Мэри Бэлоу - Немного волшебства Страница 5

О Боже!

– Я польщена, сэр. Только не надо лукавить – сейчас апрель, вот-вот начнется светский сезон, поэтому все съезжаются в Лондон. Вы остановились у сестры?

– Да. Надеюсь, мадам, ваши племянники поправляются? Миссис Поттер сообщила мне, что они опасно больны. Я не на шутку расстроился.

– У них корь, – объяснила Элис, – но они уже выздоравливают, спасибо.

Она позвонила горничной и велела принести чай. По счастью, сэр Клейтон педантично соблюдал светские правила и оставался у нее не больше получаса.

Перед уходом, вновь целуя ей руку, он поинтересовался, не сходит ли она с ним в театр.

– Если выберу время, сэр, – с притворным сожалением отозвалась Элис. – По вечерам моя невестка с дочерью развлекаются на балах, а мне приходится присматривать за младшими детьми.

Сэр Клейтон поклонился и вышел, пообещав прислать записку, когда его планы насчет театра станут более определенными.

– С этим мужчиной надо держаться построже, – со смехом посоветовала подруге Андреа Поттер несколько месяцев назад. – Если он тебе надоест, гони его в шею. Такие упрямцы, как сэр Клейтон, не понимают вежливых намеков. Впрочем, может быть, он тебе нравится, Элис? Кстати, он невероятно богат и старше всего на каких-то двадцать лет. Не упусти свой шанс! Элис метнула на насмешницу укоризненный взгляд, но от ответа воздержалась.

Слава Богу, что ее племянники больны корью! Корь – благовидный предлог для отказа. Она не смогла бы прямо сказать «нет» столь респектабельному джентльмену, как сэр Клейтон Лансинг.

* * *

Несколько часов спустя Элис вышла из галантерейного магазина на Оксфорд-стрит, держа в руках перевязанную лентами коробку со шляпкой. У нее редко выпадал случай пройтись по лондонским магазинам. Они с Уэбом не часто приезжали в столицу, несмотря на то, что у ее покойного мужа был собственный дом на Кавендиш-сквер.

Но сегодня выдался ясный апрельский денек, и Элис решила порадовать себя обновками.

– Какая очаровательная улыбка! – вдруг раздался беспечный голос над ее плечом. – Готов поспорить, что ты потратила целое состояние на новую шляпку, которая тебе совсем не нужна. Но ничуть об этом не жалеешь.

– Пирс! – Она обернулась, весело сверкая глазами. – Ты совершенно прав – это довольно глупое приобретение. Вряд ли я осмелюсь носить ее в Бате.

– Тогда носи ее в Лондоне, – предложил он. – Как-нибудь я отвезу тебя в Гайд-парк. Разумеется, мы приедем туда в пять часов – в это время там собираются городские щеголи. Увидев тебя, джентльмены попадают с лошадей, а дамы позеленеют от зависти.

Она засмеялась.

– Ты все такая же ослепительная, несмотря на годы, Элли. Тебе уже тридцать? Или ты только приближаешься к этому опасному рубежу?

– Пирс! – потрясенно воскликнула она.

– Ты хочешь сказать, не по-джентльменски намекать даме, что ей уже не восемнадцать? Но я прав. Давай-ка посчитаем… Тебе было пятнадцать, когда Уэб признался, что страстно любит тебя. Помнится, я даже позавидовал его пылу. В то время ему было двадцать три, следовательно… – Пальцем, затянутым а перчатку, он похлопал себя по подбородку и взглянул на небо. – Да, моя милая Элли. Ты скоро разменяешь четвертый десяток. Но все так же обворожительна, как и в пятнадцать лет.

Он усмехнулся и склонился в изящном поклоне, не обращая внимания на снующих мимо прохожих.

– Пирс! – одернула его Элис.

Он протянул ей руку:

– Разреши, я угощу тебя чаем и пирожными.

– Пирожными? – удивленно переспросила она. – Я позавтракала меньше часа назад.

Он взглянул на ее тонкую талию и выпятил губы.

– Парочка вкусных кремовых пирожных тебе не повредит. Знаешь, у меня просто кружится голова от твоей красоты!

– Вздор! Я ведь еще даже не надела новую шляпку.

Усадив ее за стол в кондитерской, Пирс заказал чай с пирожными.

– Ты сбежала от своей невестки? – спросил он, заговорщически подмигивая. – Значит, больным детям уже не грозит смерть?

– Она им никогда не грозила. Они болели корью, а не оспой. У Фебы выдался свободный день – Аманда одна поехала на бал.

– Бедная Феба! Это так скучно – ухаживать за больными детьми.

– Ты злой.

– Да, – легко согласился он, ничуть не раскаиваясь. – У меня было веселое утро, Элл и. Я рад, что встретил тебя, иначе мне пришлось бы одному хохотать посреди улицы, а это дурной тон.

– Конечно, – согласилась она, хмуро взглянув на принесенное блюдо с пирожными и выбрав самое скромное. Ее приятель развалился в кресле, вытянув длинные ноги под столом. – А ты почему не ешь?

– Не хочу. Мне надо следить за фигурой. В отличие от тебя, дорогая, мне уже давно перевалило за тридцать.

– Негодник! – погрозила пальцем Элис, откусывая пирожное, покрытое розовой глазурью.

– Вчера я получил письмо от женщины, с которой встречался последний раз пятнадцать лет назад.

– Вот как? Надеюсь, твоя история не превратится в неприличный анекдот?

– Разумеется, нет. Она очень респектабельная дама, вдова моего близкого друга по Кембриджу, Маргема. Вернее, лорда Маргема, Бедняга ненавидел свой титул барона. Ему нравилось проводить время в пыльной университетской библиотеке. У него за душой никогда не было ни пенни, зато в свое время появились леди Маргем и ребенок. Я не знал, что он умер. Мы не виделись много лет.

– Тебе написала его вдова?

– Да. – Пирс помолчал. – Все это невероятно забавно, Элли. Дочка Маргема превратилась во многообещающую девицу, желающую влиться в светское общество после десяти лет жизни с матерью в деревне. Как я понял, мне отводится роль входной двери. В письме было много комплиментов в мой адрес.

– Ты должен представить эту девушку в свете?

– Смотри не подавись. Я уже сказал, что это страшно забавно. Но самое смешное еше впереди. – Он взглянул на блюдо со сластями и улыбнулся своей спутнице. – Ешь, Элли. – Пирс взял воздушное пирожное с кремом и положил ей на тарелку. – Леди Маргем остановилась у своего брата на Рассел-сквер. Я был у них сегодня утром. Это просто умора!

Элис послушно взяла пирожное. Между тем Пирс продолжил рассказ:

– Брат миссис Маргем – грубый, неотесанный мужлан, хоть и горожанин. В нем тонкости не больше, чем в десятитонном булыжнике. Короче говоря, он хочет, чтобы я женился на этой девушке.

– Он так сказал?

Пирожное застыло на полпути ко рту Элис.

– Нет, но я догадался. Его племянница – прелестная девушка, и сам он очень интересный персонаж. Я предпочел бы провести час в его обществе, чем полчаса маяться от скуки рядом с каким-нибудь уважаемым лордом.

– Ты собираешься это сделать? – Что именно – жениться на ней или бросить ее на растерзание света? Возможно, я сделаю и то и другое. Завтра вечером я поведу мисс Борден и ее матушку в театр. Босли, как и следовало ожидать, останется дома. Наверное, он боится, что от его присутствия театр провоняет рыбой.