Бонни Винн - Безрассудные сердца Страница 49

Еще немножко такого внимания, и он повалит ее на землю, ощутит сладость ее губ, а потом займется поиском не менее прелестных мест.

— Абигейль, если ты продолжишь массаж, я не знаю, куда это нас заведет.

Краска смущения залила ее лицо, как только она поняла неловкость создавшегося положения. Ее руки замерли, на лице отразился стыд, и Бойд, поддавшись импульсу, прижал ее к себе.

— Не пугайся, Абби. — Он откинул локоны, упавшие ей на лицо. — Мне больше всего на свете хочется ощущать касание твоих рук. — Он заколебался, желая выразить словами всю сложность охвативших его чувств и зная, что тем самым нанесет огромный вред женщине, о благополучии которой так заботился. — Но мы оба знаем, что это неразумно.

Казалось, будто Абигейль тоже собиралась в чем-то признаться ему, но она просто кивнула в знак согласия. Что же она скрывает?

— Да, конечно, Бойд. И я думаю, что это неразумно. — Она опустила глаза, и слова ее прозвучали тише легкого дуновения ветра: — Несмотря на наши чувства.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Охваченная необъяснимым беспокойством, Миранда положила листок со списком работ, которые предстояло выполнить, и отправилась на лужайку позади дома. Она вдыхала свежий, напоенный ароматами воздух и раздумывала о причине своего беспокойства.

Всю предыдущую неделю она бралась за работу по дому и тут же бросала ее. Сегодня, например, решила испечь кекс, но поймала себя на том, что, добавляя в тесто необходимые составляющие, размечталась и не могла вспомнить, положила ли она соль и соду. Тесто пришлось выбросить. А новый замес делать не хотелось. Казалось, что ее энергия уменьшается по мере того, как возрастает беспокойство.

Не раз Миранда замечала, что погружается в мысли о том, о чем ей совсем не хотелось думать. Но ей не удавалось отогнать их.

Все это время она упорно пыталась отвлечь внимание от человека, который трудился в кабинете неподалеку от кухни, надеясь, что ее увлечение Камероном О’Доннеллом скоро закончится. Но, как оказалось, озабоченность, связанная с этим человеком, со временем только возрастала. Вначале Миранда думала, что ее интерес к нему мимолетен, и впервые за многие годы стала посматривать на других работников ранчо и тех мужчин, которых встречала во время поездок в город за покупками. Но никто из них не был причиной такого волнения, какое вызывал Камерон всего лишь своим присутствием в одной комнате с ней.

Проклиная свой злосчастный выбор, Миранда решила вообще не обращать внимания на мужчин, включая и Камерона О’Доннелла. Попытка последовать этому решению также кончилась безрезультатно. Почувствовав себя дурой, которой пора бы с возрастом поумнеть, она намеренно изменила отношение к Камерону: вместо того чтобы ругаться с ним при каждой встрече, стала вести себя подчеркнуто вежливо. Но каждая новая встреча еще больше расстраивала ее.

Миранда знала, что за маленьким Майклом присматривает Люси, и поэтому зашагала по траве среди диких цветов, слушая птиц, наполняющих воздух своими трелями. Разноцветные бабочки порхали среди стеблей водосбора и кустов пижмы. Но и в этой миролюбивой обстановке она чувствовала некую болезненную напряженность.

Неожиданно жизнь, которая до последнего времени полностью устраивала ее, показалась лишенной спокойствия и порядка. Миранде хотелось чего-то большего, но чего? На глазах выступили слезы, и она, боясь поддаться слабости, смахнула их.

— А, вот вы где!

От неожиданности Миранда вздрогнула и резко повернулась. Перед ней стоял человек, который заполнил все ее мысли и мечты.

— Что вы здесь делаете? — резко спросила она.

— Я вижу, вы, как всегда, настроены весьма дружественно, — сухо ответил Камерон.

Спохватившись, Миранда изменила тон и спокойно и подчеркнуто вежливо ответила:

— Вы меня напугали. Я могу что-нибудь для вас сделать?

Он сузил черные глаза, и свет их бездонных глубин заставил ее вздрогнуть.

— Вы мне больше нравитесь, когда кусаетесь. — От удивления ее брови подскочили на лоб, но он опередил ее. — Это намного лучше, чем холодный душ.

Миранда резко отвернулась в сторону.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Что-то я сомневаюсь в этом, мисс Абернети.

— Миранда, — выпалила она, прежде чем сумела остановить неосторожно сорвавшееся с языка слово.

Настала очередь удивляться ему.

— Ми-ран-да? — Камерон произнес ее имя медленно, растягивая слоги. В его устах оно прозвучало совсем не чопорно и уж совсем не так, как обращаются к старой деве.

Смутившись, она вновь отвернулась от него, уставившись на волнистую линию окружавших их холмов. Кое-где на небе начал проступать красно-оранжевый цвет от лучей заходящего солнца. Чувствуя себя чрезвычайно неловко, Миранда хотела, чтобы Камерон ушел, и в то же время страстно желала, чтобы он остался и снял с нее груз беспокойства, от которого она сама избавиться не могла.

Он встал рядом с ней и посмотрел в том же направлении.

— Красиво здесь, не правда ли?

В горле пересохло, от появившегося комка Миранда чуть не задохнулась.

— Мне всегда здесь нравилось.

— Вы родились где-нибудь поблизости?

Миранда продолжала избегать его взгляда.

— Родилась я в Техасе. Родители хотели получить от правительства участок земли и поселиться здесь. Поэтому мы приехали сюда.

— И получили они… — он на секунду остановился, — участок земли?

— Нет, умерли по дороге сюда. Инфлюэнца.

— А братья или сестры?

Миранда покачала головой и с горечью сказала:

— Никто из них не выжил. Мне одной повезло.

— Это случилось много лет назад?

Неожиданно засмеявшись, она наклонила голову, не сознавая, что выглядит весьма игриво.

— Вы хотите таким образом подчеркнуть, насколько я стара?

О’Доннелл не поддержал шутливого тона.

— Совсем нет. — Его взгляд задержался на ее блестящих волосах с медным оттенком, а затем опустился ниже, на ее стройную фигуру. — Любой мужчина в здравом уме сочтет, что вы находитесь в расцвете своей привлекательности.

В смятении Миранда попыталась отвернуться от его пронизывающего взгляда, но он быстро загородил ей дорогу.

— Хотите сбежать? Вот никогда не подумал бы так о вас.

Она с трудом заставила себя сдержаться.

— Вы слишком мало знаете меня, чтобы судить об этом.

— Но совсем не потому, что я не пытался узнать вас. — Он протянул свою длинную руку и взял ее за подбородок. — Вы возвели вокруг себя стены выше, чем здешние горы.

Ей хотелось возразить, сказать, что он ошибается, но его прикосновение парализовало ее. А когда О’Доннелл погладил ее по щеке, она почувствовала, как все ее тело охватила слабость — неожиданная, нежелаемая, неопровержимая.