Барбара Картленд - Медальон для невесты Страница 49

— Наверное, я никогда не смогу объяснить тебе, как много это для меня значит, — взволнованно проговорила Тара, покрываясь румянцем от какого-то внутреннего вдохновения. — Наверное, это всё мои сказки сделали и другие истории — они стали реальностью. Сколько же я их сочинила! И всегда со счастливым концом. Наверное, то, о чем думаешь, оно и случается. Сбывается! Я часто рассказывала себе всякие истории о своем отце, но действительность оказалась еще более чудесной. Мой отец — не фантазия, а живой человек — к тому же такой знатный… такой уважаемый. Я вижу, как здесь на тебя все смотрят и как слушают то, что ты говоришь!

— Не забывай, — рассмеялся граф, — что ты и сама теперь знатная дама. И не в сказке, а в жизни! Вот, ты стоишь рядом со мной, и я могу дотронуться до тебя! — Он с улыбкой коснулся пальцем кончика ее носа. — Ты выросла и стала женой герцога Аркрейгского!

Заметив проскользнувшую по ее лицу тень, он быстро добавил:

— Я молю Бога, чтобы все сложилось для тебя как можно лучше. Я питаю к Герону искреннюю симпатию. Он — замечательный человек и вождь клана, которым его клан может только гордиться.

Она кивнула, отведя в сторону взгляд. Потом подняла к нему лицо. И он, немного помолчав, продолжил:

— Но я думаю, что не ошибусь, если скажу: он еще не знает своего сердца.

— Мистер Фолкерк сказал, что он никогда по-настоящему не влюблялся, — доверчиво вздохнула Тара.

— Не сомневаюсь, что это так, — с ободряющей улыбкой ответил граф. — Но я не верю, что мужчина способен пробыть рядом с тобой так долго — почти целый месяц! — и не влюбиться.

Тара могла бы усомниться в этом его заявлении, если бы не толпы молодых поклонников, которые при любой возможности осыпали ее бесчисленными комплиментами. Она не могла не заметить и тех восхищенных взоров, что бросали они на нее, и это придавало ей уверенности в себе.

И все же, вернувшись в бабушкин дом с раскрасневшимися щеками и сияющими глазами, она останавливалась перед зеркалом и вспоминала то мрачное выражение, с каким смотрел на нее герцог. В такие моменты она вновь начинала страшиться будущего. Но, может быть, это закономерно? Может быть, эта мука холодностью и неизвестностью — плата за грядущие чувства? О, тогда она готова перенести все страдания, только бы жить потом полной жизнью, а не чувствовать себя пустой безделушкой…

К предстоящему балу Тара начала подготовку заранее. Приняв ароматную ванну, она отдалась на волю служанок, которые помогли ей надеть роскошный наряд, специально выбранный для этого события.

Платье было на ней в этот раз серебристо-белым, поскольку, как заметил отец, этот цвет наиболее выигрышно оттеняет необычную яркость ее волос. Тара прошлась по комнате, и ей показалось, будто ее окутывает облако лунного света, она в нем купалась… Как жаль, что герцог не может ее видеть сейчас! Она закрыла глаза и представила себе, что он входит в дверь… Невероятное счастье — может ли ей выпасть такое?

Парикмахер уложил ее волосы в прическу, которая считалась в эти дни самой модной. Конечно, и парикмахера, и прическу выбирала для нее бабушка — с ее феноменальным нюхом на все экзотическое и привлекательное и с ее безошибочным вкусом!

— Вам стоило бы отрастить волосы, ваша светлость, — пробормотал парикмахер, начиная колдовать над головой леди Тары. — Не понимаю, с какой стати вы позволили их так обрезать.

Тара слегка напряглась было, но решила просто не отвечать — в молчании иногда значения больше, чем в самых остроумных произнесенных словах.

— Впрочем… — почти пропел парикмахер, и голос его звучал очень весело, хотя и почтительно, — ваши волосы так чудесны, словно их стригли намеренно под такую прическу! Готов поспорить, вы затмите всех на этом балу! Вам просто не будет равных! И меня распирает от гордости, что и я в этом принял участие!

— Благодарю вас, — немного кокетливо, как научила ее бабушка, улыбнулась кудеснику Тара.

Парикмахер ушел, и она взглянула на драгоценности, лежащие на ее туалетном столике.

Их одолжила ей бабушка. Сама она собралась украсить прическу тиарой, и Таре достался уже знакомый ей и подходящий к прическе бриллиантовый обруч, в котором она была на приеме у короля. Она уже собиралась было позвать служанок, чтобы те помогли ей закрепить его, как вдруг раздался легкий стук в дверь. Не успела она ничего сказать, как дверь распахнулась, и кто-то вошел в ее комнату.

В полной уверенности, что это отец, Тара отозвалась:

— Я уже почти готова, папа! Осталось совсем чуть-чуть… Ты ведь наберешься терпения?

И тут она заметила отражение в зеркале. Она замерла. На мгновение ей показалось, что эта величественная фигура выплыла из ее снов и мечтаний. Или волшебных сказок. Повернувшись, она оказалась лицом к лицу с герцогом, своим мужем.

— Ваша… светлость! — на выдохе вырвалось у нее.

Герцог не ответил, и она быстро пошла к нему и заговорила, с трудом подбирая слова:

— Я… не ожидала увидеть вас здесь… но это так… замечательно! Я так рада! Но как ваше здоровье? Ваша рана… она не болит? И как вы выдержали путешествие?

— Я чувствую себя отменно, Тара, — спокойно ответил ей герцог, охладив ее пыл. — Лучше и не бывает. И я привез тебе драгоценности, которые ты наденешь на сегодняшний бал.

Только тут она заметила, что в руках он держит шкатулки, поставленные одна на другую. Она машинально приняла их из его рук.

— Драгоценности? — уныло переспросила она с недоумением.

— Изумруды Аркрейгов, — величественно кивнул герцог. — В нашей семье они передаются из поколения в поколение. Думаю, они еще более усилят твою неотразимость…

— Конечно, разумеется, ваша светлость, — машинально качнула головой Тара, не слишком вдумываясь в то, что он говорит ей про драгоценности. — А вы… поедете со мной на этот бал?

— Безусловно. Я намерен сопровождать тебя туда.

Сказано это было довольно-таки прохладно, и у Тары возникло чувство, что ее муж испытывает какое-то неудовольствие.

— Я так рада, что вы передумали… и решили все же приехать в Эдинбург… Мне часто хотелось, чтобы вы были здесь, рядом…

Во взгляде, брошенном на нее герцогом, Тара прочла недоверие.

— Я счел своим долгом прибыть на встречу с королем.

— Папа будет очень рад этому, — уколовшись о его тон, быстро нашлась Тара. — Он не сомневается, что вы составите друг о друге весьма благоприятное впечатление.

Герцог опять ничего не ответил, и Тара добавила сбивчиво и неровно:

— А вы… уверены, что это не повредит вам… то есть… не повредит вашему самочувствию?

— Уверен. К тому же долг для меня превыше всех моих чувств, — твердо сказал ей герцог. — Как я понимаю, завтра эта суматоха закончится. И завтра же мы едем в замок — я забираю тебя с собой.