Эйна Ли - В путь за любовью Страница 48

– Я не хочу умирать! – выл Фаллон. – Не хочу! Пожалуйста, отпустите меня! Не убивайте меня!

Ему на шею закинули петлю. Из толпы послышались крики: «Повесить его!» Ребекка огляделась. Беспощадность, написанная палицах соседей, потрясла ее.

Хотя Фаллон и заслуживал смерти за совершенные преступления, Ребекка все равно чувствовала себя будто в толпе линчевателей.

Она взглянула на Клэя. Он стоял рядом, молчаливый, угрюмый. Гарт выглядел также. Они не кричали вместе с толпой, требуя казни, но и не пытались остановить происходящее.

Ребекка обхватила голову руками. Безвинные жертвы. Рев разъяренной толпы. Непомерная жестокость всего этого повергала ее в ужас.

Не в силах оставаться здесь, Ребекка зажала уши руками и стала протискиваться сквозь толпу. Ее нервы были натянуты до предела, она слышала каждый звук.

Говард Гарсон и Сэм Дэвис звонко хлопнули по лошадиному крупу. Толпа охнула. Тишина. Тишина оглушала, и Ребекке казалось, что от крика, звучавшего у нее внутри, лопнут барабанные перепонки; Она вбежала в фургон и бросилась на меховую подстилку.

Клэй видел на войне, как вешают людей, – такое не забывается. Он повернул голову, чтобы посмотреть, как Бекки перенесла это зрелище – и не увидел ее. Ему не хотелось, чтобы она в таком состоянии бродила по округе одна. Все внимание людей было приковано к казни, и если Орлиный Коготь решит умыкнуть ее, сейчас это не составит ему никакого труда.

Клэй побежал к фургону и услышал рыдания.

Бекки свернулась на постели калачиком и горько плакала. Слава Богу. Наконец-то она выплеснет это.

Клэй опустился на колени рядом с Ребеккой и нежно положил руку ей на плечо. Ее всю трясло.

– Бекки, – тихонько позвал он.

– Я больше не могу, – прорыдала она. – Пожалуйста, хватит! – Она подняла голову. В ее глазах отражалась такая мука, что у Клэя едва не разорвалось сердце от жалости к ней. – Я никогда не думала, что все будет так! Одних режут индейцы, другие падают в пропасть. Толпа требует смерти для человека! А бедные Этта и Том… такие славные… такие невинные… Не могу больше! – закричала Ребекка. – Помоги мне, Клэй, пожалуйста, помоги! – Она захлебывалась слезами.

Клэй бережно взял ее на руки и сел в кресло-качалку. Прижимая Ребекку к себе, Клэй медленно раскачивался взад-вперед. Что он может ей сказать – да и не только он, любой другой? Она стойко переносила все физические тяготы путешествия, но жестокие и страшные сцены слишком глубоко затронули ее чуткое сердце. Он прошел через боль и ужас войны, и они закалили его, но страдания Бекки словно рвали сердце на части.

Он нежно поцеловал ее в лоб.

– Поплачь, маленькая, поплачь, – шептал Клэй и неторопливо раскачивался в кресле.

Постепенно рыдания стихли и, все еще всхлипывая, Ребекка заснула.

И все же Клэй до утра баюкал ее и не выпускал из объятий.

Глава 21

Клэй проснулся от кудахтанья кур. В фургон лился поток солнечного света. Он вскочил на ноги и тут же ударился головой о дугу, что поддерживала брезент.

Он зарычал и вновь опустился в кресло. Так. Он задремал на рассвете, держа на руках Бекки… Бекки?! Где же она?

Он осторожно встал. Кровь приливала к затекшим членам, и он ощутил под кожей покалывание тысячи иголок. Клэй выпрыгнул из фургона и огляделся. Костер уже горел вовсю, в печурке что-то пеклось. Но куда делась Бекки?

На мгновение Клэй запаниковал. Первым делом он подумал про Орлиного Когтя, но потом увидел Бекки и Хелену, которые шли с ведрами воды.

Он бросился им навстречу. На бледных лицах женщин написано было измождение.

– Леди, позвольте мне. – Он потянулся к ведрам. Ребекка и Хелена уступили ему без пререканий.

– Тебе следовало разбудить меня, Бекки, – сказал Клэй, когда они остались одни. – Я бы принес тебе воды.

– Мне нужно было размяться, а тебе – поспать. Прости, что пришлось сидеть со мной всю ночь.

– Как ты чувствуешь себя?

– Ну, я в отличие от тебя выспалась, – весело заявила она, но в глазах ее не было и тени той улыбки, что играла на губах. Вернется ли она когда-нибудь?

– Гарт не появлялся?

– Он проезжал мимо рано утром. Уехал куда-то с Ястребом. Ты поешь, а то нам скоро сниматься с места.

Позавтракали в молчании. Собрали вещи. Весь день Клэй не сводил с нее глаз. Он заметил, что ужин этим вечером она готовила без всякого энтузиазма, скорее просто по привычке.

На следующий день ей немного полегчало. Она все еще мало разговаривала, улыбалась не так светло, как раньше, и ходила не так легко, но большая часть напряжения ушла. Клэй скорее чувствовал, чем знал, что она на пути к выздоровлению.

Порадовали хорошие новости: через неделю они спустятся с гор. Орлиный Коготь уже не представлялся им таким опасным. Ястреб сказал, что они покинут земли сиу уже завтра. Впереди их ждут юты, но те склонны скорее к воровству, чем к убийствам. По правде говоря, самая большая угроза со стороны индейцев миновала.

Вечером Гарт пришел поужинать с ними. Его явно беспокоила перемена в Бекки, и он прилагал все усилия, чтобы втянуть ее в разговор и развеселить. Однако все было тщетно, и только упоминание о брате вызвало у нее проблеск энтузиазма. Гарт тут же ухватился за эту ниточку.

– Представляю, как тебе не терпится его увидеть, – заметил он.

– Да. Мы семь лет не виделись.

– Он женат?

– Не думаю. По крайней мере, когда он писал мне письмо – почти год назад, – жены у него не было. Может, теперь появилась…

– А вы были очень близки? – спросил Клэй.

Ее взгляд изменился, и на мгновение ему показалось, что Ребекка вот-вот расплачется.

– Если бы не Мэтт, – ответила она, – я попала бы в сиротский приют после смерти родителей. Мне тогда было всего тринадцать, а ему – шестнадцать. Но Мэтт хотел, чтобы мы остались вместе. Мы сбежали в другой город, где нас никто не знал. Он работал на двух работах семь дней в неделю, чтобы нам было где спать и что есть. Когда я вышла за Чарли, у Мэтта наконец-то появилась возможность жить собственной жизнью и пойти за своей мечтой.

– А о чем он мечтал, Бекки? – спросил Гарт.

– Он любил говорить о том, как поедет в Калифорнию и найдет золотую жилу, разбогатеет, построит для меня самый большой дом во всем штате и оденет меня в атлас и меха.

За много дней она ни о чем не говорила с таким оживлением, и Клэй очень не хотел, чтобы эта искорка угасла.

– Это очень похоже на тебя, Гарт, – заметил он. – Ты же одержим идеей найти золото по той карте месторождений, что дядя Генри прислал папе.

– Не отрицаю. Я изучил ее вдоль и поперек и могу теперь нарисовать по памяти.

– Дядя Генри был не создан для жизни на плантации, – пояснил Клэй. – Он вечно был занят поисками клада. Сдается мне, братишка Гарт того же поля ягода.