Сара Беннет - Ее тайный возлюбленый Страница 5

– Мисс Дюпре?

Антуанетта обернулась на голос: в дверном проеме главного входа виднелся силуэт грузной женщины с копной седых волос.

– Я миссис Уоникот, домоправительница и экономка поместья, а также кухарка. Проходите.

Ее голос звучал официально и повелительно.

Антуанетта шла следом за миссис Уоникот. Мерцающие огни свечей вырывали из окружающего мрака то темные дубовые панели, то тускло блестевшую мебель времен короля Якова. Над вазой с розами вился мотылек, опавшие лепестки усыпали натертый до блеска пол. Антуанетта вдохнула запах цветов, мастики для полов и… блюда из тушеной баранины. У нее сразу засосало под ложечкой.

– Мисс Дюпре, это мой муж, мистер Уоникот.

Миссис Уоникот явно стремилась завладеть ее вниманием. Хотя домоправительница пыталась выглядеть внимательной и заботливой, холод и подозрительность, сквозившие в ее глазах, и неодобрительная складка, залегшая вокруг ее губ, выдавали ее неприязненное отношение. Антуанетта поняла, что на добросердечный прием ей вряд ли стоит рассчитывать. Мистер Уоникот, низенький и лысоватый, пробормотал что-то вроде приветствия, не отрывая взгляда от мысков своих ботинок.

– О вашем приезде вплоть до вчерашнего дня нам ничего не было известно. Письмо лорда Эпплби пришло к нам только вчера.

Миссис Уоникот произнесла это оскорбительно-холодным тоном, как будто задержка почты произошла по вине Антуанетты.

– Однако мы сделали все от нас зависящее, чтобы встретить вас как полагается. Увы, мы живем в глуши, вдали от Лондона. К сожалению, мисс Дюпре, мы не можем предоставить вам всех тех удобств, к которым вы привыкли в Лондоне.

– Я уверена, мне это вряд ли потребуется…

– Салли…

Уоникот прервал Антуанетту и дотронулся до руки жены, как будто хотел обрести в этом жесте чувство спокойствия или выразить предупреждение. Краска бросилась ему в лицо, когда он заметил на себе пристальный взгляд Антуанетты, и он поспешил опустить глаза.

– Мы незначительные провинциальные жители, – с вызовом бросила миссис Уоникот.

Антуанетту уже утомило неприветливое отношение экономки и ее мужа. Завтра, может быть, ей удастся найти с ними общий язык.

– Мои покои? – намекнула она, наблюдая затем, как слуги вносят ее багаж вверх по дубовой лестнице.

На лестничной площадке, тускло освещенной свечой, висел портрет мужчины в темном костюме и белых кружевах, с надменным выражением породистого лица.

Предок лорда Эпплби? Нет, конечно, нет. Лорд Эпплби в жизни всего добился сам, он был первым среди своих родственников, у которого в кармане звенело не только два фартинга, и он любил поговорить о своих успехах с кем бы то ни было, лишь бы его слушали.

– Ваши покои наверху. Я провожу вас.

Салли Уоникот вразвалочку пошла вперед. Подниматься по лестнице ей было тяжело, ее мучила одышка, но шла она с высоко поднятой головой. Уоникот остался внизу, и последовавшая за домоправительницей Антуанетта чувствовала на своей спине его колючий пристальный взгляд.

Она оказалась среди недоброжелателей, которым нельзя было доверять. У нее больно защемило сердце. Как ей не хватало родного дома в Суррее, как ей не хватало сестры и мисс Брайдуэлл, которая была для нее не только гувернанткой и доброй приятельницей, но и настоящей подругой – ей она могла открыть всю душу. Именно мисс Брайдуэлл предупредила ее в письме о нависшей над ней опасности. Теперь Антуанетта знала, что лорд Эпплби не намерен легко расстаться с ее огромным наследством. «Будь осторожна, – писала старая гувернантка, – и не доверяй никому».

Насколько же мисс Брайдуэлл была права!

– Вот ваша комната.

Недовольный угрюмый тон миссис Уоникот прервал размышления Антуанетты. Ее покои находились в конце короткого коридора.

Спальня выглядела чистой, в воздухе плавал легкий аромат лимонной мастики, которой натерли полы. Отполированная до блеска старая дубовая мебель, свежий запах навешенных гардин красноречиво говорили о немалых усилиях, затраченных миссис Уоникот, чтобы привести спальню в порядок. Древняя кровать с выцветшим бархатным пологом красного цвета гордо возвышалась на четырех столбиках посередине комнаты.

– В этой кровати спал сам король Карл, когда воевал с парламентом, – пояснила миссис Уоникот, заметив, с каким явным любопытством разглядывает старинную мебель Антуанетта. – Ему, как известно, отрубили голову.

Камин не был зажжен, но вечер был настолько теплый и мягкий, что не стоило беспокоить домоправительницу просьбой развести огонь. Из приоткрытого окна сквозил ветерок, огоньки свечей колыхались под его порывами. Миссис Уоникот поспешила затворить окно, бормоча под нос что-то о вреде ночного холодного воздуха.

– О, пожалуйста, не надо, – невольно вырвалось у Антуанетты. – Мне так нравится ночная прохлада.

Миссис Уоникот обернулась и метнула на нее неодобрительный взгляд:

– Поступайте так, как вам угодно. Только учтите: если вы заболеете и, не дай Бог, умрете, я не хочу, чтобы во всем винили меня.

– Я более чем уверена, что в подобном вас никто не обвинит, – успокоила ее Антуанетта и, сняв плащ, повернулась, чтобы положить его на спинку кресла.

За ее спиной вдруг раздалось тихое восклицание. Антуанетта взглянула через плечо и увидела удивленное лицо миссис Уоникот, которая смотрела на нее, широко раскрыв глаза от изумления.

– Ваш наряд! Боже милостивый, дорогое дитя, что с вами произошло?

Ее тон настолько отличался от предыдущего – холодного и неприязненного, что Антуанетта даже растерялась поначалу, ведь она совершенно забыла о своем разорванном платье.

– На нас по дороге к вам напал грабитель.

– Вы, должно быть, что-то напутали.

Домоправительница с недоверием покачала головой. Антуанетта вскипела от злости:

– Ничего я не напутала, уверяю вас. Всадник в маске остановил нас, навел пистолет и потребовал… да, потребовал драгоценности и деньги. Он искал их, он грубо схватил меня, порвал на мне платье.

При воспоминании о случившемся краска залила лицо Антуанетты.

Миссис Уоникот выглядела явно шокированной, но через минуту ее лицо приняло прежнее жесткое выражение, а уголки губ искривились от недоверчивости.

– Вы что-то напутали, кто же поверит в такое, – твердо заявила она, дабы осмелевшая Антуанетта не вздумала спорить с ней. – Наверняка это проделка какого-нибудь шалопая, мисс Дюпре, и ничего больше. Вы просто давно не ездили по нашим сельским дорогам.

– Ах, вот как? Всему виной сельские дороги? – сверкнув глазами от злости, не без сарказма возразила Антуанетта. – Поверьте мне, миссис Уоникот, это была не проделка.

– Ну что ж, пусть будет по-вашему.