Елена Езерская - Бедная Настя. Книга 4. Через тернии – к звездам Страница 47

— Я не убивал Андрея, — прохрипел он. — Я не убивал его! Это ошибка!..

— Как это могло случиться? — тихо спросил Репнин, садясь рядом с Корфом на деревянное ложе широкой тюремной скамьи.

Владимира привез в уездную тюрьму исправник, которого вызвал князь Петр. И, хотя Корф все время пытался объяснить, что это недоразумение, его обвинили в убийстве молодого князя Долгорукого.

— Надеюсь, ты не веришь, что я стрелял в Андрея? — хмуро поинтересовался Корф, откидываясь на холодную и слегка заиндевевшую стену.

— Я ни минуты не сомневаюсь, что ты невиновен, — кивнул Репнин. — Но почему пистолет выстрелил?

— Коробка стояла на столе, — просто сказал Корф. — Я уже уходил, когда Андрей взял ее в руки и увидел, что она открыта. И тогда они решил проверить оружие — что-то привлекло его внимание.

— Вот как? — задумчиво произнес Репнин. — А он не успел сказать, что именно его заинтересовало?

— Увы, — вздохнул Корф. — Тишина… Точнее — сначала выстрел, а потом — гробовое молчание.

— А что вообще ты делал поздно вечером у Долгоруких? — продолжал спрашивать Репнин.

— Ты решил выступить моим адвокатом? — не очень весело улыбнулся Корф.

— Я — твой друг, и хочу помочь тебе, — Репнин осуждающе взглянул на него. — И еще я намерен очистить твое доброе имя — и перед Богом, и перед людьми.

— Бог свидетель, я чист, — покачал головой Корф, — но Всевышнего нельзя вызвать в суд в качестве свидетеля.

— Не богохульствуй! — нахмурился Репнин. — Но ты все-таки не ответил на мой вопрос — зачем ты приходил к Андрею? Это как-то связано с Лизой? Вы ссорились?

— Это связано со мной, — отрезал Корф. — И я приходил к нему попрощаться. Сегодня я намерен был выехать в Петербург. А потом — в полк, который отправляется днями на Кавказ.

— Ты едешь на Кавказ? — растерялся Репнин. — Но я думал, что ты отправляешься искать Анну, чтобы вернуть ее и объясниться с ней.

— Нельзя искать того, что нет, и говорить о том, что ушло, — покачал головой Корф. — Между мной и Анной все кончено, и Кавказ — самое лучшее место пребывания для такого неудачника, как я.

— И что тебе сказал Андрей? — после паузы вернулся к расспросам Репнин.

— Обещал уговорить отца оставить эту бредовую мысль женить меня на Лизе, — вздохнул Корф. — А еще он сказал, что собирается начать новую жизнь. И знаешь, какая странность — я говорил Анне те же слова перед тем, как мы расстались…

— Уверен, это всего лишь совпадение, и оно никоим образом не предвещает твоего будущего, — поспешил успокоить его Репнин.

— Андрей тоже утешал меня, — кивнул Корф, — но, как видишь, слова недорого стоят.

— Перестань паниковать! — вдруг разозлился Репнин. — Я разберусь с этим загадочным делом и помогу тебе. Только не пытайся ничего предпринимать. — О чем ты? — удивился Корф. — Никаких побегов, нападений на тюремную охрану и судейских, — сурово сказал Репнин.

— Насколько я помню, это ты у нас мастер вызволять заключенных из-под стражи, — Корф впервые за все время их разговора улыбнулся, и за его измученной улыбкой Репнину привиделся прежний Владимир — остроумный собеседник и неунывающий оптимист.

— Только никому не рассказывай об этом, — заговорщически подмигнул Корфу Репнин, — иначе я окажусь здесь же по соседству, а из тюрьмы, как ты догадываешься, мне вряд ли удастся доказать твою невиновность еще кому-нибудь, кроме меня.

На прощанье друзья обнялись, и Репнин отправился к Долгоруким.

Произошедшее никак не укладывалось в его голове — Андрея больше нет с ними. Еще вчера он пытался убедить его не отчаиваться и верить, что Наташа все обдумает и вернется. Боже, возможно ли такое? Репнин настолько был поражен пришедшей ему в голову мыслью, что даже придержал поводья, невольно затормозив Париса, который вздыбился и обиженно прохрипел что-то, сворачивая шею на бок.

— Прости, приятель! — Репнин ослабил поводья, позволяя коню вернуться к прежнему аллюру, и ласково потрепал его шею под гривою.

Неужели это не случайный выстрел, и Андрей инсценировал свою смерть? Почему никто не заметил, что Андрей утратил веру в себя и в Бога и решил покуситься на святое — на самое себя? И что будет с Наташей, если его ужасное предположение подтвердится? Она не сумеет простить себе, что оттолкнула Андрея, и тем самым подвела его к самому краю пропасти.

Репнин боялся даже в мыслях произнести слово, которое подразумевал, думая о том, по какой причине мог всегда осторожный Андрей взяться за пистолет. И тогда его фраза о новой жизни, в которой все будет иначе, приобретала совершенно иное значение. До какого же отчаяния он должен был дойти, чтобы решиться на такое?..

В имении Репнин сразу направился к Лизе. Она лежала в своей комнате на постели и безучастно смотрела в потолок. Михаил приподнял ее казавшееся безжизненным тело и слегка встряхнул. Лиза медленно повернула голову к нему, и слеза побежала по ее щеке.

— Родная моя, — растрогался Репнин, — ты не должна так изводить себя. Изменить случившееся мы не в силах, но силы необходимы нам, чтобы жить дальше.

— Андрея больше нет… — прошептала Лиза. — Корф убил его.

— Владимир не делал этого, — начал Репнин, но Лиза тотчас очнулась от своей дремоты и резко вырвалась из его объятий.

— Да как ты смеешь! Ты — предатель! Ты… ты…

— Лиза, успокойся, — после некоторого сопротивления Репнину удалось схватить ее за руки и притянуть к себе, — очнись и постарайся выслушать меня. Я никого не предаю. Память об Андрее для меня священна, но и ты не имеешь права выносить приговор, не разобравшись во всех обстоятельствах дела.

— Разобраться? — Лиза буквально сверлила его взглядом. — Или ты думаешь, я ослепла? Я видела своими глазами…

— Что ты видела? — прервал ее Репнин. — Только будь предельно точной и честной. Освободи свою память от горя и боли и расскажи то, что было на самом деле.

— На самом деле?! — завелась Лиза, но потом сникла и прошептала:

— Когда мы вбежали в кабинет, Корф стоял на коленях перед Андреем и держал его за, руку.

— А пистолет? Где находился пистолет? — разволновался Репнин.

— Он лежал у стены, за столом, — припомнила Лиза. — И что это доказывает?

— То, что, если бы Корф стрелял в Андрея оттуда, где он стоял, то, наверняка, отбросил бы его в сторону. А то, как ты описала сейчас положение пистолета в комнате, говорит о том, что он выпал из рук самого Андрея! — воскликнул Репнин.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что мой брат стрелял в себя?! Да как ты смеешь?! — вскричала Лиза. — Видеть тебя не могу, не желаю! Уходи, немедленно уходи!