Клаудиа Дэйн - Пари куртизанки Страница 51

— Вы слишком много на себя берете, — возразила Амелия, не обращая внимания на суровый взгляд Олдрета, которым тот наградил Крэнли. — Меня нельзя заставить что-то делать насильно. — Это было похоже на дуэль, и она не хотела, чтобы кто-то был ранен, даже ее суровый отец.

Когда Крэнли и Олдрет посмотрели на Амелию с жалостью и недоверием, София снова заговорила:

— Она права. Раз уж вы вернулись в Лондон, Олдрет, то должны знать, что леди Амелия и я договорились о том, чтобы найти для нее достойного мужа. Ваша дочь, как и ее отец, весьма упорна и никогда не отступается от своих требований. Она знает, что ей нужно, и ничто не может сбить ее с толку.

Амелия заставила себя принять величественный вид, пока ее отец и Крэнли взирали на нее с оттенком опасения.

— Она уже отвергла герцога Кэлборна, и он крайне расстроен, ведь вы знаете, какой у него характер. Он просто не может поверить, что его списали со счетов. Но так уж произошло! Леди Амелия нашла у него существенные недостатки. И не изменит своего мнения лишь потому, что герцог желает этого. Ни за что, даже если тот будет валяться на пороге этого особняка.

— Ты отказала Кэлборну? — удивленно глядя на дочь, спросил Олдрет. На самом деле странным было уже то, что он вообще решился взглянуть на нее. Ведь проводить время с собственными детьми не доставляло ему большого удовольствия.

— Да. — Амелия не сводила глаз с Крэнли. А тот смотрел в другую сторону, болван. В самом деле, он крайне глуп, если не понимает, что она только что сделала.

— Разумеется, отказала, — сказала София. — Каждому должно быть очевидно, что ваша дочь не из тех, кто первому же встречному мужчине отдаст свое сердце. У нее свои требования, которых она упорно придерживается. Вы должны гордиться дочерью, Олдрет.

— Ну конечно, — ответил тот в замешательстве. — Но все же есть прецедент, и нельзя допустить, чтобы о ней сплетничали. Есть повод, и есть карикатура. И есть лорд Крэнли. — Герцог выглядел не слишком довольным этим обстоятельством, но он редко радовался чему-то.

— Разумеется, — ответил Крэнли. — Обо мне тоже не должно быть никаких грязных слухов.

— Дорогой, успокойтесь! — София повернулась спиной к окну. — Это все ваше нелепое предположение, основанное на мысли, что девушка скомпрометирована вами. Как мы выяснили, этого вовсе не произошло. Небрежно порванное шипами платье не может ее унизить. И разумеется, эти джентльмены внизу вовсе не считают ее опозоренной.

Крэнли выглядел так, словно хотел разбить что-нибудь, что окажется под рукой. О голову Софи, вероятнее всего. Однако леди Далби, как и ожидала Амелия, совершенно не волновало выражение бессильной ярости, написанное на его лице.

— Пусть хоть один из них осмелится подумать иначе! — почти выкрикнул Крэнли.

— Какой абсурд! — фыркнула Амелия. — Разве я не продемонстрировала своим поведением недоступность? Разумеется, я отказала лорду Кэлборну, к его глубокому удивлению. И не думайте, что осчастливили меня, заговорив с моим отцом о женитьбе.

Олдрет посмотрел на дочь с удивлением. А Крэнли, как обычно, выглядел раздраженным. Это был чрезвычайно противоречивый мужчина. Амелия не понимала, почему терпела его поцелуи все эти годы.

Что ж, очень хорошо. Если быть точной, она не совсем правильно выразилась. Жаждала их — вот самое точное слово.

Почему он не мог сделать ей предложение два года назад? Если бы он только решился на это, всех нелепых сцен можно было бы избежать. Но он не предпринял ничего и, что еще хуже, собирался уплыть из Англии на первом же корабле, поэтому она сама должна о себе позаботиться.

Хотя она и не планировала ничего подобного, разумеется.

— Я считаю, — сказала София, которая выглядела абсолютно безмятежной, — раз уж мы закончили обсуждение этой дурацкой карикатуры, можно позволить нескольким джентльменам войти. Я думаю, четверым. Это вполне приемлемое количество, и мы сможем управиться до того, как настанет пора переодеваться к ужину.

— Послушайте… — начал было Олдрет.

— Леди Далби, — перебил герцога Крэнли, причем в его же собственном доме, — понимаю, что для вас это редкое развлечение, но не будет никаких джентльменов, никаких собеседований, никаких сцен вроде той, что предваряла гибель репутации Луизы, жены моего брата. Ничего подобного. Леди Амелия находится не под вашей опекой.

— И не под вашей, Крэнли! — резко возразила Амелия. — Вы не имеете права приказывать мне, что-либо запрещать или защищать меня. Эпизод в оранжерее был… ошибкой, недоразумением.

— Мезальянсом? — мягко уточнил Крэнли, и его глаза опасно засверкали. Но девушка не собиралась позволить ему запугать себя.

— Да, именно, — ответила Амелия. Она подошла к нему, глядя прямо в глаза и демонстрируя, что может сопротивляться ему и что не собирается таять в его руках всякий раз, когда он касается ее. Почему этот упрямец ждал целых два года? Разве он не должен поплатиться за это? — Я договорилась с Софией Далби, и я увижу плоды нашего с ней союза. Так и будет. Не думайте, что я ошибаюсь, лорд Крэнли. Поверьте мне, — сказала она, осознавая, что ее голос превратился в шепот.

— Эми, — прошептал он, — не выводите меня из себя. Зачем вам это? Я не отступлю ни на шаг.

— Даже так? — быстро переспросила София. — Довольно решительно, лорд Крэнли. Как храбро звучит!

— Когда-нибудь мы придем к согласию, леди Далби. — С этими словами Крэнли взглянул на Амелию, поклонился и вышел.

Комната показалась пустой без него. Так было всегда.

— Что привело вас так быстро в Англию, дорогой Олдрет? — спросила София, намеренно меняя тему разговора. — Ни за что не поверю, что вам не понравился Париж.

Он обратил на графиню свой циничный взгляд. Ее это ничуть не взволновало.

— Меня предупредили, что я должен срочно вернуться в Лондон, леди Далби.

— Звучит пугающе! — с едва заметной улыбкой промолвила София. — Наверное, вы восприняли это всерьез.

— Очевидно, — ответил он с угрозой в голосе. — Мне сообщили, что я должен немедленно вернуться домой, или моя дочь окажется полностью скомпрометированной.

— И какое разочарование вы, вероятно, испытали, увидев, что ничего подобного не произошло. — София покачала головой. — Но кто же этот доброжелатель? Очевидно, он действовал не в ваших интересах, раз так бесцеремонно прервал ваше путешествие.

Олдрет, казалось, был готов улыбнуться. Однако еле заметное движение губ и блеск в светло-голубых глазах быстро сменились привычным выражением высокомерия.

— Им оказался граф Уэстлин, — наконец ответил он. — И я уверен, что вас это нисколько не удивляет.