Лора Бекитт - Остров судьбы Страница 47

— Я не боюсь ветра. С ним можно сладить.

Орнелла шла вдоль берега легкой, упругой походкой, не обращая внимания на то, что погода портилась на глазах. Солнце скрылось, волны с силой бились о берег, над пенящейся стихией кружились птицы, и на их крыльях сверкали соленые брызги. Орнелла шла мимо сараев, в которых хранились серые от морской соли паруса и прочие снасти, различные инструменты, смола.

Берег был завален грязью, мертвыми водорослями, сломанными ветками, обломками лодок, всяким хламом, но она не смотрела под ноги. Ее взгляд был устремлен ввысь.

Орнелла знала, чьи гнезда будет искать. Пестрый буревестник предпочитал открытые пространства, он приближался к берегу, когда приходила пора выводить потомство. Эти птицы любили строить гнезда на скалистых островах, расположенных в открытом море.

Орнелла слышала, что буревестник откладывает одно-единственное яйцо, что происходит только раз в году. Перья этих птиц были удивительно красивы: серовато-бурые, переливчатые на спине и крыльях и белоснежные — на груди. Многие люди считали буревестников предвестниками несчастья, потому что по ночам те издавали звуки, похожие на жалобные крики новорожденного.

К этому времени птицы давно вывели птенцов и улетели, однако в гнездах должно было остаться достаточно перьев. Моду украшать шляпки подобным образом Орнелла находила нелепой и даже смешной, но сейчас это не имело значения.

Она не привыкла сидеть сложа руки и ждать, пока кто-то исполнит ее желания. Не привыкла думать о трудностях и о риске.

Орнелла оглядывала пещеры, темные расселины и углубления в скалах, напоминающие трещины на коже гигантского существа, оглядывала в поисках места, с которого можно было начать подъем. Нашла, привязала корзину к спине и принялась взбираться наверх.

Внизу гремели валы. Шторм набирал силу; при каждом прикосновении к камням Орнелла ощущала их вибрацию. В ушах свистел ветер. Корзина моталась из стороны в сторону и била ее до спине. И все же она добралась до одного из гнезд и принялась выбирать перья и пух. Пахло птичьим пометом, концы веток кололи руки. Вид пустого, покинутого гнезда порождал тревожные мысли, но Орнелла отбрасывала их прочь.

Перья и впрямь были красивы. Столь безукоризненное чудо могла сотворить только природа, как только Бог мог создать существа, способные отрываться от земли.

Орнелла не ведала страха, пока ей не пришло в голову посмотреть вниз. Она оглядела пустынный рейд, небо с едва просвечивающим сквозь туман солнечным диском, берег с разбросанными то там, то сям ветхими хибарами и внезапно поняла: что-то произошло. Орнелла чувствовала, что не сможет спуститься обратно. Став женой Дино, она утратила свой дар: будто в сказке, отдала его в обмен на любовь.

Голова закружилась, в глазах потемнело. Орнелле почудилось, что она вот-вот потеряет равновесие. Она вцепилась в камни, ожидая, пока пройдет приступ дурноты, затем осторожно вытянула ногу, коснулась небольшого выступа и принялась готовиться к следующему шагу. Однако конечности ослабели, дрожали и не слушались. В какой-то момент произошло неизбежное: Орнелла поскользнулась и полетела вниз.

Перед глазами мелькнуло небо, мимо пронеслась отвесная стена с вцепившимися в трещины уродливыми корявыми растениями. Потом Орнелла словно угодила то ли в огромные сети, то ли в лапы неведомого чудовища, после чего был сильнейший удар, и все исчезло.

Глава 4

Осенью 1806 года Наполеон Бонапарт подписал в Берлине декрет о континентальной блокаде. Если прежде Франция препятствовала возможности ввоза английских товаров в свои собственные пределы, то теперь император решил закрыть для врага весь европейский рынок. Никакое судно, идущее из Англии или ее колоний, не могло быть принято ни в одном французском порту. На торговлю было надето ярмо: Европа лишилась сахара, чая, кофе, хлопка и красителей.

Командиры военных кораблей получили приказ захватывать коммерческие суда неприятеля. Большой урон английской торговле наносили и каперы[9]. При нападении на вражеские корабли последним запрещали грабить судно прежде, чем оно будет приведено в порт для освидетельствования адмиралтейским судом, однако некоторые из них нарушали это требование и утаивали часть товаров, а то и вовсе превращались в корсаров. Перевалочной базой для «нечестных» каперов нередко служили отдаленные острова, в том числе и Корсика.

Именно на такую команду наткнулся Дино Гальяни, когда, решив привести в порядок чувства и мысли, бродил по пустынному побережью.

Валы накатывали на полоску каменистого пляжа; их грохот был способен заглушить любые звуки. Дино казалось, что он идет уже несколько часов, продрогший, промокший, потерявшийся в тумане. Он вспоминал детство, тот миг, когда отец возложил на него бремя ответственности за поступки братьев.

— Если они совершат какой-либо проступок, отвечать будешь ты, — однажды сказал Леон, и с тех пор Дино следил за поведением Джулио и Данте.

Если младший не доставлял особых хлопот, то Джулио порой намеренно выводил Дино из себя. Не выполнял поручений, лгал, портил вещи, убегал и прятался неведомо где. А после смеялся над старшим братом, дразнил его и обзывал занудой. Теперь Дино охотно простил бы Джулио его выходки.

На Орнеллу он тоже не мог долго сердиться. Дино знал, что она такая, какая есть — прямолинейная и честная. Да, ей не нравился Джулио, ей была безразличная его судьба, и она не могла этого скрыть. Зато Орнелла любила его, Дино, и дарила ему свои песни, в которые вкладывала душу.

За очередным поворотом скал он увидел людей, которые выгружали на берег изрядно подмокшие тюки. Их судно выглядело как обычный рыболовный бот, однако каждый из этих странных моряков был вооружен до зубов. Интересно, что заставило их пришвартоваться не в гавани, а в столь неподходящем и неудобном месте?

Не привыкший лезть в чужие дела, он собирался повернуть назад, тем более все равно было пора возвращаться, однако какая-то сила бросила его вперед и заставила спасать груз от сырости вместе с незнакомцами. Сначала они не обратили на него внимания, а после оторопели. Один из них навел на Дино ружье.

— Эй, парень! А ну-ка остынь! Положи то, что держишь, и стой на месте, — человек говорил по-итальянски с сильным акцентом, коверкал слова, но все же его можно было понять.

Дино опустил тюк на камни.

— Кто ты такой? Откуда взялся?

— Гулял по берегу, увидел, как вы разгружаете судно, и решил помочь.

— С чего бы вдруг?

Дино пожал плечами. Он вдруг почувствовал, насколько сильно истосковался по настоящему делу.