Кэт Мартин - Сладкая месть Страница 50

— Насколько я помню, похотливое стремление к слабому полу всегда было твоим хобби.

— А твоим, дорогуша, — врать своими алыми губками.

Он снова взял в руки поводья, отпустил тормоз и пустил лошадей вперед. Колеса медленно завертелись, а звон упряжи перекрыл даже жужжание насекомых на густо заросшей травой дороге.

Ублюдок! Вонючий ублюдок! Но вслух Джо этого не произнесла. Она не могла себе этого позволить. Все время с их первой встречи козыри были на руках у Рейна. Чтобы выжить, ей придется играть по его правилам. Она не позволит ему подстрекнуть себя на какую-нибудь глупость, которая добавит еще несколько лет к ее сроку или приведет ее на виселицу.

Она взглянула на него из-под ресниц. То, что после всего содеянного Рейн еще мог возбуждать ее, рассердило Джо. Он был красив и обаятелен, мужчина, изощренно овладевший искусством обольщения. То, что она влюбилась в него, не удивительно — а вот то, что она снова ощутила влечение к нему, снова поддалась его обаянию, вот это было невероятно странно.

И все же такова была правда. Это случилось, едва он прикоснулся к ней, даже, может быть, едва она увидела его в таверне.

Это сердило, злило ее, но она не даст ему погубить себя. Она может желать его, но теперь она знала, каков он на самом деле, и она будет начеку.

Рано или поздно эта игра в месть надоест Рейну. Плантация — не лондонский особняк. Привычка к комфорту заставит его уехать, и она снова будет свободна. Ей еще придется отбывать свой несправедливо присужденный срок, но это она вынесет. Она не знала, что готовит будущее, но пока она жива, у нее был шанс на счастье.

Они проехали по извивавшейся в горах узкой и грязной дороге. Окрестности были прекраснее, чем Джоселин могла себе вообразить. Временами был виден океан — невероятно яркая бирюза, обрамленная белыми песчаными пляжами.

Они миновали несколько маленьких селений чьи белые домики отделяли от дороги увитые розами изгороди.

Рейн почти всю дорогу молчал, но его спина была столь же прямой, как и ее спина, в его плече еще читался гнев. Ее же гнев прошел при виде такой красоты. Слишком ясным был день, слишком ароматным воздух, слишком чистым голубое небо. Когда Джоселин увидела бабочку с шестидюймовыми крыльями, она забыла свой гнев на Рейна возбужденно указала на нее, вскочив так резко, что чуть не свалилась с повозки.

Рейн поймал ее своей сильной рукой и вернул на деревянное сиденье.

— Что ты, черт возьми, тут выделываешь хочешь убиться насмерть?

— Ты ее видел? — Джо снова указала на красивую бабочку, которая почти скрылась из вида, глаза блестели от восторга.

Мгновение Рейн мрачно смотрел на нее, потом улыбнулся.

— Это махаон.

— Господи, невероятно. Это самая большая бабочка, какую я когда-либо видела.

Он цокнул языком, в его карих глазах заблеете смех.

— Погоди, ты еще не видела здешних ящериц.

Джоселин почти улыбнулась в ответ. Рейн усмехнулся и поторопил лошадей, которые с трудом тащили повозку вверх по горному склону. Джоселин сидела молча, пока они поднимались по узкой, извилистой дороге к небольшой плантации, расположенной на притоке реки Яллах.

Через несколько часов они были на месте. К тому времени Рейн снова стал мрачным, а Джоселин не могла решить, беспокоит ли его рана или он так сердит на нее. Она постаралась забыть об этом, когда оглядывала окрестности: синее безоблачное небо, более яркое, чем море; заросшие лесом горные вершины вдалеке; пологие склоны и небольшую уединенную долину — Фернамбуковую долину.

Когда они подъехали ближе, то, что издали казалось черными и белыми пятнами, превратилось в погруженных в работу батраков и в деревянные тележки, запряженные осликами, тащившимися по свежевспаханным черным полям.

Джоселин ожидала увидеть большой плантаторский особняк с белыми колоннами и была удивлена, обнаружив перед собой комфортабельный двухэтажный деревянный дом с острой крышей, большим крыльцом и затененным балконом вдоль второго этажа. Когда они въехали во двор, Джо еще больше удивилась, увидев, что белая краска облупилась, крыльцо покосилось, а клумбы заросли.

— Я же говорил, что здесь много работы, — сказал, словно защищаясь, Рейн, увидев ее недоумение. — Работники расчистили уже почти все поля. Домом мы займемся как только земля будет готова к посадке.

— Боюсь, я плохо представляю себе, что сажают, чтобы выращивать кофе.

— Черенки от взрослых кустов кофе. Мне должны доставить их с Гаити, — Рейн бросил на нее насмешливый взгляд. — Скоро ты познакомишься с этим хозяйством, потому что все заботы по посадке, сборке, очистке и сортировке кофе лягут на плечи работников.

После этого язвительного замечания он натянул поводья, и повозка остановилась перед домом. Рейн спрыгнул на землю, застонав, когда удар оказался жестче, чем он рассчитывал.

Джоселин на мгновение обрадовалась, увидев, как ему пришлось заплатить за свои насмешки. Но тут она увидела струйки пота у него на лбу и раскаялась. Когда Рейн обошел повозку и протянул руку, чтобы помочь ей спуститься, она проигнорировала его и спрыгнула на землю. Черты его лица ожесточились.

— Насколько я помню, там, на дороге, мое прикосновение не казалось тебе таким уж отвратительным.

Джоселин прямо взглянула в его темные глаза.

— И дураку ясно, что тебе больно. Я просто хотела избавить тебя от лишних усилий. А теперь, если ты покажешь мне, где положить вещи, я буду готова к работе.

Мгновение Рейн молчал, просто глядел ей в лицо, словно пытаясь разгадать ее мысли. Потом повернулся и направился к дому.

— Иди за мной.

Глава 15

Рейн подвел Джоселин к дверям и прошел вперед. Купленный им дом внутри выглядел гораздо менее убого, чем снаружи, и, хотя в его убранстве не было и следа щегольства, обстановка была дорогой, а обои гармонировали с восточными коврами на натертых деревянных полах.

Планировка была типично колониальной. В одном крыле располагалась гостиная, в противоположном — столовая, друг от друга их отделяла красивая лестница. Малая гостиная выходила окнами во двор, рядом с ней располагалась уединенная веранда и кабинет, где прежний хозяин вел дела по управлению плантацией.

— Твоя комната наверху, — вывел Джо из задумчивости Рейн. — Справа на втором этаже. Если тебе что-нибудь понадобится, спроси горничную. Она обычно где-нибудь неподалеку.

Джоселин, все еще державшая в руках небольшой сверток со своими вещами, подняла глаза.

— Ты хочешь, чтобы я жила в доме?

— Я хочу, чтобы ты была рядом, так мне проще будет за тобой проследить. А что касается работы, то ей тебе придется посвящать все свое время, а приступишь к ней ты завтра же. А пока я прикажу кухарке прислать тебе что-нибудь поесть.