Хизер Грэм - Сладкий дикий рай Страница 48

— Четыре месяца?.. — Джесси не в силах была скрыть удивление. — Но я полагала, что плавание через океан займет по меньшей мере месяца три! Да еще три месяца на обратный путь. И ты, конечно, должен будешь какое-то время пробыть там…

— Куда дольше, чем я планировал сначала, — подтвердил он, не спуская с нее глаз. — Путешествие будет настолько длительным, что я принял решение: ты отправишься вслед за мной на следующем же корабле.

— Что? — ахнула Джесси. Судя по тому, что в этот миг ей было наплевать на приличия и она, выскочив из кровати в чем мать родила, кинулась вслед за Камероном, это известие потрясло ее. Словно маленькая девочка, она вцепилась ему в руку. Но стоя вот так, обнаженной, возле полностью одетого рослого мужчины, она больше напоминала златовласую Еву, потрясенную изгнанием из рая.

Джейми не смог сдержать злорадной ухмылки.

— Именно так, миледи. Не далее как двадцатого июля из лондонского порта отчалит мой полубаркас «Сладкий рай». Ты отправишься на нем. Можешь взять с собой вещи и слуг, каких пожелаешь. Да, любовь моя, тебе предстоит последовать за мной в Новый Свет!

— Нет! — в ужасе закричала Джесси.

— Да, — отрезал он, держа ее за подбородок и глядя прямо в глаза.

— Да, моя дорогая.

— Нет! — Джесси отчаянно затрясла головой. — Я ни за что не уеду из Англии! Я не хочу в эту дикую страну! Ты же сам, сам говорил, что там опасно! Что на морях бесчинствуют испанские пираты! Что на море бушуют штормы…

— Вы поплывете за мной, мадам. И поплывете тогда, когда я прикажу.

— Нет…

— Вы поплывете тогда, когда я прикажу, миледи. Ибо в противном случае я сам явлюсь за вами. И уж если вы вынудите меня на это — клянусь, пеняйте на себя, поскольку вам и в самом страшном сне не приснится, на какую жестокость способен разъяренный мужчина.

Улыбаясь, он стряхнул с себя руку жены и вышел вон, громко хлопнув дверью.

Глава 9

Десять дней спустя, когда Джесси наконец представили местному свету, ей все еще становилось дурно при одном упоминании слова «Виргиния».

К молодым супругам с первым визитом явились Роберт, Ленор, Джейн, Генри, герцог Карлайл и, конечно, Элизабет. Джесси полагалось быть на седьмом небе от счастья: еще бы, незаконнорожденная, девчонка с улицы стала хозяйкой процветающего поместья. Она могла наряжаться в самые дорогие платья, на стол подавали хрустальные и серебряные приборы, гости ели с тонкого изысканного фарфора, в столовой, где стены были обиты роскошным шелком. А человек, за которого она вышла замуж, заявляет, что ей предстоит все это бросить и следовать за ним в неведомые страны, населенные дикарями.

Впрочем, ничто не могло испортить ей этот знаменательный день. Старый герцог Карлайл отнесся к ней с удивительной чуткостью и сказал, что дому его сына давно требовалась женская рука. Джейн весело рассмеялась, и даже Генри пробурчал, что, в конце концов, отцовского в ней больше, чем кажется сначала. Элизабет улучила минутку, чтобы посекретничать с сестрой:

— Ох, Джесси! А помнишь, как мы впервые явились сюда и все это казалось нам игрой? Кто бы мог подумать, что все это станет явью! А ты теперь и впрямь настоящая светская дама!

Ненадолго, с горечью думала Джесси, но предпочитала молчать: уж коли суждено испытать счастье, пусть этот миг продлится как можно дольше.

— Пойдем к гостям, Элизабет. Чего ты хочешь? Вина? Сладостей?

— О да, конечно! Я бы с удовольствием выпила вина.

Непринужденно болтая, гости перешли в памятную голубую гостиную. То и дело разговор касался предстоящего венчания Ленор. Джесси чувствовала, как часто Роберт Максвелл поглядывает в ее сторону. Смущенно краснея, она всякий раз поспешно отводила взгляд и все же обрадовалась, Когда молодой человек ухитрился ненадолго застать ее одну. Он поймал руки Джесси и поцеловал их так ласково, что можно было не сомневаться в его нежных чувствах.

— Вы поразительно прекрасны сегодня, вам к лицу замужество. Впрочем, вам все к лицу. Вы ослепительны. Мне следовало самому похитить вас, пока это было возможно.

«Да, да! Тебе следовало похитить меня!!!» Однако Джесси молчала, с трудом переводя дух. Но и этого оказалось достаточно, чтобы для нее вновь засияло солнце. Ей даже удалось позабыть, что ее муж — мрачный, бесчувственный тип, в котором нет ни капли сострадания. Вот и сейчас он настойчиво пялится на нее из своего логова возле каминной полки. Поймав ее взгляд, Джейми небрежно приподнял бокал — якобы в ее честь. Оживление улетучилось, улыбка угасла, и Джесси резко отвернулась, но даже спиной она ощущала осуждающий взгляд.

Все дни их так называемого медового месяца Джесси терзалась в тревоге и напряжении. Днем она почти не видела Джейми и вечером укладывалась спать одна. Накинув ночную рубашку попроще, Джесси лежала, не смыкая глаз, чутко ловя каждый шорох. И каждую ночь он издевался над ее жалкими попытками избежать близости.

Правда, она больше не боролась с ним. Джесси принуждала себя лежать смирно и вскоре обнаружила, что многие ужасы оказались вымышленными. Ибо Джейми не был ни грубым, ни жестоким, хотя Джесси и не сомневалась: ее равнодушие выводит его из себя. И постепенно, когда Камерон ласкал ее, она становилась все восприимчивее к его ласкам. То и дело она ловила себя на том, что с радостью предвкушает эти ласки, и проклинала свою слабость. Она до крови закусывала губы, чтобы не сорвался невольный вздох или стон, и заставляла себя держаться холодно и пассивно. Она не хотела утратить то немногое, что по-прежнему принадлежало ей, ей одной, и чем она могла распоряжаться по собственной воле.

Джесси с горечью подумала, что так оно и было… вплоть до последних двух ночей. В первую из них она притворилась спящей, и Джейми не стал разоблачать обман, он просто улегся на свой край кровати и уставился в тяжелые складки полога. К своему немалому удивлению, Джесси пролежала без сна не один час, ошарашенная тем, что к ней так и не прикоснулись.

А прошлой ночью он устало напомнил, что ей следовало самой задуть свечи, прежде чем укладываться в постель. И снова муж не тронул се, снова полночи она провела без сна.

Поддерживало костер застарелой ссоры и то, что все мысли Джейми были прикованы к предстоящему плаванию. Джесси по-прежнему не желала отправляться за мужем в Новый Свет и начинала спорить при любой возможности. И всякий раз натыкалась на грубый отказ и напоминание о том, что обязана поступать, как того хочет Камерон. Джесси тут же шла на попятный: не дай Бог, этому типу взбредет в голову взять ее с собой на борт «Ястреба», который отплывает пятнадцатого июня.

— Поверьте мне, Джесси, вы сегодня выглядите потрясающе! — разливался соловьем Роберт. — Вы настоящая леди и во многом более аристократичны, чем некоторые из нас!