Джеки Д`Алессандро - Символ любви Страница 52

Глубоко втянув в себя воздух, он решительно взял ее за плечи, заглянул ей в глаза, уповая, что она поймет глубину его сожалений.

— Хейли. Я ничего не могу вам предложить. Я не могу дать вам то, чего вы заслуживаете. Того, что я хотел бы вам дать. Не могу… как бы я этого ни хотел.

Сияние хрупкой надежды в ее глазах туг же иссякло, и погасло нежное томление, уступив место зияющей пустоте разочарования. И его пытка возобновилась.

Вырвавшись из его рук, она подошла к окну и невидящим взглядом уставилась в темноту. Он смотрел на ее прямую спину и мучительно боролся с желанием подойти к ней, прижать к себе. И — сделать ее своей.

Когда она наконец повернулась к нему, пальцы ее были туго переплетены перед грудью и взгляд не отрывался от пола.

— Я все понимаю. И прошу вас забыть мою неуместную откровенность. Очевидно, вы не хотите… — Голос ее осекся , и она крепко зажмурилась.

Когда он увидел ее такую — униженную и уничтоженную, он содрогнулся от жалости. Двумя большими шагами он покрыл разделяющее их расстояние и схватил ее за плечи.

— Я не хочу? Это я не хочу?! — Он прерывисто вздохнул, и горький смех сорвался с его уст. — Боже всемогущий, Хейли, я так хочу вас, что умираю! Я так хочу вас, что не могу спать по ночам! Я постоянно жажду вас!

Он схватил ее за руку и прижал ее ладонь к тому месту, где под бриджами обозначилась твердая выпуклость.

— Вот как я хочу вас… постоянно. Можете думать все что угодно, но только не это.

Хейли похолодела, чувствуя, как жар его естества пульсирует под ее рукой. Она почувствовала себя утлой лодочкой, захваченной яростным штормом. Он стремится к ней. Не так, разумеется, как она, но доказательство его желания реально и совершенно неотразимо. Рассудок восставал против ее плоти, крича, что она многое потеряет, многим рискует. Своей репутацией, уважением семьи. А если она понесет? Но нельзя же пренебречь велениями сердца. Ей двадцать шесть лет. За все эти годы кем она только не была: сестрой, дочерью, другом, нянькой, попечителем. Но она никогда не была женщиной. Она посмотрела в его прекрасные глаза, такие яростные от сдерживаемой страсти, напряженные от вожделения, которое она и не надеялась вызвать у мужчины. И она не смогла отказаться от него, от исходящего от него чувственного обещания. Она хотела испытать страсть, страсть с тем, кого полюбила. Стивен не сводил глаз с ее пылающего лица; он едва не упал перед ней на колени, прочтя то, что выражали ее глаза. Один-единственный взгляд окончательно решил ее судьбу. Охваченный властным зовом плоти, он послал свою совесть к дьяволу, резко притянув Хейли к себе. Он впился в нее губами, ища языком входа в ее горячий рот. Он опасался, что его настойчивость испугает ее, но она обрадовалась его поцелую, запутала свои пальцы в его волосах, приподнялась на цыпочках, чтобы прижаться к нему. Их тела нашли друг друга — каждой выпуклостью и впадиной, слились в единое целое, словно боги создали их друг для друга. Он крепко держал ее в объятиях, и все же ему казалось, что она недостаточно близко. Ему хотелось полной близости, полного слияния со своим 206 телом. И со своей душой. Его губы выжгли горячую дорожку на ее гибкой шее; его голова была полна опьяняющим запахом роз и звуками ее гортанных стонов. Когда его губы добрались до выреза ее ночной сорочки, он поднял голову. Глядя ей в глаза, Стивен медленно расстегнул сорочку до пояса; пальцы его дрожали, но он аккуратно развел полочки сорочки в стороны и спустил с ее плеч — ниже, еще — ниже, к кистям рук. Затем отпустил руки — и ткань упала к ногам Хейли. Он опустил глаза — и дыхание его замерло. Она невероятно хороша! Она совершенство! Коралловые соски ее грудей затвердевали под его напряженным взглядом. Тонкий стан переходил в округлые бедра, сужаясь книзу, к длинным стройным ногам. Треугольник в завитках каштановых волос гипнотизировал его, лишая остатков самообладания. Взяв ее за руки, он тесно переплел их пальцы.

— Вы красивы, Хейли. Вы невероятно красивы.

Сердце не умещалось у него в груди. На него обрушились какие-то неведомые ему доселе чувства, оглушая и переполняя восторгом. Она стояла перед ним нагая, высокая и гордая, но ее огромные глаза и нервно вздымающаяся грудь выдавали волнение. Выпустив ее руки, он погладил ее плечи, спину. Опустил голову и поцеловал ее, медленно, с томительной нежностью, заставляя ее расслабиться. Легонько обвел языком контуры ее губ, наслаждаясь ею, не отпуская ее до тех пор, пока она, воспламеняясь, не обвила его руками.

Он соблазнял ее медленно — губами, руками, взглядом, чтобы она полностью ощутила его нежность. Она этого заслуживает. Ангелы заслуживают небес, и этого ангела он намерен перенести на небеса — или умереть, желая это сделать. Проводя руками вверх-вниз по ее спине, от плеч до ягодиц, он гладил ее нежную кожу. Она поеживалась, прижимаясь к нему и прерывисто дыша. Ее дыхание перемежалось с восхитительно-чувственными вздохами — поистине звуками небес. Откинувшись назад, чтобы видеть ее всю, он легонько провел пальцами по ее соскам. И был вознагражден восторженным вздохом. Наполнив ладони ее восхитительной плотью, он дразнил ее пальцами, потом опустил голову и провел по поднявшимся соскам языком. Она вздохнула и погрузила пальцы в его волосы, придвинув его голову еще ближе к своей груди. Он осторожно потер сосок языком и, взяв его в рот, принялся посасывать. Его губы уходили от одной груди к другой, пока стоны молодой женщины не слились в одно долгое восторженное бормотание.

Он провел рукой вниз.по ее телу, и пальцы его погрузились в мягкие завитки волос.

— Раздвинь ножки, Хейли.

Она послушала его, и он одарил ее самыми интимными ласками. Ее так никто никогда не ласкал, кроме него. И она пылала, отвечая ему. Только ему. Острое чувство собственника оглушило его. Эта женщина — его. Только его. Он осторожно погрузил палец в ее влажные глубины, и бархатистые стенки сомкнулись.

Глаза ее закрылись, она припала к его плечу.

— Стивен, — прошептала она.

При виде ее пылающего лица, влажных губ, пунцовых от его поцелуев, чувствуя, с каким жаром она принимает его, он не смог дольше владеть собой. Он хотел, он вожделел, чтобы ее руки обхватили его. Всего. Хотел прикасаться к ней всем телом. Сейчас. Он быстро стянул с себя одежду и неподвижно остановился перед Хейли — она должна видеть его, знать его. Она медленно обводила его взглядом, а он жаждал ее прикосновений, но давал ей время… И вот пришел миг, когда он больше не мог терпеть.

— Коснись меня, Хейли.

В глазах ее мелькнула неуверенность.

— Я не знаю, что нужно делать.

— Только… только коснись меня. Почувствуй, 208 как я тебя хочу.