Робин Хэтчер - Приют любви Страница 47

Стюарт тоже поднялся. Двое мужчин внимательно изучали друг друга, комната погрузилась в полное молчание. Потом Стюарт взял руку Брента.

— Сэр, Юг может пережить все. Я полюбил Бренетту. И, конечно, не могу держать зла на ее отца за то, что он — янки.

Они крепко пожали друг другу руки, и Стюарт понял, что он завершил дело. Судьба предоставила ему редкую возможность, и он сумел ухватиться за нее.

ГЛАВА 22

Февраль 1880 — «Спринг Хейвен».

Решительно вздернув подбородок, Меган быстро шла вдоль улицы. В этой части на окраине Атланты не было даже тротуаров, одни лишь выщербленные фасады зданий. Сердце бешено забилось в груди, когда она остановилась перед убогой лачугой, которая была целью ее путешествия. На двери косо висела голубая табличка, объявляющая, что здесь проживает Мама Ру. Меган постучала. Дверь со скрипом отворилась перед ней, но она ничего не могла разглядеть. Внутри царила кромешная темнота; тяжелый воздух, пропитанный запахом фимиама[10], вырвался ей навстречу.

— Белая девушка, у тебя дело к большой Мама Ру?

Меган по-прежнему ничего не видела, но, проглотив комок в горле, ответила низкому голосу:

— Да… пожалуйста.

— Входи, девушка.

Подавив стремление повернуться и убежать, Меган заставила себя шагнуть в темноту. Дверь медленно закрылась сзади нее. Потом кто-то взял ее за руку и провел еще через один дверной проем, приподняв тяжелое одеяло, служившее в качестве двери.

Глаза Меган постепенно стали привыкать к темноте, и она смогла разглядеть низкий стол в окружении оборванных подушек. Ее сопровождающий — сейчас она увидела, что это мужчина — знаком показал, что ей нужно сесть на одну из них, и Меган быстро повиновалась. По дереву чиркнула спичка. Неожиданная вспышка бросила зловещий контраст света и тени на его лицо, придавая древнему негру угрожающее, злобное выражение. Он ткнул спичкой в пепельницу, стоявшую на середине стола, раздувая затем крошечное пламя. Тяжелый дым кругами поплыл к потолку.

Из-за другой занавески вышла Мама Ру. Массивная черная женщина, с намотанным красным тюрбаном на голове, в ниспадающем обширном одеянии, она плюхнулась на подушки напротив Меган, впившись в нее холодным взглядом.

Меган хотелось встать и убежать, но ноги не повиновались ей… Ей даже казалось, не видит ли она все это во сне, настолько неестественной была эта картина.

— Тебе нужно колдовство от Мамы Ру, — сказала женщина.

Меган утвердительно кивнула.

— Ты хочешь, чтобы Мама Ру вернула тебе мужчину.

— Да, — прошептала Меган. — Да, это правда.

Где-то начал бить барабан, медленный ритм которого отдавался в висках Меган. Бессознательно покачиваясь ему в такт, она отвечала:

— Да. Да, что-нибудь.

— Любовь влечет за собой тяжелую работу.

— Я… мне все равно, — ответила Меган.

— И дорого стоит.

Меган едва открыла глаза, не переставая качаться в такт барабанам, достала спрятанный в рукаве кошелек и бросила его через стол. Мама Ру вытряхнула содержимое на стол. Глаза ее заблестели при виде покатившихся перед ней монет.

— Мама Ру вернет тебе мужчину.

Мариль сидела в бархатном кресле, глядя на рулоны тканей, что мисс Харбаро разложила перед ней.

— Что ты думаешь, Мариль? — поторопила ее Тейлор.

Мариль покачала головой.

— Я не знаю. Они все такие красивые, я просто не могу решить. Выбери ты, Тейлор.

— Но не я же буду с ними жить, Мариль. Нет, ты должна решать сама.

Мисс Харбаро подошла поближе.

— Может быть, миссис Монтгомери хотела бы посмотреть что-то другое?

Мариль взглянула на женщину, очаровательная улыбка промелькнула в, ее глазах. Как ей нравилось, когда ее так называют!

— Нет, спасибо, мисс Харбаро. Этого вполне достаточно. Я просто еще немного рассмотрю их.

— Хорошо, мадам.

Хозяйка магазина отошла на почтительное расстояние, ожидая, пока Мариль попытается возобновить выбор ткани.

— Мариль, ты снова грезишь? — шепнула ей в ухо Тейлор.

С глуповатым видом Мариль вынуждена была признать, что это так, и виновато кивнула.

Тейлор встала, ее синие глаза заговорщически поблескивали.

— Мисс Харбаро, боюсь, нам придется прийти в другой раз с окончательным решением. Миссис Монтгомери сама не своя сегодня.

Она взяла Мариль под руку и вывела ее на улицу.

— Тейлор, мне, правда, очень жаль.

— Не глупи, Мариль. И потом, ты, возможно, права. Наверное, лучше мне выбирать. Ты слишком поглощена любовью, чтобы думать о новых материалах для обивки мебели. Если предоставить выбор тебе, ты, скорей всего, остановишься на каком-то ужасном сочетании цветов, чем окончательно расстроишь пищеварение обедающих.

Румянец окрасил щеки Мариль. Она была «миссис Монтгомери» всего четыре недели и обнаружила, что так же беспомощна и бестолкова, как любая другая молодая жена. Ее мысли постоянно, чем бы она ни занималась, уносились к мужу. Церемония прошла тихо и спокойно в доме приходского священника в Беллвиле. В присутствии только своих детей, Брента и Тейлор, и Бренетты со Стюартом, Мариль и Алан повторили клятву и стали супругами. Временами ей не верилось, что это правда.

Мариль была уверена, Тейлор догадалась что Эрин Аланна — ребенок Алана, и испытывала благодарность к подруге, ни разу не упоминавшей о том, что знает правду. Никто больше, казалось, не замечал сходства. Может быть, они слишком привыкли к внешности девочки, забыв о присутствии Алана в «Спринг Хейвен» до того, как она родилась. Как бы то ни было, Мариль радовалась, что ей не приходится признавать всенародно свою вину.

Конечно, Алан знал, он догадался в тот же момент, как услышал имя девочки, и тогда, когда узнал, что Мариль родила еще одного ребенка, даже до того, как увидел ее. Слава Богу, он никогда не относился к ней иначе, чем к остальным детям, только потому, что она — его собственная кровь и плоть. Он любит всех одинаково.

Тейлор повела ее в столовую гостиницы. Сев за столик у окна, Тейлор заказала чай.

— Наверное, нам следует вернуться в «Спринг Хейвен», а через пару недель в Атланту, — сказала она Мариль, когда официант ушел. — Свадьба еще через четыре месяца. Мы сделали довольно много.

— Да, возможно, ты права. Кажется, мы отсутствуем долгое время. — Тейлор не спеша пила принесенный чай. — Как ты считаешь, может, Меган захотела бы присоединиться к нам?

Мариль покачала головой.

— Сомневаюсь, что она вернулась из магазинов. Она, наверное, вне себя от радости. Помнишь, когда мы были девочками, какой радостью было это для нас?