Патриция Кэбот - Пьянящий аромат Страница 50

Алистер перестал смеяться. Но и Эдвард перестал напевать свою песенку.

— Понял, — угрюмо ответил Алистер. — И нечего так на меня давить. Я все прекрасно понял.

Неожиданно Эдвард убрал руку с его плеча. Повернувшись на каблуках, он слепо побрел к дальнему краю оврага, его челюсти были крепко сжаты. Что это с ним? Алистер его самый близкий друг, одна из немногих человеческих особей, присутствие которых он мог выносить более часа за один раз. И вдруг начал ему угрожать…

— Но я все же скажу, а ты запомни, Роулингз, — я противник всей этой затеи. — Картрайт поднялся на ноги и поправил на плечах свой тяжелый плащ. — Я не хочу, чтобы эту девушку обижали.

Эдвард, вздрогнув, обернулся:

— А почему ты решил, что я собираюсь ее обидеть?

— Ради всего святого, Роулингз. Ведь не зря тебя все считают разрушителем сердец.

Эдвард невесело усмехнулся:

— Обо мне так говорят?

— Да, — сказал Алистер и желчно добавил: — Если не хуже.

Улыбка Эдварда стала шире.

— Ну и ладно.

Глава 16

Там, где Пегги больше всего опасалась провала, ей сопутствовал полный успех. Не прилагая никаких особых усилий, она покорила почти всю женскую половину гостей Эдварда. По мнению Пегги, очаровать этих пресыщенных светских дам оказалось на удивление легко. Конечно, с некоторыми она уже была знакома: леди Герберт, супруга сэра Артура, и пять ее дочерей знали Пегги с той самой ночи, которую она и Джереми провели в их имении по дороге в Роулингз. Все они, от пятилетней Мэгги до Энн, которой исполнился двадцать один год, были рады вновь увидеться с ней.

Теплая встреча женской половины семейства Герберт с Пегги позволила нескольким титулованным матронам вынести девушке оправдательный приговор за недостаточностью улик.

— Если она нравится Вирджинии Герберт, — долетел до Пегги шепот супруги графа Дерби в ухо маркизы Линн, — можно считать ее порядочной девушкой.

Пегги, чей опыт исполнения роли хозяйки ограничивался устройством чаепитий для членов миссионерской организации в доме отца и благотворительных базаров, время от времени проводимых в церкви, отдавала себе отчет в том, что обращаться за помощью к виконтессе бессмысленно. Небрежно сообщив леди Эшбери, что ей больше нет нужды заниматься делами замка Роулингзов, Пегги нажила в ее лице врага. Оставалось надеяться на себя.

Зато девушка обнаружила, что естественным поведением — как если бы она была среди прихожан отца — можно завоевать сердце даже самой чопорной матроны. Живой характер и поразительная красота Пегги позволяли всегда оставаться на высоте, а ее молодой задор заразил присутствующих дам. К концу дня юная шотландка заставила почти всех напереживаться над ее рассказами о жизни в Эпплсби, организовала озорную игру в мушку и смогла убедить дам в том, что женская семинария остро нуждается во вспомоществовании, причем высокородные леди договорились на следующее утро все вместе навестить школу.

Но не все, однако, было так просто. Хотя Пегги старалась быть с виконтессой как можно учтивее, вовлекая ее в общие разговоры и спрашивая ее мнения по всяким банальным вопросам, Арабелла даже не пыталась скрывать своего презрительно-насмешливого отношения к ней. Она то закатывала глаза, услышав шутку из уст девушки, то, войдя в комнату, делала вид, что не замечает присутствия Пегги.

Никогда еще девушка не подвергалась остракизму, и, несмотря на то, что демонстративная неприязнь леди Эшбери к тетушке нового герцога, казалось, не особенно задевала общество, саму Пегги отношение виконтессы в глубине души очень пугало.

Когда мужчины наконец возвратились с охоты, дамы разошлись по комнатам, чтобы принять ванну и одеться к обеду. Пегги накоротке заглянула в детскую и без удивления обнаружила, что Джереми нашел себе подружку — Мэгги Герберт. Эта пятилетняя мегера превратила крепость Джереми во дворец и управляла им и еще восемью детьми, собравшимися в детской, с достоинством королевы. Джереми была отведена утомительная роль короля, и он непрерывно жаловался на то, что сценарий, предложенный девочкой, не предусматривал, к сожалению, наличия пиратов. Убедившись, что с Джереми все хорошо, Пегги удалилась в свою комнату, где ее ждала приготовленная Люси ароматическая ванна.

Обед был скучным мероприятием, в ходе которого восемнадцати взрослым людям по очереди подавались десять перемен блюд, и являлся лишь незначительной частью вечера. Пегги была еще полуодета, когда в ее комнате появилась миссис Прейхерст, озабоченная размещением гостей за столом.

— Только что меня на галерее поймала леди Селдон и сказала, что ни при каких обстоятельствах не хочет сидеть рядом с сэром Томасом Пейтоном — он недавно вступил в общество, которое отстаивает пользу опиума для здоровья, а леди Селдон, конечно же, не выносит курильщиков опиума… — Экономка чуть не плача поправила на носу очки. — Мне не хотелось прерывать ваш туалет, мисс Макдугал, но я так больше не могу. Я не могу посадить леди Селдон и с сыновьями графа Дерби, поскольку у них дурная привычка бросать кусочки фруктов в декольте крупных дам…

Пегги безмятежно улыбнулась миссис Прейхерст:

— Это же очень просто, не так ли? Объедините леди Селдон с мистером Картрайтом, а партнершу мистера Картрайта пересадите к сэру Томасу.

Миссис Прейхерст возмутилась так, что даже не сразу нашлась что ответить, только надула щеки, словно горнист. Наконец экономка заговорила:

— Но ведь у мистера Картрайта нет титула, а леди Селдон очень чувствительна к таким вещам…

— А нельзя попробовать посадить ее с сыном маркиза Линна?

Миссис Прейхерст вздохнула:

— Боюсь, что придется. Но он так юн — даже и не знаю, о чем они будут говорить.

Пегги пожала плечами:

— Позаботьтесь, чтобы между ними поместили блюдо побольше. Тогда леди Селдон вообще не придется с ним говорить.

— Прекрасно! Спасибо, мисс Макдугал.

Пегги, все еще улыбаясь, вернулась к своему отражению в зеркале. Люси создавала у нее на голове сложное сооружение, и Пегги скептически разглядывала легкомысленные волны и завитки, в которые постепенно укладывались ее локоны.

— Люси, ты ведь знаешь, что делаешь?

— Ну конечно, мисс. Мы часто делали такую прическу в семинарии. Она называется «витая корона».

Заметив, что миссис Прейхерст все еще топчется у дверей, Пегги повернулась к ней — сделать это было довольно трудно, поскольку Люси собрала в пригоршню несколько прядей ее волос, — и спросила:

— Миссис Прейхерст? Что-нибудь еще?

— Видите ли, мисс, есть еще одна проблема.

Пегги улыбнулась:

— И что же это? У вас такой вид, будто все на грани краха.