Розалинда Лейкер - Аттракцион любви Страница 47

– Нет, мама.

Луи и Огюст весело перемигнулись. Их мать, казалось, не осознавала, что они уже давно не дети.

На следующий день Луи вызвал Лизетт к себе в кабинет и передал ей приглашение матери. Когда он объяснил ей, как мадам Люмьер узнала ее, Лизетт немного помедлила, прежде чем принять приглашение.

– Я долго не решалась увидеться с мадам Люмьер… из-за того скандала, – честно призналась она. – Вы уверены, что она…

Луи улыбнулся, желая переубедить ее.

– У вас нет никаких причин для беспокойства. Моя мать сгорает от нетерпения узнать о вашей судьбе. Она ждет вас сегодня в три часа.

Переступив порог дома Люмьеров, Лизетт сразу была окружена добротой и сердечным гостеприимством, так хорошо знакомым ей с детства. Старинная подруга ее бабушки тепло расцеловала девушку в обе щеки.

– Какая радость снова увидеть тебя, Лизетт! Ты была славным ребенком, а теперь выросла в красивую молодую женщину. Если бы ты знала, как мне не хватает твоей дорогой бабушки, но теперь, слава Богу, ты вернулась в Лион.

Взяв Лизетт за руку, она повела ее к креслу у низкого столика, накрытого кружевной скатертью, на котором уже стояли чашки, чайник, блюдо с пирожными и печеньем.

– Вы замечательно выглядите, мадам Люмьер, – радостно сказала Лизетт. – Совсем не изменились, – и с легкой грустью добавила: – Я давно хотела навестить вас, но…

Мадам Люмьер улыбнулась и покачала головой.

– Можешь ничего не говорить, о причине я догадываюсь. Да, мы, конечно, слышали про тот скандал, но у тебя, видимо, были веские причины так поступить.

– Вы все понимаете, мадам Люмьер. Дело в том, что в последний момент возникло одно непреодолимое препятствие, которое не позволило мне выйти замуж за Филиппа, и я не видела для себя другого выхода кроме бегства.

– Мне кажется, твоя бабушка поступила бы точно так же. Нет ничего ужаснее несчастливого брака.

Мадам Люмьер разлила золотистый чай в красивые фарфоровые чашки, предложив всем гостям лимон.

– Твой брошенный жених приезжал в Лион, искал тебя здесь, спрашивал меня, не знаю ли я, где ты можешь находиться. – Заметив, как вспыхнули глаза Лизетт, она добавила: – Кажется, ты впервые слышишь об этом?

– Да, я этого не знала, хотя и предполагала, что он может меня искать здесь, в Лионе, – призналась Лизетт, взяв протянутую ей чашку чая.

– А тебе известно, что он недавно женился? – осторожно спросила мадам Люмьер. – Я читала объявление в одной из парижских газет.

Лизетт облегченно вздохнула.

– Это хорошая новость!

Мадам Люмьер подняла брови.

– Я волновалась, не зная, как ты это воспримешь.

– Я боялась, что Филипп еще продолжает меня искать, а теперь буду знать, что он вычеркнул меня из своей жизни. Надеюсь, он счастлив с новой женой.

Пожилая дама удовлетворенно кивнула.

– Я очень рада, что ты жива и здорова. Позволь все же полюбопытствовать, как тебе тогда удалось исчезнуть из замка, не оставив никаких следов? Тебя долго искали и нигде не могли найти.

– Я познакомилась с одним странствующим демонстратором «Волшебного фонаря». Он как раз в тот вечер уезжал из Парижа. Я некоторое время работала его ассистенткой. Потом устроилась на работу в универмаге продавщицей, а затем, до приезда в Лион, была экономкой в доме отставного судьи.

Мадам Люмьер одобрительно посмотрела на нее.

– Твоя бабушка была бы довольна, что ты стала такой самостоятельной. Да, ты знаешь, чего хочешь.

Она продолжала вспоминать прошлое, рассказывая Лизетт последние новости об их общих знакомых. Они поболтали и о других интересующих их вещах, и Лизетт призналась, что тайно посещает Белькур.

– Тебя в любой момент могут арестовать – это же незаконное вторжение на чужую территорию! – в ужасе воскликнула мадам Люмьер.

– Да, я знаю, но быть так близко и не войти… Я не могла удержаться.

– На будущее держись подальше от этого дома, – посоветовала мадам Люмьер. – Ты еще слишком молода и не понимаешь… Время летит быстро. Тебе осталось ждать два года. Они пролетят, ты и не заметишь. Вот тогда дом по закону станет твоим.

В этот момент в салон вошел мсье Люмьер, излучая радость и неотразимый шарм. Он сердечно приветствовал Лизетт, устроившись рядом с ней за чашкой чая.

– Как же много лет прошло с тех пор, как я тебя утешал в саду после похорон твоей бабушки, дорогая Лизетт, – задумчиво сказал мсье Люмьер. – Честно признаюсь, я никогда бы тебя не узнал в тех кадрах, если бы не моя жена. Но я скажу тебе одну вещь, – добавил он, – ты создана для съемок. Твое появление в кадре было шедевром.

Его жена кивнула в знак согласия.

– Да, это правда. Мальчики должны тебя еще поснимать.

Лизетт улыбнулась.

– Мне достаточно и тех кадров, – сказала она и перевела разговор на другую тему. – Мсье Люмьер, я хочу спросить, не сохранилась ли у вас случайно пластинка с негативом последнего снимка моей бабушки? Вы фотографировали ее в вашем салоне. Я потеряла фото вместе со всеми остальными вещами, когда меня обокрали в поезде.

– Да, мы храним все негативы, в том числе и тот снимок, который тебя интересует. Мы его для тебя отпечатаем.

Лизетт от всей души была ему благодарна за это. Когда через час она покинула дом Люмьеров, ее переполняла радость: возобновилась дружба с Люмьерами. Через неделю она получила новую фотографию бабушки в красивой серебряной рамке.

Глава 14

После встречи с Люмьерами-старшими Лизетт стала получать приглашения на музыкальные вечера, которые устраивались в их доме. Как и раньше, она с нетерпением ждала эти милые праздники. Обычно они начинались с ужина – за длинным столом, накрытым красивой скатертью, со столовым серебром и фарфоровой посудой, вазами со свежесрезанными цветами среди подсвечников. Отличная еда, превосходные вина. За столом царила непринужденная веселая атмосфера, разговаривали на самые разнообразные темы, начиная с местных и мировых новостей и заканчивая дискуссиями об искусстве и последних достижениях науки. Часто гости рассказывали веселые байки или обсуждали сенсации, наделавшие много шума, и тогда за столом периодически раздавались взрывы хохота.

После ужина начинался концерт. Муж Франциски, Шарль Уинклер, и Огюст прекрасно играли на виолончели, Маргарита – на фортепиано, остальные члены семьи брались за скрипки, флейты или другие инструменты. Мсье Люмьер обычно исполнял несколько арий, а когда выяснилось, что у Лизетт тоже красивый голос, ее несколько раз просили исполнить соло. Лизетт обожала пение, поэтому решила поступить в местный любительский хор, который давал несколько концертов в год. Так у нее появились новые друзья.