Ханна Хауэлл - Любовный компромисс Страница 48

— Молчи и расписывайся, — отрезал тот.

Довольно хихикнув, Эмили размашисто поставила свою собственную подпись: Эмили Корделия Мейсон Брокингер Райдер. Прочитав ее, Вулф даже присвистнул, и Эмили догадалась, что они с Джеймсом заглядывали ей через плечо.

— Надо же, целых четыре имени!

— Они там, на востоке, мастера на всякие выдумки, — заметил Клауд и вновь взял Эмили за руку, словно все еще боялся оставлять ее одну.

— Смейтесь, смейтесь! Как бы скоро плакать не пришлось. Запомните: Томас Чилтон владеет всей этой долиной… — неожиданно выкрикнула Дороти.

— Но не моей землей, — прервал ее Клауд. — На ней ему не принадлежит ни единого камушка.

— И не моей, — добавил Вулф.

— Пошли, Харпер. — Дороти устремилась к выходу. — Эмили уже не спасти. У нас с тобой и своих проблем больше чем достаточно. — Увидев, что Харпер не трогается с места, Дороти остановилась. — Так ты идешь или нет?

— Я задержусь всего на одну минуту.

Поджав губы, Дороти вслед за Чилтоном вышла из церкви. «А что, если еще раз попытаться спасти себя и Харпера?» — вдруг подумала она.

— Я сделала все возможное, мистер Чилтон, чтобы ее остановить, но она умудрилась удрать из дома посреди ночи, хотя мы заперли ее на ключ.

— Ваш муж должен был привить ей большее чувство ответственности.

— И все же, я полагаю, мы с вами сможем прийти к соглашению. Порядочные люди не должны быть наказаны за дурость какой-то вертихвостки.

Чилтон улыбнулся про себя. Сейчас с четой Райдеров ему не справиться, а вот месть против тех. кто опозорил его, похоже, пора приводить в действие.

— Нужно подумать, — медленно проговорил он, стряхивая с рукава невидимую пылинку.

— Не стану скрывать, мистер Чилтон, я просто в отчаянии.

— Очень хорошо вас понимаю. Кому, как не мне, знать, насколько шатко ваше финансовое положение. Давайте встретимся в моем офисе, скажем, во вторник на следующей неделе в час дня.

— Мы с Харпером…

— Нет, только вы, дорогая. — Внимательно взглянув на Дороти, Чилтон взял ее руку и поднес к губам. — Не сомневаюсь, из вас двоих вы окажетесь более сговорчивой.

Он пошел прочь, а Дороти так и осталась стоять, растерянно глядя ему вслед. Она прекрасно понимала, какого рода услугу Чилтон попросит за увеличение срока выплаты долга. По дороге домой она начала прикидывать все за и против. В конце концов Харпер сам виноват в том, что они попали в такое трудное положение, размышляла она. Даже теперь, когда перед ними замаячила угроза полной катастрофы, он по-прежнему сохранял безмятежное спокойствие.

Дороти чувствовала глубокую, всепоглощающую душу ненависть к Эмили. Клауд Райдер ей всегда нравился, однако он никогда не обращал на нее внимания, и это постоянно выводило ее из себя. То, что какая-то свистушка сумела его захомутать, лишь подогревало и без того клокочущую ярость обезумевшей женщины. «Эта мерзавка должна заплатить за все свои фокусы, — злобно подумала она, — и, слава Богу, есть кому об этом позаботиться!»

— Мне ужасно жаль, Харпер, что из-за меня тебе придется страдать. У меня после смерти родителей осталось несколько золотых украшений. Немного, правда, но если они тебя смогут выручить, я с радостью тебе их отдам.

— Ты просто чудо, Эм. — Харпер поцеловал сестру, — Не волнуйся обо мне. Если я не сумею выпутаться из этой истории, что ж, значит, так тому и быть. В конце концов я сам поставил себя в такое положение. Только вот Дороти жалко — ей теперь придется от многого отказаться. Хотя, по правде сказать, она и без того всегда несчастна. А вас, мистер Райдер, я прошу хорошенько заботиться об Эмили…

— Что я и собираюсь делать.

— Будь счастлива, Эм. Ты это заслужила.

— Похоже, положение, в которое попал брат, не очень-то его беспокоит, — заметила Эмили, когда Харпер вышел из церкви.

— Булем надеяться, что он не такое бесхребетное существо, каким я его себе представлял.

Ответить Эмили не успела: на нее тут же хлынул целый поток поздравлений. Очевидно, присутствующим было приятно видеть, что Чилтон остался с носом.

— Мне никогда не нравился этот дурацкий обычай целовать невесту, — проворчал Клауд, выхватывая Эмили из рук чересчур пылких представителей мужского населения города, наперебой желавших новобрачной счастья и отпихивающих друг друга, чтобы запечатлеть на ее щеке поцелуй.

Не успели новобрачные выйти из церкви, как к Клауду подскочила пышнотелая, с огненно-рыжими волосами особа и, звонко чмокнув его в щеку, вручила ему две бутылки шампанского.

— Теперь-то мы знаем, почему ты ни разу не заглянул к нам после приезда, Райдер. Это прощальный подарок тебе от всех нас.

— Спасибо, Рози. Я тронут.

Эмили не сразу уловила смысл сказанных женщиной слов:

— Вы хотите сказать, что он ни разу не заходил в салун?

— Я ведь неспроста удивился, когда ты сказала, что хотела найти меня там, — заметил Клауд.

— Дороти… — Эмили сжала руки в кулаки. Если бы жена Харпера попалась ей прямо сейчас, она бы с радостью ее задушила.

Взяв жену за руку, Клауд подвел ее к коляске.

— Ты рассчитаешься с ней как-нибудь в другой раз, — насмешливо проговорил он.

— Вот еще, стану я мараться, — запротестовала Эмили.

— Ну конечно, нет. Кроме того, твои руки должны отдохнуть. Им еще предстоит защищать мое целомудрие по всей трассе до самого дома. — Подхватив Эмили на руки, Клауд усадил ее в коляску.

— Невозможно защищать то, чего не существует!

— Думаю, ты ошибаешься.

— Тебе лучше поторопиться, Клауд, — подала голос Рози, — Сюда направляется Катрина.

— О Боже, еще одна! — Эмили вздохнула. Неужели ей всю жизнь придется сталкиваться с бывшими любовницами Клауда?

— Не волнуйся, скоро мы стряхнем с себя частицу пыли прошлою, крошка, — весело проговорил Клауд.

— Не знаю, не знаю. По-моему, ты ужасно пыльный мужчина.

Ухмыльнувшись, Клауд чмокнул Эмили в щеку. В этот момент коляска тронулась и, обернувшись, она увидела, что Вулф, сидевший сзади, не отрываясь смотрит на очаровательную особу, провожавшую их тоскующим взглядом.

— Она умеет плакать, — тихонько заметила Эмили, — Неужели? — ухмыльнулся Вулф.

— Ну да. Грациозно подносит к глазам платочек, а слезы стекают по щекам аккуратными капельками. У меня, когда я плачу, глаза вечно красные, нос распухает, да еще начинается икота. Красиво плакать — это большое искусство.

— И все же мне эти его любовницы порядком надоели, — пробормотал Джеймс. — Скольких мы перевидали, Эм?

— Да я уже со счета сбилась.

— Не обращай на эту сучку внимания, — хладнокровно произнес Клауд и стегнул лошадей. — Лучше скажи, с тобой все в порядке?