Юджиния Райли - Ангельский огонь Страница 49

— Хорошо, кузен.

Выйдя из библиотеки, Ролан и Жан-Пьер встретили Бланш. Ролан посмотрел на сестру и улыбнулся про себя. Удивительно, но впервые за многие годы она сменила свой традиционный черный наряд. Сегодня на ней было шелковое лиловое платье. Он был уверен, что за Бланш последует Анжелика, и от этого у него стало теплей на душе.

— Добрый вечер, сестра. До чего же мило ты выглядишь сегодня, — произнес Жан-Пьер.

Комплимент вызвал застенчивую улыбку Бланш.

— Ну, я думаю, уже все готово.

— Вы с Анжелой прекрасно подготовили дом, — сказал Жан-Пьер, глядя на букеты цветов в хрустальных вазах и поручни лестницы, увитые гирляндами.

— Спасибо, Жан-Пьер, — поблагодарила она с довольной улыбкой.

— Знаешь ли, Бланш, все время хотел сказать тебе кое-что… Мой отец может возвратиться в Новый Орлеан из Копенгагена в любой день. Я надеялся, что он примет участие в этом празднике, но, увы, нам не повезло. Но я хотел, чтобы ты знала, как тепло он отзывается о тебе в письмах. Он несколько раз писал, что с нетерпением ждет встречи с тобой.

— О, как это мило со стороны Жака, — неловко пробормотала Бланш, потупив взор. Пока Жан-Пьер говорил, она все больше ощущала смутное беспокойство.

— Господа, извините, мне кое-что нужно сделать напоследок…

Голос Бланш затих в глубине коридора. Ролан покачал головой.

— Она здорово побледнела, когда ты упомянул о Жаке.

— Мне тоже так показалось, — кивнул Жан-Пьер. — Ты думаешь, есть хотя бы малейшая надежда для моего отца и Бланш? Папа был так одинок все последние годы, с тех пор как умерла мама.

Ролан посмотрел в направлении гостиной, где Бланш вела беседу с дирижером небольшого оркестра, выписанного из Нового Орлеана. Затем решительно повернулся к Пьеру.

— Так же как и ты, я хотел бы, чтобы твой отец и Бланш сошлись. Каждый раз, когда к нам приезжает Жак, бросается в глаза, что они неравнодушны друг к другу. Но, увы, они настолько различны — Жак путешествует по свету большую часть года, а Бланш настоящая отшельница, сидит в Бель Элиз. Полагаю, что больших надежд на этот план возлагать не стоит, — он хлопнул кузена по плечу и благожелательно произнес: — Но скажи дяде Жаку, чтобы он навестил нас сразу же после возвращения в Новый Орлеан. Бланш ведь туда не поедет…

— Безусловно, передам твое приглашение.

— Хорошо. Извини, но я должен пойти и проверить, все ли в порядке у Анжелики.

Ролан медленно поднимался по лестнице. Его мысли вернулись к любимой жене. При воспоминании о предположении кузена он вновь нахмурился. Его Анжелика была еще настолько молода, — всего лишь семнадцать. А ведь так много женщин умирает при родах! Конечно, идея иметь ребенка от Анжелики выглядела привлекательно… Да, ему нужны наследники плантации. Но ведь еще так рано! Так быстро! А как хотелось пожить для себя…

Он вздохнул. Возможностей забеременеть у Анжелики было предостаточно — Ролан не мог с ней не спать. Возможно, было бы лучше, если он делал бы это время от времени. Но ему было легче умереть, чем лишиться этого. Она стала истинной владычицей его дум. Он не мог дождаться встречи с ней, услышать ее звонкий смех, заглянуть в бездонные глаза.

Ролан с нетерпением ждал окончания сбора урожая, — это даст ему возможность уделять ей больше внимания. При одной этой мысли он ускорил шаг. Затем открыл дверь в спальню, увидел ее — и от счастья почти потерял голову. Он стоял и смотрел, сердце его бешено билось, взгляд полон испепеляющей любви.

Его очаровательная жена стояла у окна, а Коко наводила окончательный лоск на ее прическу. Роскошные локоны волшебными волнами спускались по гордой шее… Ее вечернее платье было великолепно, темно-красный бархат плотно обтягивал талию, придавал роскошной фигуре божественные очертания… Декольте, отороченное белой кружевной лентой, с вплетенной красной тесьмой подчеркивало упругость молодой груди. Рукава, собранные на плече, ниспадали до локтей. В этом торжественном наряде она предстала изумительной комбинацией ангела и сирены. Он не мог оторвать от нее глаз.

— Ты просто очаровательна, — пробормотал он задыхаясь.

Анжелика повернулась и увидела мужа, стоящего в дверном проеме. Она даже не слышала, как он вошел. Сегодня он был неотразим в своем бальном наряде. Его глаза со страстью пожирали ее, когда он осматривал ее с головы до пят. Глядя на его красивое точеное лицо, она почувствовала внутреннее возбуждение. Она улыбнулась ему:

— Добрый вечер, Ролан. Мы закончили, — сказала она, повернувшись к Коко.

— Да, мадам.

— Ты сделала потрясающую прическу мадам, — добродушно сказал Ролан девушке.

— Спасибо, хозяин, — ответила девочка Ролану и, потупив глаза, пошла к выходу. Ее движения были довольно нескладными, поскольку все отчетливей проступала беременность.

Анжелика заметила, как нахмурился Ролан, глядя вслед удалявшейся девочке.

— Коко должна родить ранней весной, — пробормотала она.

Ролан повернулся к ней, в глазах его зажглись недобрые огоньки:

— Спасибо твоему дяде Жилю. О Боже, как я рад, что ты больше не живешь у этого человека.

Он приблизился к Анжелике, заключил в объятия и опалил долгим, страстным поцелуем.

— Ты потрясающе красива, мадам Делакруа. Я тебя никогда от себя не отпущу. У меня такое ощущение, что я буду биться с каждым мужчиной в округе, чтобы завоевать твое внимание.

Романтическое настроение Анжелики внезапно улетучилось — слова Ролана напомнили ей, что он не единственный, кто будет ревновать сегодня вечером. Она была абсолютно уверена, что Каролина Бентли придет сегодня на бал — под предлогом приглашения от ее мужа. Не глядя на Ролана, она спросила:

— Ну, а что вы скажете о себе, мой муж? Разве сегодня здесь не будет женщин, на которых вы могли бы заглядеться?

— Ни за что на свете, — ответил он, почти испугав ее неистовостью отрицания, за чем последовал очередной жаркий поцелуй.

Спустя миг Ролан отпустил ее и подошел к комоду. Он выдвинул ящик и достал небольшую инкрустированную шкатулку. Подойдя к Анжелике, он положил шкатулку на столик, стоявший у окна.

— Я хотел тебе сказать, что теперь это все — твое, — сказал он, небрежно открывая коробочку.

Анжелика охнула, когда увидела изумрудные и рубиновые ожерелья, серебряные и золотые браслеты, усыпанные крошечными сапфирами, бриллиантовые тиары и цепочки.

— Ролан, но я не могу все это принять.

— Чепуха. Эти ювелирные изделия принадлежали семье Делакруа на протяжении нескольких поколений, и последней их владелицей была моя мать. Теперь они твои.