Кэндис Проктор - Где танцуют тени Страница 50

* * * * *

– Боже всемилостивый, мне надо выпить, – позеленевший камердинер остановился на дорожке возле часовни и глубоко вдохнул свежий воздух. – За время службы я каких только господ не одевал: трезвых, пьяных, даже мертвых. Но должен признаться, сегодня мне впервые довелось натягивать одежду на расчлененного.

* * * * *

Понедельник, 27 июля 1812 года

К утру дождь сделался обложным.

Прибыв на кладбище на Маунт-стрит сразу после восьми, виконт нашел сэра Генри у полуразрытого места захоронения Росса. Лавджой, ссутулившись и низко надвинув шляпу, смотрел, как церковный сторож и его молодой помощник с трудом выбрасывают наверх тяжелую, липкую грязь.

– Премерзкий денек для такой работы, – заметил Девлин, становясь рядом с магистратом.

– Да и работа премерзкая, как ни крути.

Приятели молча наблюдали за раскапыванием могилы. Наконец лопаты заскребли по дереву.

– Тут что-то неладное, сэр Генри! – воскликнул один из мужчин.

– Что именно? – всмотрелся в пелену дождя Лавджой.

– Крышка сорвана!

Выпалив редко слышимое от него крепкое словцо, магистрат подскочил к краю:

– Хотите сказать, тело выкрали кладбищенские воры?

Сторож с мотком веревки спустился в яму.

– Я, как увидел, сэр, перво-наперво и сам такое подумал. Только домовина-то тяжелая.

С покрасневшими от натуги лицами копатели потянули за веревки, заправленные под раскуроченный ящик. Гроб с чавкающим звуком выскочил из земли и тяжело бухнулся на мокрую траву, задребезжав незакрепленной крышкой.  

Лавджой поднес к носу многократно сложенный платок:

– Ну?

– Там что-то есть, – осторожно сдвигая крышку на сторону, отрапортовал сторож. – Оно, конечно, могут и камни оказаться, я такое прежде видывал.

Крышка упала, открывая покоившегося в складках измазанной грязью атласной обивки Александра Росса, чье раздутое лицо приобрело жуткий зеленовато-багровый оттенок. Наряд усопшего доказывал редкостное мастерство одного из лучших лондонских камердинеров, блестяще справившегося с задачей, невзирая на столь серьезные препятствия, как темень, спешка и некоторая несобранность обслуживаемого джентльмена.

– Ничего не понимаю, сэр. Мертвяк вот он, туточки лежит. А саван снят, скомкан и в ногах как попало впихнут.

– Вероятно, воров спугнули, – предположил магистрат.

– Может и так, сэр. Только чего ж тогда могила обратно зарыта?

– Главное, что покойник на месте, – сэр Генри кивнул на позаимствованные из соседнего морга носилки. – Перекладывайте тело.

– Почему просто не перевезти труп в этом же гробу? – предложил Себастьян.

– Положено на носилках, – возразил Лавджой, поворачиваясь к церковному сторожу. – Вытаскивайте.

– Слушаюсь, сэр.

После недолгого спора о том, как сподручнее справиться с задачей, сторож встал в ногах покойника и взял его за щиколотки, а помощник – за плечи.

Девлин сцепил пальцы за спиной и затаил дыхание. 

ГЛАВА 37

– На счет «три», – скомандовал сторож. – Раз, два…

Мужчины дернули тело вверх. Конечности, не скрепленные ничем, кроме калхоуновского мастерства, отсоединились от торса. Сторож, в захвате которого оказались только разрозненные ноги, завалился на спину в грязь. Одна рука отлетела в разрытую яму, вторая – сделанная из свернутого тряпья, поскольку доктору не удалось вернуть оригинал, – повисла под неестественным углом.

– Что за чертовщина?! – завопил упавший.

Сэр Генри невозмутимо стоял среди льющего дождя.

– Соберите то, что осталось от мистера Росса, и отнесите к Полу Гибсону на Тауэр-Хилл, – после паузы негромко приказал он и с каменным лицом повернулся к Себастьяну: – Или следовало сказать: отнесите обратно к доктору Гибсону?

* * * * *

Утром мисс Джарвис уделила пару часов беседе с обедневшей дальней родственницей, которая, как надеялась Геро, могла подойти на роль компаньонки для баронессы.

В свое время мисс Эмма Найт была молоденькой и хорошенькой, но те дни канули в прошлое. Своевольная и смелая дочь викария в девятнадцатилетнем возрасте сбежала с бравым, но бедным лейтенантом. Отец немедля лишил ослушницу наследства и не смягчился даже после того, как в Индии неугодного зятя разорвало на куски артиллерийским снарядом неверно наведенных британских батарей.

Жизнь, полная тяжкого труда и необходимости подчиняться желаниям других людей, сделала Эмму, по мнению нанимательницы, излишне робкой. Тем не менее, эта кандидатура была вполне приемлемой, пока не удастся подыскать кого-либо более подходящего.

После собеседования Геро какое-то время провела с матерью, благословенно погрузившейся в решение упоительной задачи: что надеть на долгожданную свадьбу. Исполнив дочерний долг, мисс Джарвис велела заложить карету. После разговора с Девлином у нее остались вопросы, не все из которых можно было решить с отцом.

Но Геро знала, где искать недостающие ответы.

* * * * *

Первой остановкой по пути следования баронской дочери стал Монтегю-хаус на Портман-сквер. Особняк, служивший жилищем королеве «синих чулков» прошлого века[44], теперь являлся резиденцией турецкого посла при Сент-Джеймсском дворе. Супруга посланника приняла Геро в причудливом павильоне среди просторного, обнесенного высокой стеной сада позади дома. Уже распогодилось, небо после утреннего дождя синело чистое и свежее.

– Мисс Джарвис, – взяв гостью за руку, Ясмина увлекла ее в беседку на изысканные шелковые ковры и пышные подушки. – Я все надеялась, что вы снова заглянете. Прошу, посидите со мной.

Хозяйка резиденции была красива: тонкого сложения, смуглая, с зелеными глазами, россыпью густых темных волос и большим ярким ртом. Движения турчанки – не просто изящные, но подлинно грациозные, где каждый жест наполняла плавная прелесть – вызывали у мисс Джарвис восхищение. Ей подумалось, что мало кто из англичанок так непринужденно чувствует себя в собственном теле – разве что танцовщицы.

Или куртизанки.

– Тучи недолго продержались, – заметила Геро, открывая зонтик и старательно затеняя лицо от солнечных лучей.

Наблюдавшая за ней Ясмина откинулась на подушки и мелодично рассмеялась:

– Поверьте, мисс Джарвис, английское солнце не такое палящее, чтобы принимать против него столь строгие меры.

Геро одернула юбки. Для изящного возлежания на коврах явно требовался талант, коим она не обладала.

– Вам легко говорить. У вас нет склонности к веснушкам.