Карен Хокинс - Опоздавшая невеста Страница 49

– Ч-что? – пролепетал он. – Я не верю!

– Почему же? – спросил Люсьен ласковым тоном.

– Я... я... – Харлбрук повернул сердитое лицо к Арабелле: – Это правда?

Она стиснула руки, опустив глаза.

Пока Люсьен ждал ее ответа, горло у него пересохло. «Забудь свою проклятую гордость и скажи «да», – мысленно убеждал он ее, затаив дыхание.

В конце концов, после бесконечно долгого ожидания, Арабелла кивнула. Люсьен едва сдержал вздох облегчения.

Констебль раздраженно сказал:

– Конечно, это правда! Зачем герцогу врать в таком деле? – Он повернулся к Арабелле и виновато пожал плечами. – Не обращайте внимания на Харлбрука. Он сам не свой, с тех пор как хозяин «Рычащего льва» отказался его обслуживать, сказав, что вынужден платить вдвое дороже из-за того, что милорд лезет в дела контрабандистов.

– При чем тут это? – Харлбрук со злостью взглянул на Люсьена. – Когда будет бракосочетание?

– Через неделю. На Рождество. Вы, конечно, приглашены на свадьбу. – Люсьен отвернулся и зевнул. – Извините. День был долгий, и сейчас довольно поздно.

Констебль Роббинс намек понял. Он потянул Харлбрука за рукав:

– Ну все, я думаю, нам больше нечего здесь делать. Герцог ответил на все наши вопросы. Может быть, следует еще поспрашивать нашего свидетеля. Было действительно темно, когда он видел, как мужчины отплывают от корабля.

Хотя Харлбрук продолжал сопротивляться, констебль решительно увел его из комнаты, остановившись в дверях только для того, чтобы бросить на Люсьена острый взгляд и сказать:

– Через несколько дней мы можем вернуться и задать еще кое-какие вопросы.

– Спасибо за помощь. – Люсьен не стал притворяться, что неправильно понял.

Констебль строго взглянул на Арабеллу и вышел. Как только щелкнула щеколда, Арабелла оттолкнула Люсьена и чопорно прошла к огню. Она уставилась на пламя и стояла, скрестив на груди руки, как будто пыталась растопить холод, пробравший ее до костей.

Люсьен смотрел на нее, чувства в его душе боролись с тем, что ему открылось этим вечером.

– Белла, расскажи мне о контрабанде. Она медленно повернула голову:

– Что?

– Я видел пещеру. По сути, я только что оттуда вернулся. – Он вздохнул и провел рукой по волосам. – Я знаю, чем вы занимаетесь.

Губы у нее задрожали, но она быстро взяла себя в руки.

– Ничего ты не знаешь.

В три больших шага он преодолел разделявшее их расстояние, взял ее за плечи и повернул лицом к себе.

– Ты маленькая глупышка! Ты понимаешь, какая тебе грозит опасность, если тебя поймают? Ты знаешь, что делают с контрабандистами? С предателями?

– Предателями? Я не предатель!

– Не строй из себя невинность, Белла.

– Как я могу? – Ее губы искривились в горькой усмешке. – Я потеряла свою невинность десять лет назад, Люсьен. Или ты забыл?

Нет, он не забыл. Он помнил запах ее волос и как в них, словно в шелковой сети, запутывались его пальцы. Он помнил вкус ее кожи под своими губами. Помнил, как погружался в самый центр желания, а его тело так горело, что казалось, он умирает. Он помнил каждую мелочь, каждый оттенок и каждый дюйм ее совершенного тела.

Это было единственное, чем он дорожил все прошедшие годы, когда жизнь его рассыпалась, когда он понял, какую цену заплатил, женившись на Сабрине, пытаясь найти способ спасти семью от разорения.

Сейчас, глядя в полные решимости глаза Арабеллы, он видел ее такой, какой она была прошлой ночью: ее зрачки расширились от возбуждения, влажные волосы вились вокруг лица, пылающего от страсти.

Он отпустил ее и устало потер шею. Он настолько устал, что едва мог соображать. Он чувствовал себя измотанным, тело ныло от напряжения, а руки болели после гребли в ялике. Им предстояло так много преодолеть, так высока была ставка, что контрабанда была всего лишь маленькой частью разделяющей их преграды.

– Я слишком устал, чтобы думать об этом сегодня. Завтра мы решим...

– Мы? Завтра я буду решать, что мне делать. Я согласилась сказать, что мы женимся, только с целью убрать этого дурака из моего дома. Должен быть еще какой-то способ выйти из положения.

В нем закипело горячее и горькое разочарование.

– Проклятие! Как ты думаешь, что произойдет, если Харлбрук обнаружит, что свадьбы все-таки не будет? Он позаботится о том, чтобы Уилсона повесили.

Она опять закружила по комнате.

– Я смогу защитить его. Все, что мне нужно, это немного времени, и я буду... – Она внезапно замолчала, спина ее напряглась. Рыдание сотрясло ее тело, Арабелла зажмурилась, прижав ко рту кулак.

Люсьен через мгновение был возле нее. Он притянул ее к себе и крепко держал, прижав ее голову к своему плечу и касаясь щекой ее волос. Она стояла в его объятиях и плакала. Хотя она и не пыталась высвободиться из его рук, но и не расслабилась.

Люсьен привлек ее еще ближе, начал гладить по спине, по плечам.

– Мы найдем выход, милая, – прошептал он, целуя ее локоны. – Обещаю тебе.

Она так много вынесла, на ее попечении находилось столько людей – Бог знает, какой ценой ей все это давалось. А теперь ей предстояло самое тяжелое испытание, и это была не тюрьма, а понимание того, что она не может защитить тех, кто в ней нуждается и рассчитывает на нее.

Он ждал, когда она возьмет себя в руки, и шептал успокаивающие слова. Господи, как же хорошо было сжимать ее в объятиях и чувствовать биение ее сердца рядом со своим, зная, что она в безопасности.

Когда рыдания прекратились и перешли в кашель, Арабелла попыталась высвободиться. Но Люсьен не ослабил объятия, держа руку у нее на затылке и прижимая ее голову к своему плечу. Его рубашка намокла, сюртук помялся, даже несмотря на необыкновенное умение Гастингса гладить, но Люсьену было безразлично. Единственное, что для него имело значение, это то, что он оказался именно там, где был нужен Арабелле.

Через некоторое время он повернул ее лицом к себе. Мокрые от слез ресницы обрамляли полные боли шоколадного цвета глаза. Но ему была нужна правда, и сейчас больше, чем когда бы то ни было.

– Расскажи мне, Белла, – прошептал он. – Расскажи мне о контрабанде.

Она посмотрела на него, и губы ее задрожали. Он подумал, что она согласится, но рот ее сжался, и она высвободилась.

– Мне нечего рассказывать.

Люсьен вздохнул, усталость вновь навалилась на него. Он сунул руку в карман и вытащил маленький узелок, положил его на ладонь, развязал концы носового платка, и в свете лампы засияли броши и длинное рубиновое ожерелье.

– Я нашел это в пещере, Белла. У нее расширились глаза.

– Где ты их нашел?

Его чутье говорило ему, что она удивлена, даже потрясена находкой. Люсьен снова завязал драгоценности в носовой платок.