Любовь и замки. Книги 1-2 - Жюльетта Бенцони Страница 52

Слуга с осоловевшими глазами полетел как стрела, выпущенная из арбалета, и вернулся так же быстро с сообщением, что мадемуазель чувствует себя превосходна и благодарит маркиза за заботу.

Оставшись один, бедный влюбленный снова уставился в окно. Проклятые светильники все горели, да еще так радостно, что он вскоре нашел их нахальными и вызывающими. Понемногу Вилларсо начал приходить в ярость. Не посмеялась ли, случайно, над ним Нинон? И снова его воображение начало игру: Нинон снова лежит в своей большой кровати, но она там не одна. Картина была такой реальной, что маркиз поверил в то, что слышит смех. Смеются над ним, и смех так ясно различим!

Решив посмотреть все сам, кипящий от негодования, юноша протянул руку к столу, на котором ранее оставил свою шляпу, машинально схватил и крепко нахлобучил себе на голову по самые брови… серебряный кувшин для воды!

Безумный от злости, фыркающий как бешеная кошка, Вилларсо позвонил слуге, чтобы тот освободил хозяина от неожиданного головного убора, причем слуга делал над собой невероятные усилия, стараясь не рассмеяться. Наконец, он вбежал к Нинон, не дождавшись, пока испуганный портье доложит о нем.

Спустя несколько мгновений Вилларсо был уже в дорогом ему «Желтом кабинете», где Нинон приняла его с ледяным взглядом, сидя в большом кресле. Вряд ли можно сказать, что свидание было чересчур нежным и ласковым. Отказавшись объяснить, почему она считает нужным жечь огни всю ночь напролет, Нинон обратилась к своему обожателю с суровой отповедью, состоявшей в том, что ни ее дом, ни ее саму не следует брать приступом, что ему лучше охладить пыл своей любви, выйти и никогда не возвращаться.

Покидая дом Нинон, бедняга выглядел постаревшим на сто лет, а на следующий день он слег в горячке. Позвали врачей, и несколькими часами позже слух о том, что добрый Вилларсо заболел и умирает из-за Нинон, дошел до Пресьез дю Маре.

Сначала Нинон, хотя и заинтересовалась, не поверила ни одному слову. Позже она немного встревожилась, ибо, на самом деле, была далеко не равнодушна к очарованию своего воздыхателя. Она очень боялась влюбиться, а это говорит о том, что она уже…

Итак, когда друг Нинон Франсуа Скаррон уверил ее, что маркиз действительно болен, реакция красавицы была чисто женской и несомненно очаровательной: вооружившись парой ножниц, она отрезала свои великолепные белые волосы, сделала пакет и приказала отнести его больному со словами: «Выздоравливайте! Я Вас люблю».

Вилларсо, конечно, двигался к выздоровлению большими шагами, в то время как все модницы Парижа торопились сделать себе прическу «а-ля Нинон», которая моментально произвела фурор.

Спустя несколько недель двое влюбленных покинули Париж, укрыв свое счастье среди старых стен замка Вилларсо. Здесь они вели жизнь, полную любви и простоты. Счастливая Нинон жила на вольном воздухе, каталась на лошади по полям и лугам в компании своего возлюбленного и провозглашала себя счастливейшей из женщин в этом мире: цветок из оранжереи отныне стал цветком полей.

Это длилось три года. Три года! Вечность для женщины, у которой самые долгие увлечения не продолжались более трех недель! Париж, который она так любила, Париж не существовал более для нее. Однако Париж не забывал о Нинон. В одно прекрасное утро молодая женщина получила четверостишье, принадлежавшее перу ее старого друга Сент-Эвремонда:

Дорогая Фелида, какой Вы стали?

Этот волшебник, что Вас скрывал

Три года подряд, удержит ли он

Еще Вас новым очарованием в старых замках?

Это была только маленькая строфа, но она разрушила очарование. Нинон внезапно захотела снова обрести свой дом на улице Турнель, свой «Желтый кабинет», своих друзей. Как она могла находиться здесь так долго?

В свою очередь, Вилларсо думал, что, возможно, уже настало время и для него вернуться и заняться собаками Его Величества.

На этом кончается роман. Несколькими днями позже Нинон вернулась в Париж, где ей был оказан радушный прием. Примерно через месяц после возвращения Нинон забыла Вилларсо в объятиях господина де Гурвиля. Брошенный ею Вилларсо отправился поверить свою душу прекрасной брюнетке мадам Скаррон.

Став хозяйкой, будущая маркиза де Ментенон вошла в замок на берегу пруда сразу после свадьбы с Вилларсо. Затем пара сразу же уехала в Нормандию, в замок Монт-шеврей к кузену Вилларсо. От этого брака у маркиза был единственный сын, честный солдат, к тому же протеже мадам де Ментенон, ставшей морганатической супругой Людовика XIV. Молодой Вилларсо был убит в бою при Флеру.

Не имея более прямых наследников, которым можно было бы завещать свое поместье, маркиз Вилларсо оставил его своему племяннику Шарлю де Тилле, сыну маркиза де Бусьера. Как человек большого ума, он не стал трогать замок — убежище любви Нинон.

ВОРЕНАР. Был ли загадочный барон де Ришемон Людовиком XVII?

Самая прекрасная вещь, которую мы только можем испытать — это таинственная сторона жизни.

А. Эйнштейн

Замок Воренар — скромный охотничий павильон, построенный в XVII веке и перестроенный затем в XVIII, принадлежал в 1833 году очень миловидной, но одинокой даме — графине д'Апшье де Вэр, урожденной де Кортей де Воренар. Став вдовой несколько лет назад и еще не оправившись от кончины своего любимого мужа, госпожа д'Апшье жила затворницей и принимала лишь священнослужителей в своем прекрасном светлом жилище, построенном ранее для многочисленного семейства. Хозяйка замка занималась в последнее время благотворительностью и у нее не было желания жить.

Все изменил визит одного старого миссионера, принесшего ей невероятную новость — он знает, что произошло с сыном Людовика XVI и Марии-Антуанетты. Он разговаривал с ним и знает его адрес.

Госпожа д'Апшье всегда сочувствовала королевской семье. В большой зале Воренара висело три портрета, прикрытых черной вуалью: король: королева и дофин. И если в какое-то время она и служила в Тюильри у герцогини Ангулемской, то испытывая недоверие к Людовику XVIII, а потом и к Карлу X с его окружением. Это имело свое основание: она осталась убежденной, что Людовик XVII чудесно спасся, а последние короли из семьи Бурбонов всего-навсего узурпаторы. Что уж говорить о Луи-Филиппе, сыне регентствующего Филиппа Орлеанского, устроившемся на чужом троне! Она встретила рассказ миссионера как манну небесную. И из-за того, что «король» живет в