь, шрам останется навсегда и будет вечным напоминанием о том страшном дне.

– Я и так буду его помнить – в этот день погиб мой дедушка. – На Доминик нахлынуло отчаяние, и она откинулась на подушки. – О себе я не думаю, моя жизнь кончена. Но каждый день мне не дает покоя одна и та же мысль: где мой брат и что с ним? Я молю Бога, чтобы он был жив и невредим.

Женщина нахмурилась.

– Думаю, так оно и есть, иначе до вас дошли бы худые вести. Что касается вас – придет день, и снова захочется жить. Поверьте мне, я знаю, что говорю.

Доминик поглядела на добрую женщину, которая вот уже столько недель преданно ухаживала за ней.

– Я не могу подобрать нужных слов, чтобы поблагодарить вас за вашу заботу обо мне. Что бы я без вас делала, Айниз?

– Должна же я отплатить за доброту вашего дедушки. Мсье Шарбоно спас меня с пятью ребятишками от голодной смерти. Он попросил мсье Дюбо дать работу моему мужу. Это было уж больше двадцати лет назад. С тех пор мои дети росли, не зная нищеты, а теперь и внуки тоже едят досыта.

Глаза Доминик наполнились слезами.