Перл Бак - Гордое сердце Страница 5

— Глупости! — закричала Сюзан, смеясь. — И это с твоими-то глазами!

Мэри промолчала, негромко фыркнула и вдруг чихнула.

— Где твой носовой платок? — резко выпалил отец поверх своей газеты.

Она вскочила. Мэри имела манеру, слушая собеседника, внезапно вскочить и убежать от него. Кроме того, у нее не было носового платка. Сюзан принесла яйца, засунула ей, походя мимо, за шиворот свежий носовой платок и улыбнулась.

— Нужно пользоваться своим носовым платком, дорогая, — рассеянно проговорила мать. Она выглянула в окно. — А вон и Марк! — вдруг воскликнула она. — Интересно, что это он так рано? Может, случилось что?

Но Сюзан, завидев его, уже была у входной двери.

— Я начала лепить твою голову! — затаив дыхание, проговорила она. — Хочешь посмотреть?

— Мне надо спешить, — ответил он. — Поцелуй меня. Сю, я должен подумать о нашей женитьбе. У меня нет денег.

— О, давай пойдем наверх, и ты скажешь мне все, — резко сказала она. — А я тебе вот что скажу: не думай о деньгах! У меня мысль. Миссис Фонтен нужен купидон для сада, и я скажу ей, что смогу сделать ей его. Я попрошу за работу сто пятьдесят долларов.

— Сто пятьдесят! — сказал он. — Это куча денег! Я не зарабатываю столько и за месяц. Это больше того, что я смогу заработать с сегодняшнего дня до июня.

— Так мы поженимся?! — добивалась от него она.

Он нерешительно смотрел в ее ясные, темные глаза. — Я не хочу брать твои деньги, — сказал он.

— О, ерунда! — насмешливо воскликнула она. — Неужели мы с тобой будем делить все на «твое» и «мое»?!

— Ты до того мила! — прошептал он и приподнял ее в крепком объятии. — Эх, я должен бежать!

Он ушел, а потом она вспомнила, что он так и не взглянул на голову. Однако это не имело значения. Она поработает еще немного, и ее работа будет лучше. Она, танцуя, вернулась в столовую.

— Все в порядке! — сказала она, положив себе большую порцию яичницы.

— Поэзия не в цене в наши дни, — печально произнес отец. Он читал объявления. — «Мужчина, имеющий склонность к стабильности, водящий машину, поможет по уходу за садом». Вот вам и работа для высушенного поэта. «Ищу пару. Жена должна готовить, штопать, помогать главным образом в работе по дому». Дженни, дорогая! — Он поднял густые красивые черные брови и посмотрел на жену.

Однако она не обращала на него внимания. Когда-то, много лет назад, ее тревожило его серьезное отношение к объявлениям, но сейчас она хорошо знала цену этой серьезности и его шуткам. Она не видела между ними разницы и игнорировала и то и другое.

— Тебе не придется сочинять стихи для меня, чтобы заработать, — спокойно сказала Сюзан. — Все улажено. — После завтрака, как только она перемоет посуду, она отправится к миссис Фонтен и поинтересуется, по-прежнему ли той нужен купидон.

Отец вскочил со стула.

— Тогда свадьба! — вскричал он и поднял Сюзан.

Они бесшумно танцевали какое-то время под долгим торжествующим взглядом Мэри, которая доедала свой тост. Миссис Гейлорд налила себе третью чашку кофе, ее губы шевелились. Она начала растерянно что-то шептать про себя. Сюзан остановилась.

— Что ты сказала, ма? — спросила она.

Миссис Гейлорд пристально посмотрела на нее.

— Я просто сказала, что у нас нет шелка, — ответила она. — Нам придется достать две катушки белого шелка.

— Я принесу их после завтрака, — сказала Сюзан.

— Что ж, надо идти, — заторопился отец. — Меня ждут пятьдесят молодых поэтов из шестого класса… О, Боже! Кое-кто из них даже похуже Марка, хотя и его трудно забыть. Мне доставило истинное удовольствие провалить на экзамене этого молодого человека.

— Я знаю, он старался, — возмутилась Сюзан. — Марк всегда делает все от него зависящее.

— Так что ж прикажете с этим делать? — спросил отец. — Он неистово шарил в своих карманах. — Где мой красный карандаш? — взволнованно спросил он. — Раньше я и не пытался учить класс, потеряв свой красный карандаш!

Сюзан встала и начала рыскать в его карманах.

— Марк ничего не может поделать с тем, что он не очень хороший поэт, — горячо говорила она. — Ты не должен ставить ему это в вину, папа. Вот твой карандаш, он в кармане твоего жилета.

— Слава Богу! — обрадовался отец. — Теперь я — снова я! Разумеется, я не ставлю ему это в вину. Возможно, он будет тебе лучшим мужем, ибо он не поэт. Вот что я скажу: делай все, что можешь, чтобы не иметь никакого отношения к поэзии. Она переполняет тебя и вырывается наружу, если она в тебе есть, и не вырывается, если ее в тебе нет. До свидания, Сю. — Он поцеловал ее в щеку и вышел.

Как только отец ушел, Мэри медленно поднялась, подошла к своим нотам и молча остановилась. Мать посмотрела на нее, затем подошла и потуже затянула ленту на ее темных волосах. Сюзан, которая проходила мимо с грудой грязных тарелок, остановилась и быстро поцеловала свою младшую сестренку в шею.

— У меня вечером будет кое-что для тебя на примерку, — пообещала она.

— Очень хорошо, — сказала Мэри. Ее голос был четким и невыразительным.

Стоя над раковиной и опуская и вынимая с огромной скоростью из горячей воды тарелки, Сюзи с нежностью думала о своей маленькой сестре. Возможно, когда Мэри станет постарше, они смогут подружиться. Пятнадцатилетние девочки всегда застенчивы. Она сошьет Мэри платье с любовью, и та будет надевать его на званые вечера и вечеринки — платье с целым водопадом мелкого кружева на плечах, чтобы скрыть слишком тонкие руки, кружева будут украшать ее шею, чтобы смягчить слишком смуглый, почти болезненный цвет ее кожи. Она искренне намеревалась следить за тем, чтобы у Мэри были самые симпатичные платья теперь, когда она взрослела. Она сошьет для нее атласный халатик после того, как Мэри выйдет замуж, когда придет время. Впереди так много красивых, любимых вещей, и у нее так много времени — целая долгая жизнь! Никто не умирал в их семье молодым. Ее предки обещали ей жизнь такую же долгую, как и у них. Она успеет сделать все, и будет делать все с радостью и усердием. Перед ней весь мир! «О, это будет — слава мне!» — с придыханием пела она, вытирая насухо руки.

Она стремительно взбежала наверх, чтобы посмотреть на голову Марка. Сняв с нее влажный холст, она стояла напротив и чувствовала, как ее руки сами отделяются от нее. Она несколько минут деловито подправляла кое-что, немножко чувствуя себя виноватой, потом снова набросила холст на свою работу, вымыла руки, надела шляпку и пальто и спустилась вниз, поставив голову в гостиной, где ее мать вытирала пыль.

— Пойду, куплю нитки, — сказала Сюзан.

— Спасибо! — крикнула миссис Гейлорд. — Ты так быстро закончила мыть тарелки?!